– Я так и думал, – кивнул прокурор. – У вас есть доказательства этого?

– Сколько угодно, – ответил майор. – Работники театра подтвердят, что сегодня полковник был там и допрашивал возможных свидетелей убийства. Причем все его действия сводились к тому, чтобы отыскать факты, оправдывающие его жену, и убедить свидетелей, видевших Строеву в коридоре, что их показания ошибочны. И генерал-лейтенант Орлов поощрял подобную деятельность полковника.

– Вот что, майор. – Рокотов встал из-за стола. – Ваши показания очень важны и могут сыграть в расследовании немаловажную роль. Но сейчас уже слишком позднее время для каких-либо разбирательств. Изложите свои соображения в письменном виде и принесите завтра прямо с утра. Тогда мы и решим, что следует предпринять!..

* * *

Гуров не пошел к выходу из главка вместе с Крячко и Веселовым. Сославшись на дела, он свернул на полпути и направился в комнату к экспертам. Там его уже ждали.

– Ну, что обнаружили в минеральной воде? – поинтересовался сыщик.

– Ты где эту бутылочку взял, Лев Иванович? – поинтересовался у него эксперт. – Не в студенческом общежитии?

– А почему ты так решил? – удивился сыщик.

– В этой минералке растворена лошадиная доза триампура, достаточно сильного мочегонного средства, – улыбнувшись, ответил химик. – Я, когда в институте учился, и сам такие шуточки проделывал. Для здоровья вреда никакого, а смеху много.

– Значит, это средство легко достать? – поинтересовался сыщик.

– Вообще-то его должны отпускать только по назначению врача, – пожал плечами эксперт. – Но, учитывая его безвредность, обычно мочегонное продают без всяких ограничений.

– А в каких упаковках продается этот триампур? – спросил Гуров. – Таблетки это, порошок или капли?

– Таблетки, – ответил химик. – Продаются в коробочках, в стандартных упаковках. Два блока по десять таблеток каждый. В той минералке, которую ты принес, если судить по концентрации и считать, что триампур растворили в полной бутылке, как раз десять таблеток и плавает. А если бы в бутылку загнали всю коробку, то, как и при любой сильной передозировке лекарства, человека, выпившего этой водички, могло бы просто вырвать.

– Понятно, – задумчиво проговорил Гуров и, поблагодарив эксперта, направился к выходу.

Визит к экспертам оказался практически бесплодным. Отвозя к ним бутылку на экспертизу, сыщик рассчитывал, что средство, растворенное в воде, поможет напасть на след убийцы. Но его надежды не оправдались.

Триампур не оказался каким-то особенным лекарством. Судя по словам эксперта, купить его можно было практически в любой аптеке и при этом не требовалось никакого рецепта.

Маленькую надежду давало то, что убийца использовал только половину приобретенного препарата. Гуров подумал о том, что найденная вторая половина той пачки выведет его на убийцу. Но, во-первых, преступник мог ее попросту выбросить. А во-вторых, даже если убийца и не успел избавиться от остатков триампура, то сыщик совершенно не представлял, где его можно было искать. Помочь с определениями границ поисков могла Турчинская. И Гуров, не раздумывая, отправился в театр.

Спектакль как раз должен был подходить к концу. Сыщик сомневался, что из-за отсутствия Марии его отменят. Тем более если учесть, какой интерес у публики могла вызвать сегодняшняя статья в «Пресс-парке». Поэтому Турчинская, так неожиданно исчезнувшая днем, должна сейчас находиться в театре.

Первое, что сделал сыщик по прибытии в театр, это поискал глазами старушку, торгующую пирожками. Но ее в коридоре не оказалось, а охранник сообщил, что бабка ушла после третьего акта. Пирожки кончились.

Спектакль уже почти закончился. Шел последний акт, в котором Турчинская не была занята, и Гуров нашел ее у себя в гримерной. Еще не переодевшаяся и старательно подводившая глаза, она готовилась к финальному выходу к зрителям.

– Что случилось, Лев Иванович? – удивленно и испуганно спросила она, увидев сыщика в дверях гримерной.

– Это я у тебя, Света, хочу спросить, – устало проговорил Гуров, усаживаясь на свободный стул. – Мария мне сказала, что ты часто приносила ей минеральную воду в гримерную. Это так?

– Да. А что, это преступление? – с вызовом ответила Турчинская, и сыщик поморщился.

– Пока нет. Но, если ты попросишь, я внесу такую статью в уголовный кодекс, – спокойно ответил он и увидел на лице Светланы растерянность. Женщина не могла понять, шутит Гуров или действительно имеет к ней какие-то претензии. – А что ты так взволновалась из-за невинного вопроса?

– Да не взволновалась я, – пожала плечами Турчинская. – Просто вы каким-то странным тоном задали вопрос. Будто арестовать собрались.

– Может, и собрался, – усмехнулся сыщик. – Все будет зависеть от того, что ты мне ответишь. Так это ты вчера приносила Марии минералку?

– Нет, – покачала головой Светлана. – Она меня попросила, но я забыла купить. А когда вспомнила, то Воронцов уже принес Марии минералку.

– Кто принес? – Сыщик не смог скрыть удивления. – С каких это пор директор у актрис на побегушках состоит?

– При чем здесь побегушки? – удивилась Турчинская. – Владимир Владимирович у нас человек добрый и нечванливый. Мария, наверное, от меня минералки не дождалась и попросила купить первого, кто попался под руку. Ей ведь все равно, директор ты или уборщица.

– А ты уверена, что именно Воронцов минералку принес? – Гуров внимательно посмотрел на Светлану.

– Да что же, у меня глаз нету, по-вашему? – возмутилась Турчинская и коснулась пальцами ресниц. – Я вот этими самыми штуками видела, как Владимир Владимирович бутылку на стол поставил. Да вы у Марии спросите! Она вам сама скажет, что просила его.

– А ты слышала это? – сыщик склонил голову набок.

– Нет, – ответила Светлана. – Но не сам же он решил минералку Марии принести?

– Вот уж не знаю, – хмыкнул Гуров и, не сказав больше ни слова, вышел из гримерной актрисы.

Разрозненная мозаика фактов сама собой начала складываться в голове сыщика. И та версия, от которой он совсем недавно отказался, теперь казалась почти очевидной.

Гуров сомневался, что Мария забыла о том, кого она попросила купить ей минеральной воды. Да и не верил, что она так могла поступить. Все-таки Строева – тактичный человек и не стала бы гонять директора театра в буфет, даже если бы знала, что он не откажется выполнить ее просьбу. А это означало, что Воронцов принес минералку по собственной инициативе. И выглядело бы это простой галантностью, если бы в воде не был растворен триампур!

Теперь различные факты, касающиеся Воронцова, объединились в одну стройную линию. Гуров почти со стопроцентной уверенностью мог сказать, как произошло убийство. И для полноты картины не хватало только одного штришка. Сыщик усмехнулся. Кажется, он догадывался, где можно раздобыть последнюю улику: в ящике письменного стола Воронцова. Гуров больше не раздумывал. Спросив у охранника, где Воронцов, он поспешил на второй этаж.