тридцатилетие. Арендовала зал на втором этаже в баре неподалеку отсюда. Фил тоже присутствовал. Он переспал с одной из моих подруг и даже не перезвонил ей потом.

– Ясно.

– Я понимаю, такие вещи случаются сплошь и рядом, но… Триш – очень ранимая девушка, а он повел себя с ней как козел, если говорить откровенно. Хотя в подобной ситуации ничего другого ожидать и не следовало, полагаю.

– Ваша подруга расстроилась? – поинтересовался Стерджесс, заметил напуганный взгляд Шивон и постарался развеять ее подозрения. – Не переживайте, я вовсе не намекаю, что она… В смысле, не ищу, кого можно обвинить в смерти мистера Батлера.

– Рада слышать. Триш точно не нужны лишние проблемы.

– Значит, Фил не казался вам приятным человеком?

– Нечестно судить его по всего одному поступку, – вздохнула Шивон. – Мы все совершаем глупости, когда выпьем. Как-то я случайно наткнулась на него по пути в книжный клуб, чем сильно смутила. Помню, еще подумала тогда, что никогда бы не приняла Фила за поклонника чтения. Так что… Просто хочу сказать, в каждом из нас имеется множество различных граней. Сложно определить, знаешь ли кого-то по-настоящему. В том смысле… Ну, я бы ни за что на свете не догадалась, что Фил мог быть… – она понизила голос до шепота. – Ну, склонным к суициду. В последнее время эта мысль не дает мне покоя. Клянусь, просто не получается уложить подобное в голове. Наверное, плохо так говорить, но если бы меня попросили выстроить весь отдел по уровню стремления к самоубийству, то Фил оказался бы последним. – Она опустила взгляд. – Извините, я знаю, насколько ужасно это звучит, но именно такие раздумья одолевают в четыре утра, когда лежишь без сна.

– Полностью вас понимаю. Можно уточнить, над чем работал мистер Батлер?

– Я вообще не должна с вами разговаривать. – Шивон нервно огляделась по сторонам. – Если в компании об этом узнают, то убьют меня.

– Не переживайте, – попробовал успокоить ее Стерджесс. – Мы просто случайно встретились в кафе и решили переброситься парой слов. И даже если об этом станет известно вашим работодателям, никто ничего не сможет возразить против беседы с офицером полиции, который имеет полное право расспросить начальницу о трагической смерти подчиненного. Поверьте, вы вне опасности.

Шивон, кажется, слегка расслабилась. Стерджесс пристально наблюдал за ее колебаниями. Но вот она наконец взвесила все за и против, после чего приняла решение и сообщила:

– Слушайте, Фил не делал ничего особенно интересного, просто работал над частью алгоритма, в который мы внедряли новые локации вроде ресторанов. Пользователи могут выставлять оценки заведениям, а их владельцы за небольшую плату нашей компании могут показать свой рейтинг всем. В общем, практически скрытая реклама. Большинство платформ так зарабатывают деньги. Хотя никто не любит афишировать подобное, ничего незаконного или плохого в этом нет.

– И все?

– Да, – кивнула Шивон.

– Больше Филип ни над чем не работал?

– В последнее время нет. Очевидно, не считая участия в выборках.

– В чем? – уточнил Стерджесс, для которого вышесказанное не было таким очевидным, как для собеседницы.

– Это фишка нашей компании: формируются группы для мозговых штурмов. Случайных сотрудников из разных отделов приглашают на совещания, чтобы обсудить какие-то идеи или проблемы. Выборки основаны на исследовании по теории коллективного разума или что-то вроде того. Честно говоря, для всех линейных менеджеров подобная практика – настоящая головная боль. Приходится отпускать подчиненных безо всякого предупреждения. Иногда на пять минут, а иногда и на неделю. Невозможно распланировать работу.

– И Филип тоже участвовал в таких группах?

– Как и все мы, – кивнула Шивон. – Но да, его приглашали чаще, чем остальных из моего отдела.

– И чему посвящались его выборки?

– Чему угодно, – пожала плечами она. – Понятия не имею. На прошлой неделе я сама ходила на совещание про картинки с котиками.

– Серьезно?

– Ага. Мы целый день обсуждали, как лучше представлять людям фотографии питомцев.

– Зачем? – удивился Стерджесс,

– Вы наверняка почти не пользуетесь соцсетями, – смерив его недоуменным взглядом, прокомментировала собеседница.

– Вы правы.

– Я так и поняла.

– А вы можете выяснить, в каких именно выборках участвовал Филип?

– Нет, – покачала головой Шивон. – Не могу. Думаю, где-то и ведется статистика посещений, но у меня нет доступа к этим данным.

– Есть ли вероятность, что подобные группы имеют отношение к столь явному желанию компании вернуть телефон мистера Батлера?

