— Ну наконец-то! — принужденно произнес Герард, — а то я уже начал было думать, что сгнию здесь заживо. А где же капитан Самоал?

— Там, где ему положено быть, — прорычал минотавр, сверля узника своими маленькими бычьими глазками. — Зачем он тебе понадобился?

— Я хочу попросить его поручиться за меня, — ответил Герард. — Он знает меня. Да и другие тоже. Я находился в вашем лагере перед штурмом Соланта. Со мной еще была женщина-пленница из числа Соламнийских Рыцарей.

— Помню, — сказал минотавр, прищурив глаза. — Та соламнийка бежала, причем не без посторонней помощи. И скорее всего, твоей.

— Нет, нет! — отчаянно запротестовал Герард. — Я тут ни при чем! Я понятия не имею, кто помог ей бежать. Едва лишь она исчезла, я сразу бросился в погоню. Мне даже удалось схватить ее, но это случилось слишком близко от лагеря соламнийцев. Женщина закричала, и Соламнийские Рыцари поспешили ей на помощь. Они взяли меня в плен, и с тех пор я томлюсь здесь.

— После того, как город был взят, наши люди проверяли, не попал ли в тюрьму кто-либо из рыцарей, — сообщил минотавр.

— Так ведь я пытался им все объяснить, — заявил Герард оскорбленным голосом. — Неоднократно пытался! Но мне не поверили.

Минотавр ничего не ответил. Он просто стоял и разглядывал Герарда, и соламниец мог только гадать, какие мысли рождались в его рогатой голове.

— Послушай, — сказал Герард, теряя терпение, — разве я сидел бы в вонючей тюремной клетке, не будь моя история правдой?

Минотавр еще какое-то время изучал узника внимательным взглядом, а потом повернулся и, пройдя в конец коридора, обратился к тюремщику. Герард видел, как тот посмотрел на него, покачал головой и развел руками.

— Выпусти этого человека, — рявкнул минотавр.

Надзиратель кинулся выполнять его приказание. Выбрав из связки нужный ключ, он открыл дверь камеры, и Герард вышел наружу, сопровождаемый гулом проклятий и угроз других заключенных. Правда, они его нисколько не волновали. В ту минуту он был на седьмом небе от счастья, а посему ограничился тем, что бросил несколько ответных ругательств в адрес своих бывших товарищей по несчастью и окинул гневным взглядом надзирателя.

Минотавр опустил свою тяжелую руку на плечо Герарда, и это отнюдь не было дружественным жестом — его когти вонзились в тело рыцаря, причинив ему острую боль.

— Сейчас мы отправимся к Мине, — сказал он.

— Я собираюсь засвидетельствовать свое почтение Повелительнице Ночи Мине, — заверил его Герард, — но не могу появиться перед ней в таком виде. Сначала я должен привести себя в порядок. Вели своим людям принести мне новую одежду.

— Мина примет тебя таким, какой ты есть, — отрезал минотавр и, немного помолчав, добавил: — Все равно она видит насквозь каждого из нас.

Случилось именно то, чего так боялся Герард. У него не было ни малейшего желания идти на допрос к Мине. Он просто хотел забрать из тайника доспехи Рыцаря Тьмы и раствориться среди нераканцев с целью узнать от них как можно больше всевозможных сведений, а затем улизнуть из города. Теперь же все эти надежды рассеялись как дым.

Минотавр (Герард уже вспомнил, что его звали Галдаром) повел рыцаря прочь из тюрьмы. Выходя, Герард в последний раз взглянул на Палина — тот даже не шевельнулся. Рыцарь сокрушенно покачал головой.

Он брел за минотавром по улицам Соланта и думал о том, что если кто-нибудь и знает о планах Мины, так это Галдар. Но минотавр не отличался разговорчивостью. Пару раз Герард упомянул Оплот и получил в ответ лишь холодный, недружелюбный взгляд. Тогда он оставил Галдара в покое и принялся смотреть по сторонам. В городе царила обычная суета. Его жители спешили куда-то по своим повседневным делам, однако в их поведении сквозила явная нервозность, а головы они держали низко опущенными, словно боялись, что в их глаза мог заглянуть солдат одного из многочисленных патрулей.

Рыцари Тьмы закрыли все таверны в городе и демонстративно перевязали их двери лентами из черной материи. Герарду не раз доводилось слышать поговорку о храбрости, найденной на дне бутылки «гномьей водки», и теперь он спрашивал себя, не из-за опасений ли перед этой самой храбростью нераканцы позакрывали питейные заведения. Черными лентами оказались перетянуты и двери многих магазинов, в основном торговавших магическими принадлежностями и оружием.

Дорога, которую выбрал минотавр, проходила мимо Зала Рыцарей, и здесь на соламнийца нахлынули воспоминания — главным образом об Одиле. Она была его настоящим другом, его лучшим другом, а может быть, даже единственным другом, ибо Герард трудно сходился с людьми. Теперь он горько сожалел о том, что не попрощался с Одилой и хотя бы частично не раскрыл ей свои планы.

Галдар провел его мимо здания Зала, переполненного солдатами и рыцарями, — ныне в нем располагалась казарма. Герард надеялся задержаться в этом месте, но минотавр направился в сторону старых Храмов, находившихся неподалеку. Когда-то они служили для богослужений Кири-Джолиту и Паладайну — Богам, наиболее почитаемым Соламнийскими Рыцарями. Первый Храм был древнее и гораздо крупнее, ибо соламнийцы считали Кири-Джолита своим особым покровителем. Зато Храм Паладайна, выстроенный из белого мрамора, притягивал внимание своим простым, но благородным обликом. Его фасад украшали четыре белые колонны, а мраморные ступени имели извилистую форму и со стороны казались волнами, стекавшими с крыльца.

У каждого из Храмов был свой внутренний двор и сад, где выращивали белые розы — символ Рыцарства. Даже после ухода Богов — а вместе с ними и жрецов — соламнийцы продолжали ухаживать и за садами, и за самими Храмами. Рыцари теперь использовали их для занятия науками, а местные жители считали средоточием мира и спокойствия и часто приходили сюда погулять со своими семьями.

«Неудивительно, что Единый Бог положил глаз на оба Храма, — сказал себе Герард. — Броди я по Вселенной в поисках места для жилья, я бы тоже поселился здесь».

Около парадного входа в Храм Паладайна стояла большая толпа горожан. Двери были заперты. Казалось, пришедшие чего-то ждали.

— Что тут происходит, господин? — спросил Герард. — Зачем собрались эти люди? Они ведь не собираются напасть, не правда ли?

Мимолетная улыбка скользнула по физиономии минотавра, и он чуть не хихикнул.

— Они спешат сюда услышать весть о Едином Боге. Мина рассказывает им о нем каждый день. Она исцеляет раненых и совершает другие чудеса. Многие жители Соланта теперь являются жрецами нового Бога.

Герард промолчал. Любое неосторожно произнесенное слово могло навлечь на его голову страшную беду, потому он благоразумно решил держать рот закрытым.

Когда они проходили мимо розового сада, глаза рыцаря обожгла ослепительная вспышка солнца, отраженного янтарем. Он заморгал и замер на месте, уставившись туда, откуда исходил свет. Галдар раздраженно дернул его за руку.

— Подожди! — воскликнул потрясенный Герард. — Подожди минутку. Что там сверкнуло?