— Даже полиция не знает, — сумела она прохрипеть в ответ.

— Нам это известно, — ухмыльнулся второй. — Поэтому мы спрашиваем тебя. Телки всегда в курсе. Так что ты лучше скажи.

— Не стоит строить из себя христианскую мученицу, — намекнул первый.

Мученицу?.. Он прояснил свои слова ровно через секунду: его кулак влепился в бок Темпл с такой силой, что пригвоздил ее к стене, ушибив еще и спину.

Темпл согнулась пополам, несмотря на руку, сжимающую ее горло. Боль взорвалась у нее в боку и во всем животе. Прежде чем она сумела поверить в реальность происходящего, второй удар последовал за первым, в то время, как мясистая соленая ладонь зажала ей рот и нос. Лишенная возможности дышать, Темпл почувствовала, как зверская боль вскипает у нее внутри, растет, точно прилив, и увлекает в зыбкую темноту.

Но враги не позволили ей отключиться. Тяжелая рука шлепнула по щеке, резко возвращая уплывающее сознание.

— Где? Говори. Где он?

Ее руки были стиснуты, но она начала яростно выворачиваться и брыкаться, бессознательно сопротивляясь чинимому над ней насилию. «Держись на поверхности, — твердила она себе, — двигайся, двигайся, не позволяй акулам как следует прицелиться, чтобы отхватить от тебя кусок мяса…» Острые каблуки — она чувствовала — попадали во что-то мягкое и во что-то твердое, ее протестующий писк заглушала чужая ладонь, измазанная в ее собственных слюнях, и она попыталась вонзить зубы в эту доступную ей часть врага.

И тогда ее правое запястье, локоть, плечо, кажется, были переломлены в обратном направлении, нападающие прижали ее в угол, их кулаки мелькали, как заведенные, они больше не задавали вопросов, просто избивали ее с неописуемым остервенением. Она уже едва слышала их тяжелое дыхание, искаженные яростью лица мельтешили в тумане перед глазами…

Визг тормозов.

Кто-то кричал. Мужчина. Рассерженный мужчина. В глазах Темпл нападающие раздвоились, как амебы, отлепляясь от своей жертвы, делясь еще и еще, заполняя собой всю вселенную… Боль, боль, боль, жуткая боль свивалась в клубки в ее внутренностях, рот был полон крови… У дантиста в кабинете, по крайней мере, позволяют сплюнуть в белую эмалированную раковину… Или нет, теперь они… высасывают кровь… таким специальным насосом…

— Черт побери! — злой мужской голос раздавался совсем близко, за стеной. — Ты чуть в меня не въехал! Я только что вылизал эту долбаную тачку вдоль и поперек! Смотри, куда едешь, блин!

— Слушай, чувак, ты выперся из-за этого угла, как ракета! Радуйся, что тебе повезло, а то бы тебе пришлось всю бочину выправлять!

— Пошел ты!..

— Сам пошел, козел!

Голоса, несмотря на рассерженные интонации, звучали отдаленно и убаюкивающе, они навевали сон, как семейные разговоры на кухне дождливым утром понедельника.

Темпл вяло барахталась, пытаясь удержаться на вершине накатывающих на нее волн беспамятства, уплыть подальше от ярких вспышек огненных медуз и кровавых клыков снующих вокруг акул.

Когда она, наконец, вынырнула на поверхность, почувствовала дикую боль в плече и руке, повисшей, точно плеть, смогла прислушаться и попытаться сфокусировать зрение, она обнаружила, что вокруг нее что-то изменилось. Бесформенные черные силуэты отдалялись и пропадали вдали, их спорящие голоса сделались более четкими, но больше не несли угрозы для нее лично.