– Послушайте, – нетерпеливо вздохнула Шивон, – вы должны понять, что все предприятия, связанные с технологиями, страдают паранойей. Таково уж положение вещей. Зарабатывать миллиарды, не производя ничего осязаемого, вроде машин, пылесосов или… – она обвела взглядом стол в поисках источника вдохновения… – буррито. У таких компаний есть только цифровые данные и код, поэтому в паранойе нет ничего удивительного. «Мягкие касания» – прекрасное место работы. Да, там иногда внедряют странные инициативы, но к сотрудникам относятся замечательно. Вы много знаете организаций, которыми руководят женщины?

– Нет.

– И я нет, но ответ «и близко недостаточно» будет точным. – Шивон посмотрела на часы. – Мне жаль, что Фил погиб. Удачи с расследованием причин его смерти. А сейчас простите, но я должна идти.

До того как детектив-инспектор успел хоть что-то сказать, она встала, выбежала на яркий утренний свет и торопливо пересекла улицу.

Стерджесс взял поднос, поднялся на ноги и отступил не в том направлении, давая время коротышке с нелепой длинной бородой и высокой женщине с большими серьгами в ушах занять освободившийся стол раньше ворчуна в зеленой рубашке.

Сбросив содержимое подноса в мусорный бак, Стерджесс зашагал к двери, чтобы тут же изжариться от палящих лучей солнца и обжигающей ненависти незнакомца.

Глава 26

Ханна с Реджи сидели в «Ягуаре» Бэнкрофта, который сумели позаимствовать только после того, как прошли устроенный владельцем машины импровизированный тест на знание правил дорожного движения. Вернее, помощница редактора провалила испытание, но лишь потому, что сам Бэнкрофт, очевидно, не имел ни малейшего представления о том, о чем спрашивал.

В салоне царила удушающая жара, которая лишь усиливалась по мере приближения солнца к зениту. «Ягуар» считался «классикой», что означало отличный внешний вид при полном отсутствии таких удобств и приспособлений, как кондиционер. Ронни, менеджер кинотеатра, сообщила адрес Виктора, «вампира» и постоянного клиента «Рокси», и теперь пара журналистов сидела в припаркованной напротив его дома машине.

После часа бесплодных наблюдений стало ясно, что Реджи принадлежит к тому раздражающему типу людей, которые просто не в состоянии сидеть спокойно, и, несмотря на неоднократные просьбы прекратить, сейчас нервно выстукивал пальцами по коленке бесконечную барабанную дробь. Очень громко. Ханна изо всех сил пыталась не наорать на коллегу. Она все еще ощущала последствия похмелья, которое выпитый по пути кофе с бубликом лишь слегка облегчил. Не хотелось вымещать плохое настроение на человеке, вчера продемонстрировавшем чудеса доброты и проводившем до дома выставившую себя на посмешище девушку.

Основная идея журналистов заключалась в том, чтобы дождаться появления Виктора и проследить за ним. Если он, конечно, вообще дома. И если адрес, данный Ронни, вообще верный.

– Это точно правильное место?

– Предположу, что да. У Вероники не было причин нас обманывать.

– Ну да.

– И все же я до сих пор считаю, что ты слишком близко припарковалась.

– Дом находится на повороте, – вздохнула Ханна, слово в слово повторяя предыдущее «обсуждение» данной темы. – Если поставить машину за углом, то нам не будет видно дверь.

– Виктор носит кожаные брюки, длинный черный плащ, шляпу с широкими полями и рубашку с кружевным жабо. Такой наряд больше ни у кого не увидишь, если только в город не приедет с концертом группа The Cult. Так что мы вряд ли пропустим нужного парня. Машина же бросается в глаза. Конечно, зеленый «Ягуар» позволит нам заработать дополнительные очки за стиль, но незаметной ее точно не назовешь.

– Согласна, но подумай об этом так: никто не стал бы сидеть в засаде около дома объекта в таком выделяющемся транспортном средстве. В своем роде мы просто прячемся у всех на виду.

– Этот аргумент звучит как одно из тех предложений, которые кажутся логичными, но на деле таковыми не являются. А еще, думаю, некорректно использовать слова с корнем «кол» в присутствии Виктора. Он может и обидеться.

– Вот прикол! Коллега, не несите околесицу, – рассмеялась Ханна. – Для протокола, количество таких слов составляет около сотни. Коль скоро они нанесут укол по гордости нашего вампира, он сам об этом скажет. – Она посмотрела на дом через дорогу, который выглядел обескураживающе обычным и похожим на другие особняки на две квартиры, каких полно в пригороде. – Что будем делать, если он так и не выйдет?

– Ничего, полагаю, – пожал плечами Реджи.

– Как так