— Э, Ыхга, иди! Господин!..

Бывший герцог притормозил и заскрипел зубами. Ну вот, еще и это… Нет, надо успокоиться. Являться к повелителю с таким настроением — себе дороже.

— Э, Ыхга! Ты где?

Эгмонтер зарычал. Не-ет, здесь ему не успокоиться…

Когда Эгмонтер очнулся, в спальне никого не было… Вернее, не было никого из людей. Потому что внутри защитной пентаграммы мрачно возвышалась чудовищная фигура, лишь отдаленно напоминавшая кого-то вроде человека или скорее орка. Она была в высоту не меньше двух человеческих ростов, руки и ноги обвивали могучие мышцы, а свирепая морда, отдаленно напоминавшая то ли кабанью, то ли медвежью, являла собой воплощенную брутальность. Несколько мгновений Эгмонтер лежал неподвижно, стараясь сообразить, как бы незаметно покинуть спальню бывшего императора. Теперь ему стало абсолютно понятно, что ритуал прошел совершенно не так, как планировалось. И вместо того чтобы собрать силу императора и, обратив ее темной стороной, что многократно бы усилило ее, впитать в себя, мгновенно став не равным, а самым сильным магом этого мира, более могущественным, чем даже Светлая владычица, он призвал в этот мир… кого? Эгмонтер невольно зажмурился, моля всех богов, какие только могли его услышать, чтобы это был не Ыхлаг, могущественнейший из темных богов, Отец боли, Властитель ужаса и прочая, прочая, прочая…

— Ты кто, червяк? — пророкотал под сводами спальни громкий голос.

Эгмонтер дернулся и, испуганно вытаращившись, уставился на обратившееся к нему божество.

— Й-а… герцог Эгмонтер, о повелитель. Я склоняюсь перед вашей мощью.

— Ну так склонись.

Эгмонтер резко дернулся, пытаясь как можно быстрее вскочить на ноги, но ноги пока слушались плохо. К тому же оказалось, что к столь ревностному исполнению повелений этого явно очень могущественного существа имеется еще пара препятствий, одно из них сейчас заполняло его штаны, а в луже второго он крайне неудачно поскользнулся и… опрокинулся уже на живот, замочив и измарав переднюю, до сего момента относительно чистую часть камзола. Впрочем, как оказалось, упал он, наоборот, очень удачно. Во всяком случае, это могущественное существо достаточно благосклонно отнеслось к тому, что он распростерся перед ним ниц.

— Хорошо, Ыхлаг доволен. Как ты здесь оказался?

— Я… был тем, кто помог тебе вернуться в наш мир, о великий Ыхлаг!

— Ты?! Червяк?

Бог недовольно заворчал, отчего хрустальные подвески в люстре мелко задрожали.

— Так это ты запер меня в этой пентаграмме, червяк?

— Но… — Эгмонтер почувствовал, как его до самых кончиков ногтей пробирает дрожь. О темные боги, это все-таки Ыхлаг. И он недоволен им!

— Я не знал! Я не хотел! Я… меня научили шаманы троллей! Они сказали, что… — Его язык молотил сам по себе, а он лихорадочно пытался понять, как выпутаться из этой ситуации. Как отвести от себя гнев бога…

— Ладно, червяк. Я дозволю тебе служить мне. Тем более что ты уже однажды послужил мне тем, что помог вернуться. А пентаграмма… скоро я избавлюсь от нее. — Ыхлаг повернулся и, протянув лапу, ухватил корону императора, валяющуюся там же, где Эгмонтер видел ее последний раз, на смятых остатках балдахина. — Вот, возьми и спрячь. Нужно будет отправить ее… за долгую воду. Не знаю, как это у вас сейчас называется. И там уничтожить. Тогда я смогу выйти за пределы пентаграммы. А сейчас… — Он воздел лапы вверх и надсадно заревел. И в то же мгновение в холле завертелся вихрь, очень похожий на тот, из которого появился он сам. Только больше. И из этого вихря валом повалили орки.

