— Нет, не сильно. Я тоже испугалась сначала, но Илья молодец, конечно, с синяками, но в обиду себя не дал и вступился за меня, — глаза блестят. Это плохо. Она не может влюбиться в Илюшу.

— Короче Маша, вы оба со Славой хороши. Жалко Илюшу, но и он знал, с кем идёт по ресторанам. Всем изменщикам по кнуту. А как тебе Слава собаку отдал?

— Легко. Мы потом с ним сели, поговорили и решили, что нажились вместе и останемся друзьями. А за Карлитоса, он мне даже благодарен, потому что ему гулять с ним некогда, обещал, что навестит его как-нибудь.

— Раз так все хорошо, то, к чему такая спешка с отъездом была?

— Потому что вся группа Ильи приехала к нам большой машине, где они возят свои музыкальные инструменты, на ней мы вывезли все мое барахло. А его не мало, я все-таки три года там прожила.

— А работа? — я не верю в происходящее и сыплю вопросами.

— Уволилась одним днём, на следующей неделе они мне трудовую в Москву пришлют. Мама с папой очень рады. И я тоже. Больше никогда никуда не поеду.

— Мария Алексеевна, да ты корнями в Москву вросла, как старая бабка! — я обнимаю Машу и начинаю плакать от радости.

— Уже обе ревут, что за дела! Давайте обедать и идите хоть подышите свежим воздухом, погода какая! А тебе, Настенька, я давно говорила, что поживет ещё немного и домой то вернётся, а ты мне все про любовь и Невский рассказывала, — выносит БА вердикт, как будто Маши здесь вообще нет.

— Ольга Ивановна, вы как обычно, всегда правы, — она встаёт, обнимает БА и целует в щеку.

— Подхалимка. Ещё одна подхалимка, — разводит руками и обнимает Машу в ответ.

БА все-таки умудрилась выгнать нас из дома, и мы с Машей поехали мне за косметикой с походом в кафе. Там то за бокалом вина я и рассказала про Диму.

Конечно, нужно объективное мнение, особенно когда решается вопрос быть или не быть, но, когда уже все сделано и сказано, нужна поддержка. В моем случае, поддержка моей точки зрения, и не важно какая она, правильная или нет. Но Маша непреклонна.

— Настя, я видела ваши объятия два раза и не могу сказать, что со стороны это выглядело наигранно. Я почему-то не верю в то, что он тебя использовал.

— Ты его подруга или моя!? Говорю же тебе! Услышал про развод и давай орать! — я начинаю махать руками как вертолет лопастями на взлете.

— Все равно, может быть, здесь и играет какую-ту роль его выгода, но мне лично тяжело поверить, что он такой куриный помет, каким ты его описала.

— Я описала его ровно так, как он себя вел. Без капли преувеличения! — хмыкаю и отворачиваюсь от Маши. Тоже мне подруга, могла бы и облить его грязью побольше, чтобы у меня не было желания его вспоминать.

Потратив почти все, что было получено до праздников я поехала к себе домой, а Махыч к себе. Ее мнение обо всем случившемся наложило на меня ещё больше грусти. Вроде должно было стать легче, что я выговорилась, а на самом деле стало только тяжелее.

Перед сном я решила рассмотреть всю историю меня и Димы сначала, со всех сторон. Смотреть долго не пришлось, встреч то было по пальцам посчитать, и когда вспоминаю о них, чувствую тяжесть внизу живота и трогаю губы. Все-таки хороших воспоминаний о нем больше, чем плохих. Но его мерзкое предложение денег и представление меня с Ильёй просто перечёркивает все, что было хорошим. Забыть. Это мое решение, которое не оспаривается.

Здравый смысл мне орет, что мы не пара. И вряд ли ей смогли бы стать. Мы слишком разные и дело даже не в возрасте. Пусть он будет просто воспоминанием об умопомрачительном сексе и безумных поцелуях и приятных беседах и лучшим партнёром в медленных танцах.

На следующий день я не стала сидеть дома, а пошла на работу. Конечно, Рома отметил мою любовь к труду.

Погрузившись в проверку договоров, я не вспоминала о Диме, как делала это последние два дня. Работа поглотила меня так сильно, что я даже отказалась идти со всеми на обед. Но зато, когда обед пришел ко мне в виде Леры, сэндвича и кофе мне пришлось отвлечься. Она за выходные полностью сменила свой гардероб. На ней красивые брюки, туфли и снова на каблуке, красивая блузка. Она реально секси. И очки на ней в очень модной оправе. Ведь может быть красивой, когда захочет!

— Меня Рома в ресторан пригласил в пятницу, — сидит на краешке моего стола и говорит шепотом несмотря на то, что в кабинете мы одни.

— Ух, ничего себе, а ты? — я перестаю жевать.

— Конечно, я согласилась. Ты знаешь, когда я была последний раз на свидании?

— Думаю давно, с твоим прежним образом сырой мыши без определенного возраста.

— Настя! Так вот как ты обо мне думала? — глаза Леры становятся круглыми, как монеты.

— Лер, я честна, прости. Но сейчас ты мне нравишься очень сильно. Конечно, не как Роме, прости, — шучу и мы обе смеемся.

— Ты потише, я не хочу стать жертвой этих двух, — Лера кивает на рабочие места кикимор.

— Окей. Лер, а что должно произойти, чтобы так взять и поменять все в своей жизни? — наверное, слишком риторический вопрос для безалкогольного обеда.

— Надо просто влюбиться, — щелкает меня по носу пальцем и идёт на свое рабочее место. А у меня в голове единственный вопрос, это Рома что ли повод?

День прошел и хорошо. Мы выключаем свои компьютеры и едем домой. Я изменяю своему привычному маршруту, мимо Диминого дома, и еду дольше обычного. Ночь проходит, как ни крути со слезами. Мне очень обидно, когда я вспоминаю его слова, сказанные с такой грубостью и безразличием. И эти деньги в конце. За удовольствие он мне заплатил. То есть я для него была удовольствием, в то время, когда он стал для меня маленьким счастьем.

Целых две недели мне виделся, мерещился, снился, представлялся Дима — будь он проклят. Каждый раз, видя его имя в записной книге своей яблочной радости, мои руки горели жаждой мести выложить все в смс, что творилось у меня на душе с последнего дня в Питере. Без психологической помощи мне становилось все труднее и труднее справляться со своими эмоциями, поэтому грядущие выходные я решила по максиму провести с пользой для души. Сначала к Маше в гости на завтрак, а дальше на маникюр.

Долгожданное, целебное утро моей души не задалось. Маша, видно, хорошо ударилась кукушечкой и у нее вместо ценного совета и понимания, получались только упрёки и предложение все-таки разобраться в этом скандале.

— Настёна, если ты к нему что-то чувствуешь, а ты чувствуешь, я вижу, то позвони ему, — говорит лжеподруга и псевдопсихоаналитик.

— Маш, когда?

— Что, когда? — не понимает Маша, и переспрашивает.

— Когда ты переметнулась на его сторону?

— Я никуда не переметнулась, я видела его и тебя, вы не были похожи, на людей, которые могут разойтись из-за такой глупости.

— То есть моя тонкая душевная и раненая натура — это глупость? — откладываю кусок пирога, а это даётся мне с трудом, складываю руки как раньше в школе на парте и смотрю вот в это лицо человека, который считается другом.