Арлен в мгновение ока пересек поляну и обнял Ренну:

– Ты столько для меня сделала! И не однажды. – Он поцеловал ее.

Солнце наконец взошло и ласково тронуло их лучами.

– Мы больше не будем таиться, Рен, – пообещал Арлен. – Мы такие, как есть, и нас либо примут, либо нет.

– Честное слово, – отозвалась Ренна, возложила руки на его гладко выбритую голову и притянула к себе.

Вскоре они выступили в путь к Лощине Избавителя. Арлен шел босиком и вел на поводу Сумеречного Плясуна.

– На дорогах нет меток, – напомнила Ренна.

– Дороги и есть метка, – возразил Арлен. – Или ее кусок. После того как подземники разрушили большую часть города, мы отстроили новый, еще крупнее, в форме взаимосвязанных великих меток вроде той, которую лесорубы продвигают на север. Времени на каждое новое кольцо уйдет больше, чем на предыдущее, но через десять лет ни один подземник не сунется в Лощину за сотню миль.

– Это… невероятно.

– Так и будет, – кивнул Арлен. – Если удастся завершить к часу, когда Недра извергнут войско, чтобы отбросить нас в Эпоху невежества.

Даже в такую рань дороги и тропы кишели простолюдинами, что спешили по делам. Арлен кивал прохожим, но ничего не говорил и ни разу не остановился. На них же с Ренной все глазели, иные кланялись или чертили в воздухе метки. Почти все побросали свои занятия и устремились следом. Они сохраняли почтительную дистанцию, но их становилось все больше, гул усиливался, и Ренна не раз уловила слово «Избавитель».

Арлен не обращал на гудение внимания и с безмятежным лицом держал курс на городской центр.

Хижин и ферм встречались десятки, все новенькие, а строили еще сотню. Извивы великой метки оставили огромные участки нетронутого леса, сохранили в Лощине сельскую атмосферу и разительно отличали ее от Ривербриджа с его бетунными улицами, каменными стенами и высоченными зданиями.

– Почти как дома, – огляделась Ренна. – Кажется, свернем за угол – и увидим Торг и лавку Хряка.

Арлен кивнул:

– Это место называют Кладбищем Подземников, а вместо Хряка тут Смитт, но, если чуток сощуриться, разницы не будет. Быть может, поэтому я на какое-то время и осел в Лощине. Не был готов ехать домой, а это место похоже на дом больше, чем какое-либо.

Они свернули за угол и вышли к кладбищу. Центральный участок, вымощенный булыжником, напоминал такой же в Торге. На одном краю оказался каменный Праведный дом, он вполне мог бы принадлежать рачителю Харралу и стоять на Хмельном Холме, но выглядел меньшим из-за фундамента, который выкладывали вокруг него, – сотни мужчин рыли канавы и таскали камни.

Арлен резко остановился, и благодушие на миг слетело с его лица.

– Новый энджирский рачитель времени не теряет. Он словно возводит собор, который проглотит Праведный дом Джоны, как жаба – муху.

– Плохо, что ли? – отозвалась Ренна. – Ты сам сказал: город растет. Разве лишние скамьи не понадобятся?

– Пожалуй, – обронил Арлен, но сомнения его не развеялись.

На дальнем краю булыжной площади виднелся большой помост с просторной сценой и раковиной для усиления звука. Ренна обратилась слухом к гомону толпы, но один голос возвысился надо всеми. Она увидела Джоу Лесоруба, тот стоял на сцене без малейших признаков смертельных ранений, полученных считаные часы назад. Ренна разглядела уже знакомые рясы и рачителя Хейса с краю: он опирался на кривой посох и холодно наблюдал за происходящим в обществе служки.

– Я видел Его собственными глазами! – воскликнул Джоу. – Лесняга вспорол меня знатно, и я слышал, как травница Дарси сказала, что не в силах помочь! Но пришел Меченый и воздел свои руки, и вот на мне не осталось ни единой отметины!

– Убирайся со сцены, Джоу Лесоруб! – возмутился кто-то. – Ты, может, и дурак, но не жонглер! Трави свои маревниковые байки кому другому!

– Клянусь солнцем! – вскричал Джоу и высоко задрал изорванный и окровавленный дублет, показал бледные шрамы в местах, где его ранил лесной демон.

Толпа была настроена скептично, и Джоу ткнул в нее пальцем.

– Эвин Лесоруб, ты тоже свидетель!

Все взгляды обратились к Эвину, но его чудовищный волкодав ощетинился, и народ не отважился подойти.

– Я не видел волшебного исцеления, – заявил Эвин после секундного размышления. – По крайней мере, собственными глазами. Но да, Избавитель вернулся.

Арлен застонал и прикрылся ладонью, когда толпа с обновленным интересом переключилась на Джоу.

– Да! – крикнул тот. – Настоящий Избавитель вернулся, чтобы вызволить госпожу Лишу и усмирить пустынную крысу!

Толпа одобрительно взревела.

– Тупой как груда булыжников, но не так уж не прав, – пробормотал Арлен.

Только сейчас Джоу глянул вниз и увидел на краю толпы его и Ренну.

– Вот Он! – заорал Джоу, наставив палец. – Избавитель!

Арлен упер руки в боки, когда толпа дружно повернулась к нему, и посмотрел на Джоу, как на пса, который гадит в доме.

И вдруг толпа подалась вперед, потянулись руки. Сотни людей нахлынули разом, крича одно:

– Избавитель!

– Благословен будь!

– Благослови меня!

– Я нуждаюсь!..

– Ты должен!..

Ренна попыталась сдержать натиск, однако ей не хватило даже новоприобретенной силы.

– Назад! – заорала она, но ее не слышали, и в Ренне вскипела кровь, а глаза заволокло красным.

Она потянулась к ножу.

И в тот же миг увидела бутылку полетевшую в голову Арлена, но ничего не смогла сделать со своего места.

Впрочем, беспокоиться не стоило. Рука Арлена метнулась быстрее, чем видит глаз, и выхватила бутылку из воздуха. Все ахнули, а в толпе вдоль траектории ее полета образовался проход: неповинные в деянии поспешно расступились и выставили на всеобщее обозрение троих мужчин, те свирепо таращились на Арлена. Одеты были в лохмотья, но Ренна узнавала пропойц с первого взгляда и понимала, что их можно подбить на любую подлость. Ее рука вновь легла на рукоятку Харлова ножа.

– Избавитель! – сплюнул один. – Если ты весь такой Избавитель, где тебя носило, когда красийцы забрали мою дочь?!

– И моего сына! – крикнул второй.

– И мою ферму! – подхватил третий.

– Проявите хоть малость уважения, будьте вы прокляты! – зарычал Линдер Лесоруб и ударил заводилу в лицо.

Тот тяжело рухнул, а двое других в отместку повисли на великане. В попытке свалить Линдера они мотались туда-сюда, не доставая подошвами до земли. Человек, которому он врезал, тряс головой и силился встать, обуянный жаждой убийства.

– Эй, он правильно спросил! – крикнул кто-то еще, и мнения разделились.