Ыхлаг на мгновение снизил мощь рева и коротко пророкотал приказ. Эгмонтер достаточно хорошо знал орочий язык, чтобы понять, что Ыхалг приказал оркам:

— Вперед, убейте всех, кто с оружием! Захватите этот город!

Орки взревели и бросились наружу, а из вихря валили все новые и новые…

Эгмонтер молча наблюдал за происходящим, мечтая только о том, чтобы выбраться из этой комнаты и добраться до ближайшей ванной. А Ыхлаг все ревел и ревел. Эгмонтер пошевелился, стараясь принять такую позу, чтобы липкое и мокрое в штанах не доставляло столько неудобств. Рев не прекращался. Эгмонтер набрался наглости и сделал короткий шаг назад, постаравшись незаметно опереться о стену. А рев продолжался. Эгмонтер раздраженно скривился и, плюнув на все, стянул с себя штаны и принялся торопливо обтирать ноги от липкой, вонючей субстанции. Рев не умолкал. Эгмонтер отбросил изгвазданные штаны и огляделся. Почти всю материю в спальне они сожгли, еще когда делали огненный барьер перед входной дверью. Остались разве что изрезанные остатки балдахина. Эгмонтер осторожно обошел защитную пентаграмму с ревущим Ыхлагом, подобрал кусок балдахина и принялся с новым ожесточением вытирать ноги и низ туловища. И именно в этот момент Ыхлаг замолчал. Вихрь в холле тут же исчез с легким шипением. Эгмонтер замер как был. Без штанов, по ногам размазаны остатки мочи и кала. Крайне дурацкое положение, особенно для того, кто привык повелевать и властвовать… Темный бог опустил лапы и медленно повернул морду в сторону Эгмонтера. Несколько мгновений он рассматривал его, а затем пророкотал:

— Тебя надо как-то отметить. А то те, кто преданны мне кровью и родом, могут убить тебя, обознавшись.

— Я… э-э, думаю, — начал Эгмонтер, но Ыхлаг совершенно не собирался выяснять, что же такое думает его новоиспеченный слуга и раб. Он вдруг радостно оскалился и пророкотал.

— А-а, знаю… червяк!

С этими словами бог вновь воздел лапы, и в следующее мгновение Эгмонтер почувствовал, как его будто выворачивает наизнанку. Он попытался заорать, но грудные мышцы отказались ему повиноваться, и потому из его горла вырвался только сдавленный, сиплый хрип. А затем он снова потерял сознание…

Повелитель ждал его там же, где он увидел его в первый раз — в бывшей спальне императора. Конечно, сейчас обстановка в ней совершенно не напоминала тот бардак, что царил тогда, когда Эгмонтер впервые увидел своего повелителя. Стены и пол были отмыты от крови, вдоль стен стояло множество треножников, на которых курились благовония, а прямо перед повелителем возвышалась подставка, на которую дважды в день двое слуг устанавливали чашу, наполненную свежей, дымящейся кровью. Эгмонтер не знал, так ли он все устроил, ибо весь антураж был взят им из старого свитка, в котором описывалась внутренняя обстановка святилища какого-то темного бога, разгромленного гвардейцами императора лет этак тысячи полторы назад. Вполне возможно было, что древний летописец все это выдумал, чтобы еще более подчеркнуть мерзкую сущность того, которому поклонялись. Но во всяком случае, когда он все это здесь устроил, никакого неудовольствия повелитель ему не выказал.

Эгмонтер плавно скользнул в бывшую спальню и склонился в самом учтивом поклоне, который только смог изобразить.

— Ты нашел того, кто должен заняться короной, червяк? — пророкотал бог.

— Пока нет, господин. Орки не слишком умелые помощники, когда речь идет о том, о ком я вам рассказывал. Беневьер чрезвычайно ловок.