Я недоуменно уставилась на него в упор.

— Мое лицо. Ты еще помнишь, с чего началось наше плодотворное сотрудничество? Вот и приступай.

— Но я же сказала, что пока не буду полностью здо…

— Вот только не надо врать, — отрезал Неро. — Я хорошо знаю, на что конкретно ты способна. Так что рассматривай это как приказ.

Я проглотила повисший в воздухе вопрос «откуда?» и кивнула на соседнее кресло. Неро послушно сел, а я взяла его за руку. Большего и не нужно — пока. Прикрыв глаза, я знакомилась с ним заново, рассматривала со всех сторон, намечала пути… и тихо недоумевала. Он что, идиот? Или самоубийца? У меня в руках его жизнь — в буквальном смысле, а Неро это, похоже, не особенно беспокоит. Так уверен в своей «системе безопасности»?…

Час проходил за часом, монотонная работа убаюкивала не хуже храмовой проповеди. В какой-то момент я почувствовала, что отключаюсь, и Неро выдернул свои пальцы из моих:

— Хватит, наработалась. Иди спать, Шалли. И считыватель мне до отъезда оставить не забудь.

Я пробормотала что-то утвердительное и заснула прямо посреди фразы.

До первой утренней вахты оставалось еще пару часов, когда я открыла глаза — все в том же кресле, с ноющей от неудобной позы шеей, но в довольно сносном расположении духа.

Полчаса ушло на приведение себя в порядок, поскольку ложиться, как и заходить больше в каюту, я не собиралась, и отдала «маме» приказ законсервировать помещение. Считыватель ему… да еще до отъезда.

Что б тебя эйра в котле сварили. Самоуверенный, наглый ублюдок.

В том, что этот ублюдок своим амулетом, возможно, меня спас — и не только от разоблачения, я не хотела признаваться даже самой себе.

И тем не менее пришлось чуть ли не бегом подниматься наверх, в архив. В зале каталогов было пусто и тихо, почти как наверху, в самом архиве. Только несколько агентов с красными от недосыпа глазами не давали подобию стать полным. Я села в кресло перед информационным комплексом и набрала код дела. На экране возникла надпись: «Степень секретности — С». Гм… А ведь моих полномочий может и не хватить… «Ваш уровень доступа».

Пальцы забарабанили по сенсорной панели, набирая код.

«Уровень доступа недостаточен».

Даже так? Там что, тайны Императорского Высшего Дома?

«Информация связана с личным делом агента».

У меня был резервный код, спертый по случаю лет… в общем, очень давно. Его уровня доступа не хватит разве что на самые настоящие дворцовые тайны, но стоит ли его светить по такому поводу?… От Неро уже можно отбрыкаться недостаточными полномочиями, но чье же дело ему так понадобилось? Я сделала новый запрос.

Когда на экране появился ответ, я поняла, что достану эти документы, даже если придется ввести личный код самого Эрро.

«Ивордан Ад, ер, командующий пятого ранга, оперативный отдел, блок 17-С».

Я отдала приказ на разархивирование дела. Через секунду мои глаза уже жадно скользили по строчкам, не веря тому, что видят.

Ответ на вопрос отказался прост. Неро не нужно было видеть эти документы. Ему достаточно было, чтобы их увидела я.

«После внедрения агента в среду ременского королевского двора были обнаружены следующие факты, которые считаю возможным использовать для давления на Совет и лоббирования линии Корпуса: 1…14. Ивордан Ад, ер, наследник Соруона Ад, ера. Проверка родового древа и медицинских карт выявило следующее: Соруон и Вирта Ад, ер, сыном которых якобы является Ивордан, являются бесплодными в неизлечимой форме, что держалось ими в тайне от родственников. Документы об усыновлении, как и любые свидетельства по этому поводу, отсутствуют. Обследование родственников и соседей выявило пси-вмешательство с большим сроком давности, поэтому их свидетельства о слабом мальчике, редко покидающем дом и много времени проводящего на оздоровительном лечении, не выдерживают никакой тщательной проверки. С огромной долей вероятности можно утверждать, что Ивордан Ад, ер возник в данном качестве уже совершеннолетним и никакого отношения к клану Ад, ер не имеет.»

Две недели спустя.

Каменные перила балкона холодили локти даже через плотную ткань куртки, от высоты захватывало дух. Я смотрела вниз — на подножье гор, на уходящее за горизонт соленое озеро в змеящихся песчаных косах, на огромные лужи на мокром песке, полные жидкого солнца… На мягкий, почти незаметный прилив с тонкой каемкой пены.

Мы меньше суток на Станайе, но все организационные вопросы уже решены и дополнительная охрана из числа братьев приступила к своим обязанностям. Причем настолько рьяно, что агентам Корпуса остается только изумленно качать головами и от нечего делать любоваться местными видами. Даже я прониклась к орденским невольным уважением и не стала хвостом ходить за фаррой Рис, а посвятила пару часов приведению собственных растрепанных нервов в порядок.

Западная галерея — вполне подходящее для этого место. Пустынное.

Было.

Хлопнула дверь. Марлен восторженным ребенком выбежала на балкон, восхищенно охнула, покрутила головой и, заметив меня, устроилась рядом, опершись на перила.

— Фарра Шалли, это удивительно! Все, — она широко развела руки, — это. А знаете, какие здесь животные? Я еще никогда такого не видела.

— И не увидите, — я сняла локти с перил. — Станайя — заповедник. Вся. От полюсов до экватора.

— Но ведь это колония, разве нет?

— У ременов отношение к религии серьезное, как и к войне — впрочем, эти два понятия у них не слишком разделяются… Это планета-посвящение богине Мар'яар.

— Такое бывает? — Рис изумленно вскинула бровки и глянула вниз. — Ой, посмотрите! Кажется, они шевелятся.

— Кто? — я недоуменно посмотрела туда же.

— Деревья. Вон те, красные — вдоль берега целые заросли.

Я перегнулась через перила, оглядела ряд торчащих из песка длинных толстых трубочек с двумя лепестками на вершине, и совершенно некуртуазно заржала.

— Марлен, это не деревья, — выговорила я наконец, утирая слезы. — Это…

— Какая-то разновидность червей, да? — догадалась она. — Но что они будут делать, когда до них дойдет прилив?

— Смотрите сами.

Прилив тихо слизывал песчинки пустынного пляжа, поднимаясь все выше и выше, пока вода не коснулась первого «червя». Песок вздрогнул, пошел буграми и трещинами, и, наконец, взорвался огромным фонтаном песчинок. Через секунду из котлована больше трех метров глубиной показался мощный загривок и плечи, между которыми в складках кожи утопала почти незаметная головка, переходящая в длинный тонкий хобот. Животному потребовалось минут десять, чтобы перевернуться, встать на ноги и с медлительным достоинством перешагнуть край котлована. Заровняв яму огромным хвостом, смахивающим на плавник, он принюхался и принялся обследовать гибким хоботом кромку прилива.