Увидев или узнав о том, что произошло на других островах, сеньория Манлайла потратила более половины своей казны на отчаянную попытку защитить остров в суде от безрассудного туннелирования – и после продолжительного, часто прерывавшегося судебного разбирательства в конце концов выиграла дело.

К тому времени Джорденна Йо уже покинула Манлайл, осознав, что иначе ее оборудование могут конфисковать власти (ей уже приходилось отбывать тюремные заключения на других островах). Однако многие туннельщики-наемники продолжали бурить и копать до самой последней минуты. Некоторых удалось выгнать только после вмешательства судебных приставов.

Наконец битва завершилась, и последние туннельщики покинули остров. Манлайл был спасен. Его жители, как и жители многих других островов, использовали этот случай как прецедент для ратификации антитуннельного закона. Жизнь на острове постепенно вернулась на круги своя.

Однако Манлайлу был нанесен непоправимый ущерб, и теперь более половины острова пронизывают длинные винтообразные туннели. Вход во многие из них располагается на среднем уровне прилива, поэтому они ежедневно затопляются. Несколько небольших холмов начали рушиться, а северный берег стал осыпаться. Границы территории затопления и проседания почвы продвинулись далеко в глубь острова. Даже сегодня посещать многие районы Манлайла по-прежнему опасно.

Впрочем, большая часть земель на юге и востоке острова не пострадали, и промысловый лов рыбы возобновился. Остров – приятное, интересное место со множеством исторических достопримечательностей. В главном порту – Манлайл-Тауне – достаточно маленьких гостиниц и пансионов, подходящих для пар и семей, а местная кухня, в которой главную роль играют экзотические морепродукты, восхитительна. Лучшее время для посещения – лето и осень, потому что зимой штормовые ветра приносят на остров шум и дисгармонию. Проявлять интерес к туннелированию неблагоразумно.

Денежная единица: симолеон Архипелага, ганнтенийский кредит, талант Обрака.

Беспилотники появлялись на закате. Закончив работу в обсерватории, Лорна Меннерлин выключала компьютер и торопливо спускалась на берег по неровной лестнице, вырубленной в скале. С берега она наблюдала за тем, как летят над морем беспилотники, возвращаясь на базу.

Когда море было спокойным, яркие огоньки на брюхе каждого летательного аппарата отражались в воде. Иногда эти машины шли поодиночке, даже с интервалом в несколько минут, но чаще они налетали огромным блестящим роем. У берега их радары нащупывали скалистые утесы, и машины, все как одна, набирали высоту. На хвостах беспилотников хрипло шелестели оснащенные глушителями винты, создавая у наблюдателя ощущение тайны, заставляя думать о разведывательных операциях и безымянных ветрах.

Чтобы охранники не требовали объяснений, что она делает на берегу, Лорна всегда брала с собой табулятор.

Табулятор на ремне был перекинут через плечо. Она чувствовала, как он слегка вибрирует в режиме ожидания, идентифицируя сигналы радаров. В этом режиме обнаружение всегда было количественным: столько-то опознано и занесено в журнал, столько-то насчитано. Утром сотрудники вычислительного центра посмотрят на картинку океана, а затем продолжат отслеживать путь каждого беспилотника до точки старта, анализируя его маршрут с помощью спутниковых данных. Затем Лорна вместе с другими картографами тщательно перенесет изображения в главную базу. Даже работая в полном составе, они постоянно отставали – сейчас они пытались разобраться с отчетами более чем двухлетней давности. Данные, собранные сегодня, скорее всего, проанализируют года через два, а то и больше. «Завалы» постепенно увеличивались.

Лорна должна была покинуть КИМ и остров Миква еще несколько месяцев назад, когда истек срок действия ее контракта, однако внезапное исчезновение Томака поставило ее в безвыходное положение. Разве могла она уехать, не узнав, что с ним? Патта, соседка по квартире, считала, что Лорна должна жить своей жизнью, но Лорна не могла успокоиться. Столько слов осталось невысказанными, столько решений не было принято.

Она все еще страдала от любви к нему. Почему он ее бросил?

Лорна посмотрела на море, на россыпь огней беспилотников, на темный остров неподалеку, куда отправили Томака. Именно поэтому она старалась каждый вечер выходить на берег – уже не в надежде, а по привычке. Тишина стала для нее самым суровым бременем.

У другого острова было имя – Тремм. Его назвали в честь спутника Миквы, мифологического посланца богов. Тремм был всадником, телохранителем Миквы, его защитником, быстрым странником, который проносится мимо. Однако остров, носивший его имя, выглядел темным и приземистым на фоне горизонта, невзрачным и коренастым – совсем не похожим на стремительного путешественника. Тремм находился примерно в часе пути от Миквы по неглубокому проливу, и, когда возвращался рой беспилотников, Лорна видела, как их огоньки огибают остров с одной или с другой стороны.

Десятки лет назад Тремм, как и несколько других островов, расположенных в окрестностях Миквы, захватили военные и объявили «закрытой зоной». Беспилотники были запрограммированы так, чтобы огибать остров. Приближаться к нему без разрешения запрещалось. Те, кому удавалось туда попасть, подписывали соглашения о неразглашении и никогда не рассказывали о том, что происходит на острове. Большинство даже не признавались в том, что вообще там были. Официально остров перестал существовать. Даже смотреть на него – значило нарушать военные законы, хотя гражданские картографы из КИМ, а также обычные жители города, разумеется, видели его, когда гуляли по берегу.

На картах Тремм отсутствовал. Вместо острова к югу от Миквы изображали пустой участок моря; кто-то украсил его данными о промерах дна и синими контурными линиями. Легенда – написанная маленькими синими буквами – гласила: ОПАСНОСТЬ.

Постепенно карта Архипелага Грез обретала форму, но так как беспилотники были запрограммированы не искать определенные цели, а уклоняться от твердых объектов, то бо́льшую часть данных они добывали, двигаясь по случайно выбранному маршруту, и поэтому полученная от них информация дублировалась.

Цифровые изображения суши – или что еще лучше, побережья – попадались сравнительно редко, и этот факт неизменно удивлял гостей института картографии. Людям казалось, что океан буквально кишит островами. На самом деле суша составляла менее пяти процентов от площади Срединного моря, а все остальное занимали лагуны, скалистые отмели, пляжи, вода и так далее. Впрочем, пять процентов – лишь рабочая гипотеза; истинная цифра станет известна после того, как картирование будет завершено. Спутниковые фотографии, всегда ненадежные из-за зон темпоральных искажений, позволяли делать грубые прикидки, однако составление подробных и точных карт по-прежнему оставалось делом исключительной важности и срочности.

По крайней мере, КИМ хорошо финансировался. Генералы нуждались в картах.

Многие острова, если смотреть на них сверху, были полностью покрыты лесами, или же их земля была поделена между фермами, мало отличимыми друг от друга. Поверхность многих островов представляла собой пустыню. Реки обычно были короткими или узкими, а иногда и короткими, и узкими одновременно и часто скрывались под покровом леса. Озера встречались редко. Горные хребты также создавали проблемы технического свойства: если беспилотники поднимались на максимальную рабочую высоту, то заложенная в них программа приказывала им изменить курс. Работать с побережьями почти всегда было приятнее: порты, утесы, береговые укрепления и устья рек легко можно было распознать и идентифицировать с помощью существующих карт, сделанных жителями уже известных островов.