– Думаю, да.

– Снова странно. Такой объем работы вряд ли под силу даже серпиенсу. Эти слухи не могут быть дезинформацией?

– Не вижу смысла, госпожа.

– В таком случае я уточняю свой приказ. Если началу восстания будет препятствовать именно Грин, ты не станешь ему мешать, а просто доложишь об этом мне.

– Слушаюсь, госпожа, но… – Гюрза чувствовал, что наглеет сверх меры, но остановиться ему было уже трудно. – Почему?

– Этого тебе знать не нужно, Гюрза, – холодно ответила Арианна. – Ты свободен.

Концовка приятной, казалось бы, беседы вышла смазанной. Гюрзу щелкнули по носу, как расшалившегося щенка. Но агента это не огорчило. В целом разговор с хозяйкой получился содержательным и полезным. Гюрза сделал множество важных выводов и явно наладил с Арианной неплохой контакт. А то, что в финале она продемонстрировала свою власть, было только выгодно. Пусть госпожа приор стражи думает, что вникла в психологию людей и научилась ими управлять. Незачем агенту выглядеть «странным» в глазах резидента, не хорошо это, доверие подрывает.

Спускаясь по лестнице, Гюрза еще раз прокрутил в голове детали беседы. Да, в целом все прошло нормально. Можно было, конечно, задать еще пару глупых вопросов. Например, поинтересоваться, почему серпиенсы не накрыли Сопротивление медным тазом сразу после получения списков и плана восстания? Или спросить у Арианны, думала ли она, почему люди считают, что смогут победить? Ответы Гюрза знал и без приора, но Арианне было бы наверняка приятно поучить уму-разуму недоразвитого аборигена.

Не накрыли раньше потому, что нужно накрыть сразу всех, а не один только штаб и московскую сеть, а насчет победы – дело все в тех же общечеловеческих условностях, в надежде на то, что внезапность нападения обеспечит людям пресловутое «исключение из правил». Наверняка Арианна ответила бы именно так. А Гюрза в очередной раз восхищенно покивал бы и отвесил какой-нибудь комплимент.

Все это можно было сделать, но Гюрза и без того заработал достаточно очков. Еще две-три подобные встречи, и карьера снова пойдет в гору, не хуже, чем при прежнем хозяине. А если разгром Сопротивления пройдет успешно, будет достаточно и одной встречи, победной, на руинах штаба, во время которой Арианна поблагодарит Гюрзу в присутствии высших чинов клана.

Поблагодарит, как сегодня, прикоснувшись пальцами к лицу агента.

Гюрза поймал себя на том, что желает этого прикосновения гораздо больше, чем продвижения по карьерной лестнице. Минутная слабость, понятное дело, но какая сладкая!

«Может, осталась еще душа, не вся выгорела? – Гюрза усмехнулся. – Вряд ли. Не место этой субстанции в организме будущего серпиенса первого уровня».

В отличие от вчерашнего, новое утро получилось нервным и суетливым. Началось с того, что Грин проспал, не услышав будильника, продолжилось категорическим отказом чайника кипятить воду – лампочка горела, а процесс не шел, затем случились какие-то перебои со связью, и Филипп не смог дозвониться Вике. В другое время на все это можно было наплевать и забыть, но сегодня мелкие неприятности серьезно выбивали из колеи. Почему именно сегодня? Филипп и сам не понимал. То ли дело было в каком-то смутном предчувствии, то ли в нервном напряжении, которое возникло после вчерашнего покушения и теперь цепко удерживало Грина в нездоровом тонусе.

Продолжились сбои программы, когда Грин был уже на пороге кабинета начальника Особого отдела. Дверь в кабинет была заперта, и на стук никто не ответил. А между тем, несмотря на цейтнот, Грин явился вовремя. Только-только пробило девять.

Филипп постоял у запертой двери пару минут, повертел головой в поисках кого-нибудь, кто сможет ему объяснить, что происходит, и вдруг обнаружил, что никому до него нет дела. Все вокруг куда-то страшно спешили. При этом практически у всех на лицах отражались довольно смешанные чувства. Вроде бы деловая озабоченность, но в то же время радость. Подобные гримасы обычно приклеиваются к лицам людей тридцать первого декабря, когда надо докупить подарки, продукты или вовсе елку, а потом еще успеть в парикмахерскую, сделать дома уборку и приготовить праздничный ужин, но предвкушение праздника превращает эти заботы в удовольствие. Слегка нервное, и все-таки удовольствие.

Так и сейчас, люди вокруг спешили по делам, переговариваясь возбужденным шепотом или отпуская реплики чуть громче и с непременным смешком вдогонку: «Как дела, ножи наточил?», «А то!», «Готов к труду и обороне?», «Готов к атаке!». И так далее. Грин наблюдал за всем этим шоу со стороны и терялся в догадках. Большие маневры намечаются, что ли? Или праздник какой-то? Фил взглянул на часы. В маленьком окошке правее заветной для большинства мужчин надписи «Омега» вырисовывались две двойки. Двадцать второе августа. Раньше вроде бы никаких праздников в этот день не отмечалось. Может, ночные охотники какую-нибудь шишку завалили? Самого московского наместника Августа Тода, например, или вообще Магнуса?

Более-менее прояснил ситуацию юный боец комендантского отряда, вынырнувший из текущего по коридору потока особистов. Он представился посыльным от генерала Алексеева, вручил пропуск в штаб и предложил Грину срочно следовать за ним.

– Срочно? – Грин кивком указал на спешащих офицеров. – Что за суета?

– Есть повод, – многозначительно подмигнув, ответил боец. – Товарищ генерал вам объяснит, я думаю.

– Думаешь? – Грин усмехнулся, как бы дополняя свой вопрос мысленным: «А умеешь?»

– Так точно, дядя. Обучен лучшими собаководами. Дать адресок?

«Зубастость» и сообразительность молодого бойца Грину понравились. Но прикалываться над взрослым дядей Фил разрешал только родным племянникам, а не самозваным юмористам. Грин похлопал по карманам и отыскал в одном шоколадный батончик. На протянутый Грином презент боец посмотрел, как на поднятый кверху средний палец. Лицо у него сначала перекосилось, а потом по нему пошли красные пятна.

– Расслабься, племянничек, возьми. – Грин сунул шоколадку бойцу в руку.

Пацан окончательно покраснел и спрятал взятку в карман.

– День «Д» назначили, – севшим голосом поведал юноша. – Только вы никому, ладно?

– Все, как погляжу, и без меня это знают. И на какое число?

– На завтра вроде бы.

– Что?! – Грин вытаращился на парнишку удивленно, как черный на белого посреди ночного Гарлема. – Ничего не путаешь?

– Сам слышал.

– Тогда бегом, племяш, пока не опоздали! – Грин потрусил по главному коридору впереди посыльного.

В штабном отсеке суеты было не меньше, чем в тоннелях и коридорах базы, но здесь всеобщая ажитация выглядела солидней. Серьезные и сосредоточенные генералы, полковники и чины помельче сновали по кабинетам с ворохами бумаг в руках и папками под мышкой, не перешептываясь и не позволяя себе никаких возбужденных реплик. Впрочем, это не снимало висящего в воздухе напряжения, от которого буквально шевелились волосы на затылке. Грину все это крайне не нравилось, но кричать с порога «Опомнитесь!» он не собирался. Он собирался крикнуть это, когда войдет в кабинет Алексеева.