Наконец машина свернула с шоссе на Визитор-драйв. Петляя по склону холма, дорога поднималась к базе рейнджеров, смотрящей на озеро Моно. Водитель не стал оставлять машину на стоянке и подъехал прямиком к стеклянным дверям входа в высокое здание, где также размещался туристический центр с художественной галереей и небольшим кинозалом.

Как только машина остановилась, в дверях показалась знакомая фигура. Билл Говард приветственно поднял руку. Он был в джинсах и бурой форменной куртке службы охраны парка. Несмотря на свои шестьдесят с лишним, Билл поддерживал себя в отличной форме. Единственным свидетельством его возраста были редеющие волосы да морщинки в уголках глаз.

Дженна искренне обрадовалась, увидев Билла, но в этом она была не одинока. Выскочив из машины, Никко бросился к ветерану-рейнджеру, который стиснул его в крепких объятиях. Конечно, это было серьезным нарушением дисциплины, однако с Биллом лайка всегда вела себя так, и тот это только приветствовал. Впрочем, у Билла было три своих собаки.

Подойдя к рейнджеру, Дженна тепло его обняла.

– Рада вас видеть!

– И я тоже, малыш. По слухам, у тебя выдались два насыщенных дня.

«Это еще мягко сказано».

Выбравшись из машины, Дрейк присоединился к ним.

– Сэр, вы получили информацию, отправленную директором Кроу?

Билл расправил плечи, переходя на деловой тон.

– Получил, и собрал все записи видеокамер дорожного наблюдения и веб-камер. Идемте со мной.

Пройдя через туристический центр, они оказались собственно на базе рейнджеров. Кабинет в конце коридора был маленький, пространства достаточно только для нескольких письменных столов, ряда компьютеров и большой белой доски в глубине. На доске был длинный список транспортных средств, модель, цвет и номерной знак – всего тридцать две машины.

За последние шестнадцать часов Пейнтеру Кроу удалось составить полный список сотрудников, работавших в научно-исследовательской лаборатории в горах. Он также собрал всю информацию об их машинах, как личных, так и взятых напрокат. На это ушло мучительно много времени вследствие высокого уровня секретности, а также большого числа задействованных государственных ведомств, – и все же в первую очередь задержка оказалась вызвана тем, что вчера было воскресенье.

«Кто бы подумал, что национальная безопасность может так сильно зависеть от дня недели?»

Билл Говард указал на три стоящих рядом компьютера.

– Я вывел сюда камеры отсюда и из Моно-Сити, на тот случай, если ваша добыча проскользнула мимо невидимой. Также я скачал записи с веб-камер вокруг перевала Тиога со стороны Йосемита и шоссе номер 395.

– То есть это должно перекрыть всю зону к югу от озера, – объяснила Дрейку Дженна.

Сержант-комендор удовлетворенно кивнул.

– Кроу поручил управлению шерифа в Бриджпорте прочесать дороги к северу. Если на базе действовал диверсант, вовремя сбежавший оттуда, мы сможем установить его машину по записям одной или даже нескольких камер.

Дженна мысленно представила себе распахнутые настежь ворота, ведущие на территорию научно-исследовательской базы. Потребуется кропотливая работа, чтобы проверить все машины, попавшие в список, но сделать это нужно обязательно. Пока что это лучшая ниточка, ведущая к тем, кто напал на лабораторию. Разумеется, если верно ее предположение о диверсанте, бежавшем с базы.

«Быть может, ворота просто забыли закрыть».

Есть только один способ это выяснить.

– Что ж, принимаемся за дело, – сказала Дженна.

Хоть им и предстояла долгая и нудная работа, женщина не жаловалась. Другим пришлось значительно хуже.

07 часов 32 минуты

– Как у него дела? – спросил у медсестры Пейнтер.

Молодая женщина из медицинской службы учебного центра морской пехоты сняла резиновые перчатки, выходя из шлюза карантинного бокса. Она выглядела осунувшейся после ночного дежурства, за которым последовала часовая процедура обеззараживания.

Обернувшись, медсестра заглянула в окно на импровизированную реанимационную палату. Автономный карантинный блок БСЛ-4 размещался в углу просторного ангара. Его доставили по воздуху из научно-исследовательского института инфекционных заболеваний медицинского управления Министерства обороны и быстро установили.

Сейчас в боксе была только одна койка, которую занимал один-единственный пациент.

Джош лежал на койке, подсоединенный многочисленными трубками и проводами к всевозможному медицинскому оборудованию. Бледный как полотно, он слабо дышал. Его левая нога – вернее, то, что от нее осталось, – висела на растяжке. Культя была прикрыта тонкой простыней.

В боксе двигались еще две фигуры, врач и медсестра, оба облаченные в защитные костюмы, привязанные к стенке трубками, по которым подавался кислород.

– Лучше, чем можно было ожидать, – ответила медсестра, снимая шапочку и открывая коротко подстриженные каштановые волосы. Миловидные черты ее лица были омрачены беспокойством. – Доктор говорит, что ему, возможно, потребуется еще одна операция.

Пейнтер на мгновение закрыл глаза. Он представил себе удар топором, кровавое бегство вниз в долину, мучительно долгое промедление, обусловленное транспортировкой Джоша из базового лагеря сюда… Операцию пришлось проводить, соблюдая те же самые меры предосторожности. Облаченные в костюмы хирурги обрабатывали рану, работая в неуклюжих защитных перчатках. Лиза, имеющая ту же группу крови, что и ее брат, сдала на переливание две пинты, – больше, чем допустимо нормами, – и все это время не переставала плакать.

Пейнтер понимал, как тяжело далось его невесте решение, принятое на месте. Сначала она держалась, сознавая, что Джошу необходимо вовремя оказать квалифицированную медицинскую помощь. Но, прибыв сюда, после того как Джоша забрали в операционную, молодая женщина сломалась, едва не свалившись с ног от отчаяния и тревоги.

Пейнтер попробовал дать ей успокоительное и уложить спать, но Лиза наотрез отказалась. Лишь одно позволяло ей сохранить рассудок – продолжать двигаться.

Пейнтер перевел взгляд на еще одно скопление сооружений с белыми стенками в противоположном конце ангара. Это была биолаборатория четвертого уровня, установленная командой ЦКЗ. Лиза вместе с другими специалистами провела там всю ночь. Тревогу вызывало не только то, что Джош потерял ногу.

– Есть какие-либо признаки заражения? – спросил Пейнтер у медсестры.

Та покачала головой, пожала плечами.

– Мы регулярно берем анализы крови, следим за температурой, наблюдаем за признаками отклика иммунной системы. Каждые полчаса мы осматриваем тело на предмет изменения наружных тканей. Это все, что в наших силах. Мы по-прежнему не знаем, что нам искать или хотя бы с чем мы имеем дело.

Медсестра оглянулась на комплекс биолаборатории, развернутой в дальнем конце ангара.