Туркмены вернулись домой с обильной добычей и почетными одеждами, в то время как войско неверных разбежалось по своим замкам в жалком состоянии и унижении, потеряв лошадей, имущество и отважных воинов. И тогда ужас покинул сердца мусульман, его сменила уверенность в завтрашнем дне, и все люди верили, что после такого поражения неверные не смогут вновь собрать свои силы, когда не стало стольких рыцарей, огромное число людей их погибло, и множество имущества пропало.

В этом году сообщалось о прибытии в Алеппо эмира Имад аль-Дина атабека Зенги, сына Ак-Сонкора, правителя Мосула, с его аскаром, полного решимости продолжить священную войну. Он писал Тадж аль-Мулюку Бури, сыну атабека Захир аль-Дина, прося о поддержке и помощи в борьбе против врагов – франков, в связи с чем они долго обменивались посланниками, пока Тадж аль-Мулюк не согласился на его просьбу и не направил к нему офицера с заверениями в верности и дружбе, подтверждением принятых на себя обязательств и уверенности в благих намерениях (Тадж аль-Мулюка). Получив подтверждения от эмира Зенги, гарантирующие выполнение им своих обещаний, которым он мог доверять и не беспокоиться, Тадж аль-Мулюк тотчас отправил главных офицеров своего аскара с отрядом из пятисот всадников и отписал своему сыну Баха аль-Дин Савинджу в Хаму приказ выступить с его войском и присоединиться к аскару Дамаска, которым командовал эмир Шамс аль-Умара аль-Хавасс с несколькими другими эмирами и офицерами. Следуя приказу, Савиндж покинул Хаму со своими тяжеловооруженными всадниками, полным военным оснащением, так что объединенные силы проследовали к лагерю атабека Имад аль-Дина. Он принял их с почетом и относился к ним весьма мягко, но потом несколько дней сторонился их, готовя против них вероломный заговор, и в результате арестовал Савиндж бен Тадж аль-Мулюка и несколько его офицеров, забрав их шатры, имущество и животных. Некоторым удалось бежать, но атабек взял остальных под стражу, отправил их в Алеппо и приказал заключить там в тюрьму.

В тот же день он пошел маршем на Хаму, лишившуюся своего гарнизона, и завладел городом и всем, что было в нем. Оттуда он направился в Химс, правитель которого, Кир-Кан бен Караджа, сопровождал его со своим аскаром, преданно ему служа и слушаясь его приказов. Фактически именно он поддержал его, подтолкнул к этому предательству и пленению Савинджа…[156](и Имад аль-Дин схватил его), когда он стал лагерем перед городом, за отвратительное предательство Кир-Кана, его повелителя, заключил в тюрьму, забрал его шатры и имущество, заковал его самого в кандалы и приказал Химсу сдаться. Кир-Кан отписал по этому поводу своим подданным в городе и своему сыну, но те не обратили никакого внимания на его письмо и отказались выполнить его требование. Атабек оставался у города долгое время, интенсивно атакуя его укрепления и поддерживая блокаду, но не смог осуществить своего желания и добиться своей цели. Тогда он отправился к Мосулу, забрав с собой Савиндж бен Тадж аль-Мулюка и офицеров дамасского аскара, а остальных оставил в заточении в Алеппо. Началась переписка по поводу освобождения пленников, но атабек отказался (освободить их) и потребовал за них выкуп в размере пятидесяти тысяч динар, которые Тадж аль-Мулюк согласился собрать и выплатить.

