— Какие бабки? — приподнял одну бровь, совсем не понимая, о чем она речь-то ведет. Ладно в первый раз — там действительно произошел косяк, с которым мы вроде как разобрались в ординаторской, но сейчас…

— Идиота включаешь, — Малинка отбросила вилку и откинулась на спинку кресла, как я понимаю, от меня же подальше. — В этот раз во сколько оценил прекрасный секс в ординаторской? Неужели в четыреста? — продолжала возмущаться, а я, наоборот, удивляться исключительно женской логике. — Извини, в конверт не заглянула, а то бы…

— Одним “козлом” на стене я бы не отделался, — закончил вместо нее фразу, так как суть ее претензий мне стала понятна. Глупые они, конечно же, но уж какие есть. — За триста баксов приношу свои извинения еще раз, — начал издалека, чтобы уж наверняка прониклась. — Твои художества на стене меня впечатлили, но заслужил, тут не спорю, — Малинка краснела, как школьница, пока я намерено молчал, давая девушке возможность окончательно мне поверить. — Не пойму, о каких деньгах за секс ты сейчас речь ведешь, но подозреваю, что о моей благодарности тебе за операцию.

— Ах, это благодарность…

— Ты спасла мне жизнь, — я спокойно отрезал, заставляя ее замолчать. — Считаешь, это не стоит благодарности? Причем от главного весь персонал отделения должен был получить по конверту.

Ну вот и разобрались, а то я терялся в догадках, почему в немилость впал. Глаза Малинку выдавали с головой — надо же, какая она впечатлительная. Теперь молчала, видимо, даже не подозревая о моих изначальных мотивах. Я бы в любом случае ей конверт передал — даже, если бы ординаторская в помине не существовала.

Лика поняла все правильно, так как вздохнула насторожено, все еще не глядя мне в глаза.

— Наверное, я тоже погорячилась, — ее тихие слова закрались прямо в душу.

Как сладкий яд, который течет по венам, заставляя кровь бурлить сильнее, мозг взрываться от переизбытка адреналина, а тело желать ее.

И антидота не надо — я хочу себе этот сладкий яд.

Под названием “Малинка”.

— Посмотри на меня, — приказал, так как именно сейчас жаждал увидеть ее глаза.

Цвета молочного шоколада.

Охренеть сравнение, но сегодня я решил круто изменить свою жизнь. Хотя бы попробовать — как это, когда она рядом…

Посмотрела, даже без привычного вызова. Так внимательно, будто видела впервые.

— Что? — и голос такой спокойный, значит, сейчас не собирается меня вторично послать.

— Лика, — убрал насмешку из тона, чтобы она понимала всю серьезность, — дай шанс.

— Тебе? — теперь интерес появился и в интонации, и в глазах. — Зачем это?

— Нам, — поправил я, но ход ее мыслей мне понравился. — Дай шанс нам. Я не наркоман, не отморозок, — начал загибать пальцы. — У меня есть деньги…

Вот тут, кажется, зря ляпнул. Малинка прищурилась и чуть поморщила нос. Впервые в жизни мне приходится подбирать слова. Что ни скажи — все не так!

— Феликс, — устало произнесла малышка, — конечно, отлично, что ты не сидишь на игле и имеешь деньги, но только для тебя. Мне-то что от этого? Мы друг друга почти не знаем.

— Так давай узнаем, — тут же нашелся с ответом, правда, слегка надавив, пока Малинка не начала приводить еще какие-нибудь доводы.

Уж на переговорах я собаку съел. Играть в этой сфере против меня — заранее проигрыш.

— На свидание приглашаешь, что ли? — усмехнулась, но с какой-то горечью.

Я не понимал, почему она так себя ведет. Как будто у этого поведения есть какое-то двойное дно, которого я в упор не вижу.

И даже зверь сделал стойку, ожидая продолжения.

— Послушай, — я снова решил зайти издалека, но Малинка меня перебила, почти простонав:

— Феликс, пожалуйста… — пауза, а глаза полные мольбы. — Я так устала, что еле ворочаю языком, — даже потерла лицо руками, а я чуть не ляпнул, что совсем недавно ее язычок хорошо ворочался вместе с моим. — Давай не сейчас.

— Ладно, — согласился нехотя, еле сдерживая себя. Отпускать точно не хотел, но не мучить же ее, в конец-то концов. — Я отвезу тебя домой.

Это был не вопрос, а констатация факта. Но Малинка даже не сопротивлялась — значит, действительно устала, иначе бы уже метала в меня молнии и показывала свою самостоятельность.

Не стану ее мучить.

Бросил деньги на стол и нажал кнопку вызова официанта. Нам открыли входную дверь, и вскоре мы с уже уставшим, а не грозным доктором двигались в сторону ее дома.

Малинка начала засыпать прямо в машине. И как только закрывала глаза, я хотел протянуть руку и погладить ее по щеке.

Ну что за нежности, честное слово?

Феликс, ты определенно попал.

Только что с этим делать дальше, я пока без понятия.

Но черт возьми — рука так и тянулась к ее щеке…



Все-таки не сдержался — это, мать его, долбанное притяжение до добра не доведет. Протянул руку и дотронулся до щеки задремавшей Малинки, когда остановился во дворе. Двигатель не глушил — подумает еще, что снова давлю и собираюсь напроситься на чашку кофе. Понятное дело, что фыркнет, а может, даже и пошлет, так стоит ли именно сейчас терять наше пусть пока хрупкое, но все же зарождающееся доверие.

Да уж, докатился…

Провел подушечками пальцев к подбородку, наслаждаясь этими невинными прикосновениями. Раньше даже и не догадывался, как это круто. Столько эмоций, мать их. И желание, от которого даже не стоит убегать. Теперь-то я понимаю, что значит “хотеть”. Не просто трахнуть в сауне и кинуть триста баксов на стол, вроде как в знак благодарности, а именно жаждать ею обладать.

Не только телом…

Малинка открыла глаза. Сонные, потерянные, но все равно красивые.

Отпрянула от меня, как ужаленная, и чуть хрипло спросила:

— Что ты делаешь?

— Надо было поцелуем разбудить? — я удивился, поиграв бровями, но Малинка шутку не оценила.

Нахмурилась, губы поджала. Вот и что мне с ней делать? Это будет сложнее, чем я думал изначально.

— Феликс, — еще и головой покачала, — я же просила…

— Лика, ну что ты в самом деле, — едва не взорвался, но вовремя взял себя в руки. — Я же просто пошутил, — не дал ей договорить, чтобы снова не начинать этот бессмысленный разговор и бег по кругу.

“Я просила”, “зачем тебе это надо” и прочая чушь, которая в ее очаровательной головке засела. Как бы выбить ее оттуда, кто б подсказал.

Девушка недоверчиво посмотрела, но уже не таким колючим взглядом. Несколько секунд ловил ее взгляд и кайфовал. Даже от уставших глаз меня плющило, как пацана малолетнего. И своих отвести так и не смог.