Айвен внезапно закашлялся, точно ему что-то попало не в то горло. Терри подозрительно покосился на мага, но вновь промолчал.

Ряска уныло чавкала не более чем в десятке футов от основания полуразвалившейся крепостной стены. Провал на месте ворот не сулил сложностей при попытке проникнуть в замок, и все же талисса остановилась – на остатках зубцов мерно раскачивались три мертвых тела.

– Похоже на разбойников, – Терри скинул лук со спины и предпочел на всякий случай держать стрелу наготове. – По крайней мере, не знаю, кому еще может прийти в голову натянуть камзол с золотыми позументами на голое тело.

– Только трупов нам не хватало! Если их тут развесил еще тот самый прадедушка, надо сказать, ребята неплохо сохранились, – гном поторопился зажать нос.

– Вряд ли, – Терри подошел поближе. – Они явно провисели не больше суток. Я бы даже сказал, часов шесть-семь.

– Думаешь, они как-то связаны с теми, кто решил меня покатать сегодня ночью? – стараясь не свалиться в болото, Айвен встал рядом с лунным эльфом.

– Трудно сказать… Те вроде как несколько поприличней были одеты.

– Загадка на загадке! – нога Макобера описала опасный круг над ряской, но мессариец тут же восстановил равновесие. – И чего они вообще к нашему Айвену прицепились?!

– Двадцать два варианта, – Торрер прищурился, пытаясь разглядеть, не поджидает ли кто талиссу в развалинах замка. – Сам же знаешь: мы без Айвена никуда.

– Ну и?

– А кто сказал, что чародеи одним нам нужны?

– Да ладно, я серьезно! – Макобер подарил Торреру шутливый тычок в бок, чуть было не заставивший эльфа окончить свою жизнь на дне болот. – Полжизни бы отдал, чтобы узнать, кто они!

– А давай! – хитро улыбнулась Бэх.

Айвен с интересом взглянул на жрицу: похоже было, что она не шутит.

– Есть одна молитва… – пояснила девушка. – Если получится, не исключено, что нам удастся с кем-нибудь из них пообщаться. Но честно предупреждаю: мы сможем задать всего три вопроса. И не исключено, что ответы окажутся максимально уклончивы.

– Думаешь, ему самому не хочется с нами поболтать? – искренне изумился Макобер.

– С тобой-то? – фыркнул гном. – Велико счастье!

– А с теми, кто напал на нас ночью, такой фокус бы не прошел? – перебил их Терри.

– Да нет, в общем-то все равно… Ты имеешь в виду?.. – девушка хлопнула себя по лбу. – Сказать честно, я об этом как-то не подумала. Отбились – и то хорошо.

– Лучше допить эль с утра, чем отдать соседу, – утешил ее Мэтт. – Ну что, снимаем? Торрер, тебе какой больше нравится?

Выбравшись на твердую землю, эльф неторопливо изучил повешенных:

– Давай того, что в камзоле.

– Ну, давай, – согласился гном, деликатно отходя в сторонку. – Эй, осторожней же, голову оторвешь! Ну что за недотепа! Так, так, клади его теперь. Уф, что бы ты без меня делал!

Эльф смущенно развел руками:

– Бэх, я не слишком его?…

– Не слишком, – уверенно ответила жрица. – Ему, по-моему, уже ничто не в силах повредить. Так о чем будем спрашивать?

Уже через пару минут выяснилось, что практически каждый полон свежих и оригинальных идей. Совершенно не совпадающих с не менее свежими и подчас не менее оригинальными идеями всех остальных.

– Давайте сначала выясним, кто он!

– Ну да, чтобы получить исчерпывающий ответ: Кривоглазый Хрунд. И что ты с этим будешь делать?

– Тогда – за что их повесили?

– За шею! Бэх же сказала: максимально уклончивы!

В конце концов, девушка не выдержала:

– Айвен?

– Готов, – лаконично откликнулся тот. Обсуждение готово было затянуться до вечера, и маг вполне разделял нетерпение девушки.

Из заплечного мешка жрицы появились две мелкие глиняные плошки. Поставив одну в изголовье, а другую – в ногах повешенного, Бэх наполнила их водой из специальной фляги, которую хранила на самом дне заплечного мешка, и осторожно опустила в каждую по маленькой плоской свечке. И вот уже слабые огоньки неуверенно смотрят на мир, точно не понимая, зачем их вызвали к жизни средь бела дня.

– Думаешь, удастся? – нетерпеливо шепнул мессариец лунному эльфу.

– Уверен, – также шепотом ответил тот. – Помнишь, как Бэх молилась, прежде чем…

Жрица укоризненно взглянула на друзей, и те смущенно замолчали.

Когда приготовления были закончены, над болотами потянулись напевные слова молитвы. И тут… Покрытые тиной кочки, крепостные стены, лес – все вокруг подернулось дымкой и стало постепенно таять, будто невидимая рука медленно стирала окружающий талиссу пейзаж.

…Широкое поле. Едва закончился бой. Даже воронье пока не рисковало опуститься ниже, побаиваясь тех, кто мог остаться жив.

Но каждому в талиссе понятно: живых на этом поле не было. Кругом тела, тела павших. Справа, слева, насколько хватает взгляда.

Рядом с одним из убитых – коленопреклоненный жрец Темеса. Незнакомое молодое лицо, шлем не скрывает подернутые сединой виски.

Юноша бережно приподнимает голову погибшего, неотрывно смотрит в его остекленевшие глаза.

– Ответь моему призыву!

Конвульсия. Мертвец пытается пошевелиться, и наконец ему это удается.

Мэтт отчаянно сдерживает подступающую к горлу тошноту.

– Спрашивайте скорее! – жрец встречается взглядом с Айвеном.

Потом тот расскажет, что эти полные боли глаза не раз явятся ему во сне. Но это будет потом.

Облизнув пересохшие губы, Айвен нерешительно произносит:

– За что вас здесь казнили?

Рот мертвеца искривился, из него доносится бульканье, похожее на выход болотных газов:

– Не здесь.

Айвен с ужасом понял, что один вопрос он уже использовал.

– Почему вас казнили?

По лицу повешенного прошла судорога: меньше всего на свете ему хотелось вновь заглянуть в мир живых для того, чтобы вспоминать свою смерть.

– Не справились. Должны были похитить тебя. Вернулись в условленное место. Ошибка.

Мертвец замолчал. На лбу Айвена выступили капли пота. Оставался последний вопрос:

– Кто вас нанял?

– Чародей. Он себя не назвал.

Повешенный в изнеможении откинулся назад, глаза его даже не закрылись – захлопнулись. Жрец бережно принял тело и уложил его на землю…

Наваждение спало. Снова позади были болота, впереди – развалины замка. А Бэх уже гасила свечи и бережно выливала воду из плошек обратно во флягу. И только Айвена продолжала бить крупная дрожь.