Рик сегодня играет в гольф, и после неторопливого завтрака они расходятся каждый по своим делам. Они задумали пойти в театр сегодня вечером (Рик получил бесплатные билеты) и собираются обсудить поход еще раз, встретившись после обеда.

Конечно же, Ханна делает небольшое открытие в продуктовом магазине: живые омары, которые редко здесь появляются. После разговора с менеджером по морепродуктам о лучшем способе их готовки она берет два моллюска. Возможно, они с Риком съедят их сегодня вечером или в крайнем случае в воскресенье. Ханна заканчивает свои покупки и идет к кассе, когда обнаруживает, что забыла свой бумажник. Она отвозит свою тележку в сторону и идет к своему автомобилю, но не находит там бумажника. Она смутно вспоминает, что видела его на столе в своей спальне, и подозревает, что он все еще там. К счастью, Ханна знает менеджера магазина, так что она возвращается в магазин и просит позвать его. Разобравшись в ситуации, менеджер соглашается отпустить товары в долг. Ханна забирает домой продукты, берет свой бумажник, приходит в магазин и расплачивается.

Ханна покидает магазин, чтобы направиться на работу, но подъезжает к стройплощадке. Улица временно закрыта, впереди тяжелые машины сносят старое здание, а сзади ее подпирают другие автомобили. Она раздумывает, как же она попала в эту ситуацию, и пытается понять, что это могло бы означать — врéменную задержку, продолжительное закрытие дороги или необходимость дождаться вмешательства полиции. Однако она не привыкла полагаться на систему своего верхнего мозга, чтобы решать подобные проблемы, и она не создает никаких планов для того, чтобы вырваться на свободу (например, попросить шофера стоящей сзади машины отъехать в сторону или попытаться сдвинуть назад стоящих сзади автомобилистов). Ханна понимает, что ее задержка может причинить беспокойство ее клиентам, которые хотят попасть в библиотеку, и заставит их ждать ее. Она надеется, что сможет скоро приехать на работу, и лишь терпеливо ждет, пока улица не очистится. Ее система нижнего мозга позволила ей понять, что она попала в тупик, а ее система верхнего мозга не склонна к разработке сложных планов по распутыванию гордиевых узлов. Она просто примиряется с ситуацией.

Ханна едва успевает добраться до работы вовремя. Когда библиотека готовится к открытию, директор находит ее за справочным столом. Он начинает петь знакомую песню о том, что последние сокращения бюджета заставили его уволить помощника, в обязанности которого входило ведение блога библиотеки. Все должны принять участие, говорит директор, так что он поручает вести блог Ханне. Ханна внимательно слушает, понимающе кивая. Безусловно, блог — это важный коммуникационный инструмент, но она понимает, что для его поддержания требуются огромные усилия, и она прекрасно знает, что ей не будут за это доплачивать. Это не кажется справедливым. Директор чувствует, что она возражает. Ханна говорит, что подумает над этим несколько дней и, возможно, придумает какой-то компромиссный план. Возможно, блог могут вести несколько человек, но чтобы Ханне прийти к этому или другому заключению, ей необходимо хорошо поразмыслить.

День проходит гладко — до 15.30, за полчаса до закрытия. Именно тогда Салли, ее хорошая подруга и соседка, заходит якобы для того, чтобы обратиться за помощью по поводу органической диеты, которую она составляет. Библиотека почти пуста, поэтому у них есть возможность поболтать. Очень быстро Ханна, которая внимательно наблюдала за поведением своей подруги, приходит к заключению, что Салли чем-то озабочена. Вместо того чтобы немедленно выяснить, в чем дело, она решает дать Салли время, чтобы та сама обо всем рассказала. Но Салли этого не делает. Минуты проходят в натужном разговоре, и Ханна решает, что лучше спросить самой, чем отмалчиваться.

— Ты кажешься недовольной, — говорит Ханна.

— Да, — отвечает ее подруга. — У меня диагностировали умеренную депрессию.

Ханна не удивлена: Салли, которая обычно, по крайней мере как кажется со стороны, функционирует в режиме деятельности, недавно узнала, что ее пожилая мать находится на ранней стадии болезни Альцгеймера.

— Я сожалею, — говорит Ханна. — Тебе так тяжело.

— Депрессия, — говорит Салли. — И у кого — у меня!

Ханна обнимает Салли. Она глубоко сочувствует ей, поскольку потеряла собственного отца в прошлом году после серии тяжелых приступов. Салли предлагает пообедать вместе на следующей неделе, и Ханна соглашается. Она будет думать о своей подруге в эти выходные, просматривая отрывки из медицинских книг и читая о депрессии в Интернете. Она позвонит Салли, чтобы справиться о ситуации, и почти наверняка будет утешать и предлагать советы, когда они встретятся снова. Ханна использует свой нижний мозг очень хорошо: мало того что она может почувствовать то, что испытывает Салли, она прекрасно понимает, как применить собственный опыт к текущей ситуации.

Рик уже на месте, когда Ханна подъезжает к дому. Он действительно хочет посмотреть пьесу, о которой говорят все на работе. Но обзоры, которые прочитала Ханна, все были единодушно негативными («Пошло жертвовать на благотворительность», — один из отзывов, который ей запомнился). Однако Рик на время выходных часто переходит в режим стимулирования после недели работы юристом в режиме деятельности, и обычно становится инициатором развлечений. Ханна, которая сама не блещет идеями по поводу развлечений в свободное от работы время, рада поразмышлять над задумками Рика, какими бы дикими ни казались иногда некоторые из них (это обычно развлекает ее). Когда Рик настаивает на посещении театра, Ханна задается вопросом: а что, если спектакль будет плохой? Ну, возможно — и если это действительно так, ну, в общем, ее это позабавит. Вообще-то два часа с человеком, которого она любит, даже на плохом спектакле… это все равно два часа с человеком, которого она любит. Поэтому она безропотно идет в театр. Пьеса оказывается действительно ужасной, и с этим соглашается даже Рик (несколько смутившись). Возвращаясь домой, они смеются над этим.

Рик легко засыпает, но Ханна лежит в постели с открытыми глазами. Ее жизнь в основном удовлетворяет ее, но диагноз матери Салли пробудил в ней какое-то смутное чувство отсутствия реализованности, которое появилось ближе к печальному концу жизни ее отца. Ханне скоро будет 60 — она достигнет пенсионного возраста; ее дети — совершеннолетние молодые люди, живущие собственной жизнью.

Она прочла и не раз перечитала «Ешь, молись, люби», и хотя у нее беспроблемный брак, она легко примеряет к себе желание главной героини позволить себе новые увлечения. Застряла ли она в тупике? Влияет ли на нее возрастной кризис? У нее нет планов внезапно что-то менять. Но когда она начинает засыпать, она решает вернуться к этому вопросу в другое время — почитать, поговорить с мужем, с Салли и еще одной своей близкой подругой, Мэгги, — социальным работником.

У мышления в режиме восприятия есть явные преимущества: вы можете взглянуть на ситуацию со стороны и увидеть общую картину, не торопясь понять, что происходит вокруг вас. Если вы будете с успехом следовать этому режиму, окружающие вскоре начнут обращаться к вам за мудрым советом. Однако, если вы столкнетесь с проблемой (скажем, потому, что вам не хватает соответствующего опыта, который применим к наличествующим обстоятельствам), вам, возможно, просто нечего будет сказать.