После ужина мы пошли в казино Ниццы (не беспокойтесь, рот на замке, игральное заведение не комментирую). Норм не только выиграл несколько сотен долларов, но и придумал рифму для самого глупого аятоллы — аятолла — где мозги.

Утром мы доехали по замечательной средиземноморской дороге до Эза, возможно, самого оживленного и полного туристов средневекового городка. Эз стоит посмотреть. Мы пообедали в «Гриль дю Шате» на самой вершине местности, где официант просто обалдел от Нортона. «Ваш кот великолепен!» — Официант впервые видел кота, который вел себя, как человек.

В тот вечер был канун Нового года, который мы замечательно отметили в Любероне шампанским в компании французов. Затем впятером поехали в «Оберж де ла Лоб» на праздничный новогодний ужин.

Я уже рассказывал об удивительных закусках в ресторане, но в новогоднюю ночь Морис готовит специальные блюда. Ужин начинается с омлета с трюфелем: два-три яйца взбиваются с кусочками черного дикого трюфеля — грибами настолько ароматными и вкусными, что они считаются деликатесами. Цена за блюдо соответствующая, хотя за это лакомство Морис не берет денег, а преподносит в качестве комплимента гостям. Не думаю, что хозяину понравилось, когда я дал немного деликатеса Нортону, но Морис сразу растаял, увидев реакцию кота.

Остальные блюда были под стать трюфелю. В полночь владелец заведения налил гостям шампанского, мы все обнимались и целовались, поздравляя друг друга с Новым годом.

В четверг был последний вечер Эстер и Норма в Провансе, поэтому прощальный ужин стал намного обильнее предыдущего.

Перед отъездом я поспорил с Эстер, будет ли вынесен приговор Кларенсу Томасу,[25]и проиграл. Теперь я должен был вести подругу на обед в «Осто де Боманьери», легендарный ресторан, лучший в Провансе.

Мы с Дженис бывали здесь раньше. Владелец и шеф-повар, Жан Андре Шариаль, — друг Вольфганга Пака, поэтому я слышал много рассказов об этом гастрономическом месте. В действительности ресторан помог Дженис и мне окончательно определиться с выбором и поселиться в Голте. Несколько лет назад мы останавливались в отеле (это не только ресторан, но и один из самых замечательных отелей). Если пуховые подушки и одеяла вас не прельщают, то смею заметить, что город Ле-Бо расположен среди удивительных белых бокситовых гор. Когда впервые видишь город и отель, построенный прямо за ним, представляешь себя Рональдом Колманом в фильме «Затерянный горизонт», который только что нашел легендарную Шангри-Лу. На протяжении нескольких лет мы останавливались в том отеле и пару раз ужинали в ресторане. Заведение находится в сорока пяти минутах езды от Голта, поэтому мы иногда приезжали сюда, чтоб отдать должное шеф-повару, обладателю двух звезд Мишлена. Ресторан, несомненно, был любимым местом Нортона. Сотрудники заведения любили кота, встречали его как чудо, автоматически приносили отдельный стул, а когда мы сидели за столом, Нортону подавали специально приготовленные для него блюда.

В тот вечер ресторан превзошел все ожидания и обыкновенных посетителей, и котов. Эстер заявила, что никогда не ела ничего подобного. Норм от удовольствия не мог связать двух слов. Мы с Дженис держались с достоинством, пока не подали сырную тарелку. Тогда моя девушка утратила ощущение реальности и практически завизжала: «Еще! Еще! Еще!» Нортону подали небольшое блюдо с тремя разными закусками: с уткой, гребешком и рыбой. Даже Нортон ел здесь рыбу.

Как обычно, десерт полностью сломил сопротивление.

Мы с друзьями заказали фирменный десерт ресторана — горячее суфле, покрытое кремом-фреш с соусом. Малиновое суфле подается с малиновым соусом; шоколадное суфле — с шоколадным соусом; имбирное суфле — с имбирным соусом. Кстати, имбирный соус — новое и, возможно, величайшее изобретение кулинаров. Суфле приносят на закрытом серебряном подносе перед ужином, ставят на стол, а затем легким взмахом руки крышка снимается, и гость обычно восклицает: «О Боже!» или «У-у-у-у-ух ты!» или, если вы наш друг Доминик: «Это все?!»

Мы становились свидетелями ритуала четыре раза, первый раз шоу организовали для Дженис, второй — для Эстер, затем — для Норма и меня. Однако оставалось еще пятое блюдо, которое поставили прямо перед Нортоном. Не успел я подумать, что может предложить ресторан моему коту, неужели суфле из «Паунс», «Вискас» с кусочками курицы или сырный десерт, как официант сорвал крышку с тарелки и на серебряном подносе мы увидели маленькую серую марципановую мышь с хвостиком, розовыми глазками, серыми усиками и черным носиком.

Творение вызвало бурю аплодисментов всех присутствующих в ресторане, а повар заслужил благодарность и уважение Нортона.

Меня не покидает чувство, что Эстер, моя подруга и агент, все-таки считает, что я несколько приукрашиваю, а кое-где придумываю истории про кота. В тот вечер я заметил, как Эстер смотрела на вислоухого, который с чувством собственного достоинства несколько раз лизнул мышь на подносе. Создавалось впечатление, что Нортон привык к такому вниманию и является постоянным клиентом ресторана. Было видно, что на подругу манеры кота произвели такое же впечатление, как Кларенс Томас в Верховном суде. Не очень удачное сравнение, но, думаю, суть ясна.

На следующий день кот-гурман с сожалением провожал Эстер и Норма в Нью-Йорк. Жизнь постепенно входила в обычное русло, если это понятие вообще применимо к описанию кошачьей жизни.

В феврале к нам приехал мой старый друг и партнер Дэвид. Его визит не был чисто дружеским, мы работали над сценарием и решили, что временный офис на третьем (или втором) этаже с видом на долину Люберон — лучшее место для творчества.

История повторялась.

Много лет назад, так много, что приходишь в ужас, мы вместе с Дэвидом впервые поехали на юг Франции поработать. Он только что окончил факультет журналистики и решил год попутешествовать по Европе со своей девушкой. Я завершил работу над первым романом и был уверен, что вот-вот стану богатым, известным, знаменитым и великим литератором. Я был молод, упрям и уверен в собственных силах. Кроме того, я считал, что вполне могу уволиться с работы в издательстве, где получал сто тридцать пять долларов в неделю, и уехать на год во Францию. План был разработан и продуман с той тщательностью, с которой разрабатывалось и продумывалось все остальное: мы с Дэвидом напились и, воодушевленные поездкой на поезде Бостон — Нью-Йорк, в какой-то момент пятичасовой поездки решили вместе отправиться во Францию и написать сценарий к фильму. На дворе стоял 1976 год.

С тех пор произошло много удивительного и знаменательного. Дэвид и я действительно написали сценарий к фильму, который получился ужасным. Тем не менее мы все-таки умудрились продать его телевизионному каналу для пробного выпуска, что помогло нам влиться в ряды сотрудников потрясающего шоу-бизнеса.

Прошло много лет, но мы так и остались партнерами благодаря пяти-шести порциям виски «Джек Дэниелс» под стук колес. Я до сих пор с замиранием сердца вспоминаю о поездке на север от испанской границы в Коллиур и Пор-Вандр. Молодые романтики, в будущем успешные сценаристы и писатели, отправились на поиски приключений.