Когда новости о катастрофе и уничтожении, постигших по воле Аллаха и его повелению секту батинитов, дошли до их единомышленников в Аламуте, те опечалились их судьбой, сожалели о них и начали плести сети коварства и расставлять капканы вероломства и обмана. Они вознамерились послать эмиссаров из числа невежественных членов своего братства банды убийц, чтобы захватить Тадж аль-Мулюка врасплох и убить его. Их выбор пал на двух простаков из Хорасана, которым было приказано найти способ подобраться к Тадж аль-Мулюку и убить его в его дворце при первой удобной возможности. Эти двое явились в Дамаск под видом тюрок, одетые в qaba и шарбуши (высокая треугольная шапка), направились к своим знакомым из числа тюрок и попросили устроить их на службу (к эмиру), чтобы получать регулярное жалованье. Обманув их таким образом, поскольку тюрки не подозревали об истинной цели их прибытия, ложью и притворством они постепенно пробились в состав хорасанского войска, выполнявшего роль кортежа и охраны Тадж аль-Мулюка. Поступив на эту службу, они считались вполне надежными, так как предоставили хорошие поручительства. Заговорщики ждали возможности напасть на Тадж аль-Мулюка, и вот во вторник, 5-й день второго месяца джумаада 525 года (7 мая 1131 г.), когда он, возвращаясь после бани, подошел к воротам дворца в цитадели Дамаска, а все члены его кортежа и охранявшие его хорасанцы, дайламиты и тяжеловооруженные всадники разошлись и оставили его одного, убийцы набросились на Тадж аль-Мулюка. Один ударил его саблей, целясь в голову, но нанес лишь неглубокую рану на шее, а (другой) – ударил ножом в бок, но клинок прошел между кожей и тканями. Тадж аль-Мулюк сразу же спрыгнул с лошади и спасся, а всадники его охраны окружили убийц и порубили их саблями на куски. Сразу же послали за врачами и хирургами, умеющими лечить ранения, и они обработали обе его раны. Рана на голове быстро зажила, а рана в боку загноилась. Все вошло в прежнее русло, и он снова стал выезжать и некоторое время, как обычно, принимал в зале для аудиенций старших офицеров, аскари и воинов, которые салютовали ему и выпивали.

В этом же году пришло сообщение из деревни Мактум бен Хассан бен Мисмара о том, что эмир Дубайс бен Садака бен Мазияд[157]пришел в деревню, бежав из Аль-Ирака вместе с приближенными офицерами и гулямами, страшась халифа аль-Мустаршида Биллаха, командующего правоверными. Он заблудился, так как с ним не было проводника, знакомого с дорогами и водными источниками. Целью его путешествия была деревня Мира бен-Рабии,[158]однако большинство его спутников исчезло, а после того как несколько человек умерло от жажды, его свита распалась, и он прибыл в деревню [Мактума] как одинокий путник с несколькими товарищами. Тадж аль-Мулюк послал туда группу всадников, чтобы схватить его, и они привели его в цитадель Дамаска ночью в понедельник, 6-й день месяца шаабана 525 года (6 июля 1131 г.). Тадж аль-Мулюк приказал разместить его в апартаментах в цитадели, оказывать ему почет и уважение, угощать изысканными блюдами и напитками. Он также подарил ему одежды и утварь, соответствующие его положению и достоинству, и удерживал его в почетном, а не унизительном заточении. Тадж аль-Мулюк передал отчет об этих событиях в Благородный Двор халифа аль-Мустаршида и получил ответ, обязывающий его следить за этим человеком, чтобы ему не удалось бежать, пока не прибудет офицер, который под охраной отвезет его в Багдад.

Когда Имад аль-Дин Атабек Занги, правитель Мосула, узнал об этом, он отправил посланника к Тадж аль-Мулюку с предложением выплатить пятьдесят тысяч динар, назначенных в качестве выкупа за его сына Савинджа и остальных удерживаемых в плену воинов. Тадж аль-Мулюк согласился, и они заключили договор на предложенных условиях. Также было решено, что аскар Имад аль-Дина направится в район Кара,[159]приведет с собой пленников, а эмир Дубайс также должен быть послан туда с аскаром Дамаска, а когда последний получит пленников, они сдадут Дубайса офицерам Занги. Тогда они вышли с ним из Дамаска, привели его в Кару и, получив пленников от аскара Имад аль-Дина, сдали им Дубайса во вторник, 8-й день месяца зу-л-каада этого года (2 октября 1131 г.). Оба аскара вернулись в свои казармы, а Савиндж со своими спутниками прибыл в Дамаск на радость и облегчение Тадж аль-Мулюка.