гибель невинных, так как обвиняемые, чтобы избавиться от мучений, высказывают многое такое, чего они совсем не знают. Он упрекает современников, что они более жестоки, чем язычники, и что Христова вера не сделала их более мягкими и гуманными.

Главное достоинство книги Шпее, которому она обязана своим громадным значением и долго сохранившеюся популярностью автора ее, — это глубокое гуманное чувство, которое разлито по всей книге и которое пробивается живыми, горячими тирадами. Нам пришлось уже выше цитировать горячие слова этого гуманного заступника за несчастных женщин, которых суеверие и жестокость обрекали на смерть. В них вылилось непосредственное чувство свидетеля бесчисленных жестокостей, выразился протест наболевшей души, возмущенной этими жестокостями и полной сострадания к несчастным жертвам инквизиторского суда. Книга Шпее говорила сердцу читателей, обращалась к чувству человечности, и поэтому она имела гораздо большее влияние на общество, чем сочинения предшественников Шпее вроде Таннера, которые с академическим спокойствием разбирали отрицательные стороны судопроизводственных порядков в процессах о ведьмах и предлагали заменить их более усовершенствованными порядками. Хотя и книга Шпее не оказала прямого влияния на прекращение процессов, которые еще долго продолжались во всей Европе, но она вызвала в обществе скептическое отношение к этим процессам и образовала сильную брешь в знании демонологии.

Вейер, Таннер, Шпее и их последователи принадлежали к переходному времени. Они еще стояли на почве верования в дьявола и колдовства и не могли еще отрешиться от этого верования, слишком сильно господствовавшего над умами их современников как принцип миросозерцания. Не отрицая самого принципа, они только восставали против крайностей преследования колдовства, против жестокостей в процессах о ведьмах. Но семя скептицизма, брошенное ими в общество, продолжало глухо расти, и к концу XVII ст. появились новые борцы против суеверия века, имевшие смелость посягать на самый принцип суеверия колдовства.

В 1690 г. в Амстердаме вышла книга на голландском языке «De betoverte Werld» («Очарованный мир»), принадлежавшая Бальтазару Беккеру, реформатскому пастору в Амстердаме, и вышедшая вскоре в переводе почти на всех европейских языках: на немецком — в 1692 г. под заглавием «Die bezauberte Welt», на французском — в 1694-м под заглавием «Le monde enchante, ou examen des communs sentiments touchant les esprits, leur pouvoir, leur administration et leurs operations et touchant les efets que les hommes sont capables de produire par leur comucation et leur vertu».

В сочинении Беккера впервые объявляется война самому принципу колдовства и с большею эрудициею и всесторонним анализом рассматривается учение о дьяволе и его власти на земле. Ссылками на Святое Писание, историческими сопоставлениями и философскими рассуждениями Беккер разбивает всю систему ортодоксальных воззрений на природу дьявола как темную силу, действующую в мире с соизволения Бога и рядом с силами добра для искушения человечества и для гибели человеческих душ. Он доказывает, что многие места из Библии, на которых основывается учение ортодоксии о дьяволе, совершенно не подтверждают этого учения и даже, напротив, находятся в полном противоречии с господствующими воззрениями. По Библии, сатана вовсе не есть всесильный князь тьмы, властвующий над тайнами природы, всезнающий, могущий иметь власть над человечеством и по своему желанию принимать различные образы и действовать во вред человеку. Он, скорее, падший дух, ввергнутый в бездну и там ожидающий суда и наказания, немощный, которому чуждо знание сокровенного в природе и который неспособен принять вид плоти, являться в образе и каким-либо образом действовать на физический мир. Представление о союзе ведьм с дьяволом не более как поэтический образ, выдуманный древними языческими поэтами и принятый ортодоксальными представителями христианства как основа христианства — в противоречие с действительными основами евангельского учения и на посрамление Церкви.

Книга Беккера имела огромный успех и вызвала во всем христианском мире сильное движение. В особенности она произвела большое волнение среди теологов. Появилось много ответных сочинений и полемических памфлетов. Образовались два лагеря, и завязалась сильная полемика, предметом которой было учение о дьяволе и его природе. Противники Беккера доказывали, что его воззрения должны быть рассматриваемы как отрицание Бога и истинной веры и должны быть строго преследуемы. Синод в Алкмар лишил его занимаемой должности пастора. Во многих местах Голландии ему было запрещено участие в церковной службе. Все церковные советы, пасторские конвенты и синоды в Голландии были заняты только Беккером и его книгой.

Еще более сильный удар нанесло средневековому заблуждению о колдовстве знаменитое сочинение Христиана Томазия, которое появилось в 1701 г. под заглавием «Theses inaugurales de crimine magiae» («Тезисы о преступлениях колдовства») и которое, как яркий луч солнца, осветило густую тьму, покрывавшую всю Европу. Томазий (род. в 1655 г. в Лейпциге), картезианец по своему философскому образованию и юрист по специальности, был ярким выразителем реформаторских стремлений своего века, подготовленного уже к восприятию новых воззрений трудами Вейера, Шпее, Беккера и других борцов против тьмы суеверий. В нем эти новые воззрения — еще глухо бродившие в обществе, еще не уясненные логическим путем и еще не осознанные вполне — нашли своего систематического истолкователя и убедительного вразумителя, и он был для своего века одним из тех глашатаев истины, которые обыкновенно являются в переходные эпохи истории для окончательного уничтожения отжившего старого и формулирования запросов нового. Но насколько было еще сильно заблуждение даже в его время и насколько оно подчиняло себе даже выдающиеся умы, видно из того, что сам Томазий в начале своей ученой деятельности разделял веру в дьявола и ведьм и в качестве референта на юридическом факультете подал голос за то, чтобы подвергнуть пытке одну женщину, обвиняемую в колдовстве. Томазий сам рассказывает об этом случае в доказательство того, что верования держатся по привычке, по традиции, передаваемые из рода в род, без проверки, без размышлений. Ближайшее знакомство с актами процессов о ведьмах заставило Томазия вникнуть в сущность обвинения колдовства и раскрыло перед ним всю несостоятельность учения о дьяволе и сношениях его с людьми и всю дикость преследования ведьм.

Томазий подробно останавливается на историческом происхождении верования в дьявола и колдовство, разбирает шаг за шагом все аргументы, которые выставлялись такими авторитетами демонологии, как Дельрио, Боден, Карпцов и др., в защиту необходимости преследования ведьм, подвергает строго научному анализу возможность сношений между дьяволом и людьми и в стройной, логически продуманной системе доводов уничтожает с корнем все учение о дьяволе как реальном существе, являющемся в образе телесного принца тьмы и действующем в мире на пагубу людей. Путем этих доводов Томазий приходит к заключению, что ведьм не существует и что они являются только там, где их ищут, и поэтому для того, чтобы процессы по обвинению в колдовстве были прекращены,