меч Михаила призовешь? Так у нас тут закрытая от перемещений территория, ты сам постарался. И пора бы тебе уже перестать считать меня дураком! Я прекрасно знаю, что у нас с тобой одна задача, но в отличие от тебя, Сухарь, я не вру ей о том, чего от нее хочу.

— Советую хорошо запомнить, что меч Михаила я могу призвать в любой момент, для него запретов нет. — Гадриэль направил в сторону собеседника нож, которым переворачивал блины. — Если шрам на щеке тебе так и не смогли залечить за только лет, то представляешь, что будет с головой? Сколько она протянет после отделения от тела? Две минуты, может пять? И это при условии бешенной регенерации. А ты любишь пускаться во все тяжкие, так что у тебя ее нет. Зато есть секрет от мистера Дарка. И если он вскроется, я вскрою тебя. Лизе ты может и не врешь о том, чего хочешь, но себя обманываешь, и мы оба это знаем.

— Я тебя понял. — Мэшер сделал вид, что подавился блинчиков. Он старался выглядеть испуганным, а внутри ликовал. Кинжал он оставил не для того, чтобы Лизу проверить, про нее он уже все знал. Выяснил с помощью других экспериментов то, что не собирался говорить ему Дарка. В этот раз проверить он хотел Гадриэля и это ему удалось. Беллатор взял и сам выложил ему все карты. Но следовало и дальше играть напуганного малума, боящегося меча. — Дарку я ничего не скажу.

— А других вариантов и нет! — еще раз напомнил об угрозе Гадриэль. — Заодно Лизу оставь в покое.

— Я имею такое же право с ней общаться, как и ты, а после случившегося и подавно. Тем более я ей нравлюсь. — надавил на больную мозоль Мэш. Он видел, как сильно бесит воина тот факт, что он симпатичен Лизе.

— Ее мнение меня мало интересует. А тот факт, что ты ей симпатичен лишь подтверждает, что не интересует оно меня не зря. Я тебя предупредил, отвали от Лизы! — скомандовал Гадриэль. — А сейчас натяни на свою рожу идиотскую улыбочку, она возвращается.

— Нет там никакой банки. Я все шкафчики и ящики облазила. — недовольно выпалила Лиза тридцатью секундами позже.

— Сейчас еще раз в холодильнике проверю, может она где-то в заднем ряду спряталась или в дверце незаметно стоит. — беллатор вернулся к холодильнику. Снова долго в нем рылся и вынул на свет небольшую баночку чёрной икры. — И правда, нашлась. Такая маленькая, вот и затерялось. Зря только тебя гонял. Но ничего, будем считать, что ты аппетит нагуляла.

Гадриэль передал девушке баночку и заметив, что Мэш съел все блины с мясом, отчитал малума:

— Вообще-то эти блинчики для Лизы предназначались, а не для тебя!

— А Лиза их все равно есть не будет. — отбился Мэш.

— Почему?! — грозно поинтересовался Гадриэль. Он тут старается, всех кормит, еще и для идиотского свидания Вара блинов напек, а она нос воротит.

— Лиза у нас что-то типа индуса, для нее корова священное животное. — ответил за девушку малум.

— Ты что, мясо не ешь?! — удивился Гадриэль. Вроде вместе сколько дней живут, а о такой глупости он впервые слышит. — Могла бы и предупредить, что ты вегетарианка.

— Я не вегетарианка и не ем только говядину. — призналась Лиза.

— А этот избирательный «буддизм» не мешает ей поглощать литры молока. — усмехнулся Мэшер, добавляя девушке в кофе молочка.

Лиза собиралась опротестовать высказывание Мэша, ведь никакой предвзятости к коровам у нее не имелось, но это ей не удалось. В дом ввалился запыхавшийся Ингвар, несущий на руках бесчувственное тело Селены.

Глава 8

Ночные кошмары приходят ко всем и каждому за исключением жителей Моритура. К ним дурные сновидения являются крайне редко. А если и приходят, то истаивают к рассвету и проснувшись моритурцы о них уже не вспоминают. Некоторые кошмары у особо впечатлительных жителей города умудряются продержаться аж до завтрака, но все равно не могут испортить день, потому что все моритурцы знают: сны никоим образом не отображаются на реальности. Но со снами покинувший родной город Селены все стало иначе.

Ночные кошмары Селены не были игрой воображения или искаженной проекцией затаенных страхов. Все было куда сложнее. Кошмары шли «бонусом» к ее новому дару, как и колечко их дарующее. Девушка готовилась стать полноправной стратерой, потому уже сейчас в ее сны приходили обрывочные видения прошлого. Пока они шли, по большей части пугающие, чем радующие, но Селена все равно старательно отчитывалась о них кустодиамам. Наставники же терпеливо ждали, когда дар наберёт силу и девушка увидит что-то серьёзное. Ожидания их были вознаграждены.

Первое видение пришло к будущей стратере во время возвращения с прогулки, что было неожиданно. Глаза Селены вдруг залило фиолетовым туманом, она впала в транс и упала на землю. Ингвар был предупрежден об этапах развития дара стратеры и ожидал чего-то подобного в самое ближайшее время, потому припадку не удивился. Он осторожно подхватил девушку и быстро понес ее домой. Несмотря на протесты остальных жителей коттеджа, требовавших оставить Селену в гостиной, Вар донес ее до спальни. Сняв с девушки обувь и верхнюю одежду, бонум обратил внимание на то, что тело девушки пылало. Ингвар прощупал пульс Селены и отметил, что он сбился с ритма и зашкаливает, а с хрипами. Нежно приподняв веки девушки, Вар заметил, что зрачки, в которых кружили фиолетовые воронки, не реагируют на свет.

Ингвар провёл все предписанные медицинские обследования, и они были в норме для состояния пребывания в видении, но это парня не устраивало. Лиза тоже забила тревогу и требовала скорее вызвать скорую помощь для оказания нормальной медицинской помощи ее подруге. Телефон из ее рук забрал Гадриэль, который был также хладнокровен, как и Мэш, спокойно объясняющий Ингвару, что для первого видения у девушки просто отличное состояние. Вот если бы у неё пена изо рта пошла или руки с ногами начало выкручивать, тогда бы стоило напрячься. А пока все даже более чем нормально.

Лиза состояние подруги за «нормально» не считала, потому паниковала на пару с Варом. Гадриэль быстро нашел занять парочку, устроившую истерику на пустом месте. Он отправил Лизу намочить полотенце холодной водой и обтирать им Селену, а Вару приказал сидеть рядом и считать пульс. Все это он сделала, чтобы дождаться выхода Селены из состояния предвидения в спокойной обстановке.

Наваждение отпустило девушку спустя девять минут, но даже придя в себя Селена не могла двигаться. Ее парализовал страх. Охвативший в видении ужас просочился и