Она огляделась сквозь пелену в глазах. Это были не слезы — она не успела заплакать, слишком силен был шок. Мир вокруг выглядел странно покосившимся. Она сделала осторожный шажок от стены, ледяной и влажной, несмотря на обжигающую жару снаружи. Мир подпрыгнул и качнулся. Она посмотрела вниз, борясь с головокружением, и увидела содержимое своей сумки, рассыпанное под ногами. Острожно, сантиметр за сантиметром, Темпл сползла по стене, придерживаясь за нее левой рукой для равновесия, опустилась на корточки и стала собирать свои вещи с пола и складывать в сумку, медленно, одну за другой.

Спорщики продолжали ругаться из-за машины. Теперь один требовал от другого убрать автомобиль с дороги и освободить проезд.

— Только через мой труп! — вопил второй.

Их громкие голоса были спасительным якорем, удерживающим Темпл на поверхности океана боли. Она почти захлебнулась, и, нагнувшись, сплюнула соленую жижу прямо на бетон. Алый бутон расцвел на сером полу. У нее всегда вызывали омерзение плевки на тротуаре, такие вещи проделывают только невоспитанные хамы. Но тут плевок был ее собственным, и она несколько секунд отстраненно разглядывала этот феномен, яркий, как распустившаяся роза.

Ее ногти скребли по бетону, пока она собирала в сумку бумаги, карандаши, косметичку, визитницу, ключи… Нет. Ключи не надо. Ключи понадобятся. Она зажала их в правой руке, и боль отдалась в вывернутом плече.

Она уже собиралась с силами, чтобы подняться на ноги, когда заметила нечто необычное прямо перед собой. Примерно двенадцати сантиметров в длину. Обтянутое кожей. Фиолетовой кожей. Ох. Каблук. У нее сломался каблук.

Ярость вспыхнула в затуманенном болью мозгу Темпл. Ее любимые туфли от Лиз Клайборн!..

Она подобрала каблук той же рукой, в которой были зажаты ключи, и, снова цепляясь за стену для поддержки, медленно заставила себя выпрямиться. Ее губы, рот и всю челюсть теперь жгло огнем. Она знала, что лицо у нее разбито. Что делать? Может, попросить тех спорщиков… Но, прислушавшись, она поняла, что они ушли.

Автомобиль. Она должна добраться до своего «шевроле», сесть в него и запереть все двери. Нет, сначала отпереть… С ключами в кулаке Темпл начала выбираться из угла за колонной, не очень представляя, что будет делать, если нападавшие стоят там и поджидают ее.

Никого. Только бесчисленные припаркованные машины, ряды машин. Ее автомобиль где-то недалеко. Она ведь почти добралась до него… «Угу, промахнулась всего на милю», — пробормотал внутренний язвительный голосок.

«Шевроле» должен быть слева. Лицом к бордюру. Аквамаринового цвета.

Она похромала вдоль ряда машин, волоча сумку левой рукой, потому что правая должна быть свободной для того, чтобы открыть машину, и потому что адская боль не позволяла нести в этой руке что-нибудь тяжелее кольца с ключами и отломанного каблука. Ей приходилось придерживаться за багажники припаркованных машин, чтобы не упасть. Темпл слышала, как ее ключи звякают о металл, и только надеялась, что не поцарапает чужую собственность. Повернуть голову и убедиться она не могла. Не поворачивать голову! Не двигать глазами! Не останавливаться!.. Добраться до помощи. Ей нужна помощь. Найти ее. Найти свою машину!..

Жизнерадостный аквамарин плеснул в ее налитые кровью зрачки, точно пригоршня прохладной родниковой воды. Цепляясь за родной бок «шевроле», она поковыляла вдоль него к водительской двери, поставила сумку на капот и начала возиться с замком. Каблук мешал вставить ключ, но она не могла его выпустить из руки. Несколько секунд она не могла вспомнить, в какую сторону поворачивать ключ, вправо или влево. Не могла даже вспомнить, знала ли это когда-нибудь вообще. Потом инстинкт сработал. Она повернула ключ вправо — острая игла боли пронзила руку до самой ключицы. Дверь открылась. Темпл потянула ее на себя левой рукой и попыталась сесть за руль, но вспомнила про сумку, оставленную на капоте.