На секунду они растерялись.

Потом повернулись.

И горячо поцеловались.

Пока Фонтанна с Беном обнимались, через улицу метнулась тень, схватила ложку и кастрюлю и исчезла.

В кастрюле оставалось еще порядочно рагу — бомж не поверил собственным глазам, когда увидел, что она упала.

Бен с Фонтанной замерзли и пошли быстрым шагом. Пошли куда глаза глядят, сияя и стуча зубами.

Фонтанна потянула Бена за руку и припустила еще быстрей.

— Я была птицей, — тараторила она, вся дрожа, — кружила в воздухе и приземлилась на твою ладонь. Ты побежал — я стала ланью и поскакала рядом. Мы добежали до моря и прыгнули в воду — я обернулась тюленем. Мы вместе плыли под водой и доплыли до острова, а там был лес. Я превратилась в обезьянку-бонобо, ты тоже, и мы резвились, лопали бананы и то и дело боноболюбились.

Фонтанна была до смерти рада, что закруглилась так споро, а Бен, которому столько раз уже доводилось умирать со скуки, выслушивая чужие сны, на этот раз, наоборот, почувствовал себя как никогда живым. Он вырвался вперед и сам теперь тащил Фонтанну.

— Я, — начал он, — везде искал тебя, но не нашел. Был в Гонолулу, на Аляске, в Патагонии — там о тебе и не слыхали. Обшарил всю Монголию — впустую, исколесил всю Африку — без толку, объехал вокруг света — видел все, но только не тебя. Тогда я устремился в космос. Юпитер, Марс, Сатурн и прочие планеты — но и там тоже тебя нету. И наконец я догадался: ты осталась тут. И я решил вернуться и проснуться.

Теперь они почти бежали. Холодный ветер бил в лицо, они продрогли до костей, они совсем заледенели, но храбро продвигались к цели. Нет-нет на бегу улыбнутся друг другу — и шпарят опять во всю прыть.

И вот впереди замаячил их дом. Фонтанна и Бен понеслись, как на крыльях.

Дом понял, что его не бросили, и широко раскрыл им двери. Бен и Фонтанна в них влетели.

— Три секунды! — сказала Фонтанна.

— Побит рекорд! — воскликнул Бен.

Они разделись, улеглись в постель и загляделись…

На старт… за дело… финиш… вновь за дело…

Так ночь, и две, и три — и им не надоело.

— Три дня! — воскликнул Бен.

— Побит рекорд! — добавила Фонтанна.

Бен смотрел на Фонтанну, она — на него. Она лицом к стене, он — к краю, но все равно, не зная сами как, не отрываясь, любовались.

Закрыв глаза, спиной друг к другу — им не мешало ничего: Бен смотрел на Фонтанну, она — на него.

Они вздохнули и уснули.

* * *

Проснувшись как-то утром, они заметили, что в доме все переменилось.

Спальня стала точно такой, как им мечталось: большой, овальной, со множеством дверей, без лишней мебели, а на полу валялось множество вещей. Бен и Фонтанна сразу же признали их своими. Солнечно-желтые, веселые, игривые стены были точно такие, как их настроенье в то утро: игривое и веселое.

Фонтанна встала и прошлась по комнате. Ей вдруг почему-то представилась просторная кухня в синих тонах, большой круглый стол перед окном, а на столе гора фруктов. Она толкнула дверь — просторная кухня в синих тонах лежала перед ней, гору фруктов на круглом столе венчал персик. Фонтанна взяла его, надкусила и подошла к широкому окну, откуда лился свет.

За это время встал и Бен. Ему подумалось, какую музыку он бы хотел послушать нынешним погожим утром, попивая кофе на балконе. Он открыл застекленную дверь на балкон, увидел на полу CD-проигрыватель и чашку кофе. Бен тоже опустился на пол, хлебнул из чашки, и тут же заиграла музыка, — та, о которой он подумал.

Бен заметил с балкона Фонтанну — она, смеясь, глядела на него в кухонное окно.

— Где это мы? — крикнул он.

— Не знаю… Дома! — ответила Фонтанна.

Бен и Фонтанна стали напряженно думать и думали, пока у них не разболелась голова. Тогда они вернулись в спальню, которая меж тем приобрела туманный вид и пеструю окраску, под стать их раскаленным мозгам.

Собравшись с мыслями, они сознательно подумали о чем-то, толкнули двери и обнаружили за ними пустоту. Досадно, но они легко переключились на другие двери и открыли их, на этот раз не думая, что думают.

Фонтанна очутилась в гигантской ванной комнате с бассейном. Она разделась и нырнула.

Вода была как раз такой, как ей хотелось: совсем холодной. Фонтанна долго плавала и стала замерзать — вода тотчас же потеплела.

Идеальное купание.

А Бен попал в уютную темную комнатку с мягкими креслами. Он сел, и тут же начался его любимый фильм.

Правда, ему не нравился конец, когда двое героев, против которых ополчился этот мир, вынуждены друг друга убить.

Но не успел он заслонить глаза рукой, чтобы не видеть этого финала, как увидал другой: друзья, обнявшись, весело уходят в мир иной.

* * *

Довольные, они вернулись в спальню и недоверчиво переглянулись.

— Где ты была?

— А что? В бассейне. А ты где был?

— А я… в кино.

— И что ты видел?

— Фильм, конечно. А ты?

— Конечно, воду. И так много…

Они сели на пол и постарались ни о чем не думать.

— Что будем делать? — спросил Бен.

— Да не знаю! — Фонтанна засмеялась. — Попробуем открыть еще одну вдвоем?

— Давай.

Они взялись за руки и подошли к одной из дверей. Совсем не думая о том, что в животах у них бурчит от голода, они ее открыли.

И в тот же миг вошли в хлебно-колбасно-мясо-рыбный магазин с набитыми разнообразной снедью полками под потолок и столиком на две персоны посредине.

Они заахали и стали выбирать еду по вкусу.

Фонтанна протянула руку к связке сосисок, как вдруг они затрепетали. Она решила, что нечаянно толкнула связку, но тут над ней возникла голова кота.

— Рагуша! — взвизгнула Фонтанна.

— А он в приличной форме, — заметил Бен.

Кот между тем, прикончив кусок кровяной колбасы, нацелился на паштет.

— Не понимаю, — удивилась Фонтанна. — Ведь здесь столько рыбы!

Набрав, чего душе угодно, они устроились за столиком.

— По-моему, об этом лучше не трепаться, — шепнула Фонтанна.

— О чем? — в полный голос спросил Бен.

— Да обо всем об этом! — прошипела она и зыркнула глазами во все стороны, намекая на скрытые микрофоны.

— A-а, ясно! — перешел на шепот Бен и громким голосом, для микрофончиков, прибавил: — М-м-м! Вкуснота!