Быстро овладев собой, Ребекка улыбнулась и запустила руку в корзинку. Достав кусочки жареной курятины, фрукты, печенье и пирожки, аккуратно завернутые в салфетку, Ребекка разложила снедь на одеяле.

– Чувствуется рука вашего повара Гарри, – заметила Ребекка. – Такого количества съестного хватит на неделю.

– И какую чудную неделю могли бы мы провести здесь вдвоем на берегу ручья.

Развернув курятину, она откусила кусочек.

– Миссис Трент и Дэниел утверждают, что у вас нет ни минутки свободной. Вряд ли вы согласились бы провести в праздности столько времени.

– Иногда я это себе позволяю. Вот и сейчас решил провести две недели в Солгрейве.

– Но ваше пребывание здесь – своего рода дело. И весьма важное! – Она промокнула салфеткой уголок рта. – Вы общаетесь с сыном.

Пусть думает что хочет, решил Стенмор, наблюдая, как ветер играет ее волосами. Он снял и отложил в сторону сюртук.

– Я отношусь к своим обязанностям более ответственно, чем большинство людей моего положения, но порой мне хочется исчезнуть, бросить все. Уйти прочь от тех, кто меня знает, туда, где нет установленных норм и правил, где нет обязательств, которые не дают мне покоя ни днем, ни ночью.

– А есть такое место, куда бы вы хотели сбежать?

– Есть! – Он улыбнулся. – Я езжу туда на месяц каждую осень. Вы когда-нибудь были в Шотландии, Ребекка?

Она покачала головой.

– Говорят, очень красивая страна.

Убрав с одеяла корзинку, он вытянулся, положив руку под голову.

– Дикий край, обиталище неукротимых богов, где под голубыми, не защищенными от ветра небесами сквозь черные скалы пробиваются горные потоки и рассекают загроможденные камнями долины, заросшие дубами и соснами. На каменистых кручах, куда не ступала нога человека, вереск и папоротник-орляк бьются за место под солнцем. Над бездонными озерами сверкают покрытые льдом горные вершины, чтобы в следующий миг исчезнуть за грозовыми тучами.

Завороженная, она ответила ему ласковой улыбкой.

– Вы любите Шотландию.

– Я не верю в любовь. – Он поймал ее ладонь. – Зато верю в страсть. А вы, Ребекка?

– Я верю в любовь, – ответила она, помолчав. – Я видела ее в глазах маленького мальчика, которого держала на руках. Она служила мне утешением. Дарила покой. А страсти я боюсь. Не хочу испытывать то, что не поддается контролю.

– Разве вы не испытывали страсти к вашему мужу, Ребекка?

Она отвернулась.

– Не испытывали экстаза в супружеской постели? Не взлетали на вершину блаженства? – Ребекка молчала, но Стенмор ощутил бешеное биение пульса на ее запястье. – Неужели вы никогда не теряли чувства реальности? А потом умиротворение, которое наступает вслед за экстазом?

Пальцы Стенмора поползли вверх по ее руке, едва касаясь мягкой ткани рукава.

– Разве ваш муж не знал, как возбудить вас? – Стенмор погладил шею Ребекки, и она закрыла глаза, но тотчас же их открыла и повернулась к нему.

Он с нежностью посмотрел на нее, в то время как его рука сквозь платье погладила ее грудь, а потом живот. Ребекка ахнула.

– Разве он никогда не доставлял вам удовольствия? Не касался вас здесь?

Его ладонь переместилась еще ниже. Ребекка покраснела, глаза настороженно распахнулись. Но руку она не оттолкнула.

– Разве он так и не узнал ваши секреты и не научился воплощать в жизнь ваши фантазии?

Его рука снова легла на ее ладонь.

– Скажите, что вы сейчас чувствуете, Ребекка? Она прерывисто вздохнула, и он уложил ее рядом с собой.

– Это плохо.

– Разве? – прошептал Стенмор.

– Но мы не должны, вы...

Он накрыл ее губы своими. Она ответила на его поцелуй, а потом сама стала его целовать. Ребекка не заметила, как вместе с ней Стенмор перевернулся, и она оказалась наверху.

Погрузив пальцы в его волосы, Ребекка стала покрывать поцелуями его лицо, шею, ухо, ее пальцы поползли вниз по его мускулистой груди. Стенмор почувствовал, что теряет над собой контроль. Он перекатился со спины на живот, подминая ее своим торсом, и крепко обнял.

Затем приподнялся на локте. Ее лицо пылало, глаза наполнились страхом.

– Вы хотите меня. А я хочу вас. Это страсть! В ее глазах блеснули слезы.

– В чем дело? Чего вы боитесь?

Поцелуем он осушил одну слезинку, затем другую. Отодвинулся и заглянул ей в глаза.

– Поговорите со мной, Ребекка.

Стенмор лег на бок, привлек Ребекку к себе и, нежно целуя, стал успокаивать. Такого с ним еще не бывало. Ни одна женщина не вызывала в нем подобных чувств.

– Я не та, не та, за кого вы меня принимаете!

– Твоя безликая жена хранит упорное молчание насчет этой миссис Форд!

Сквайр Уэнтуорт пропустил ее замечание мимо ушей, в то время как его пальцы торопливо развязывали шнурки на корсете Луизы.

– Осторожно! – проворчала она, когда от резкого рывка жесткая пластина врезалась в ее нежную кожу. – Позови горничную.

– Только этого не хватало. – Его губы уже прижались к голой коже ее плеча. – Я не могу больше ждать ни секунды. Почему ты не впустила меня к себе прошлой ночью, дрянная девчонка?

– Я слишком устала, – произнесла Луиза, запрокинув голову. – И не смей жаловаться. С какой стати я стану тебя принимать, если твоя жена выскакивает из супружеской постели еще до рассвета?

– Я уже тебе говорил, что маленькая дурочка не спит со мной. – Уэнтуорт помог Луизе снять корсет, и теперь она упивалась его ласками. Одежда сквайра была разбросана по всей комнате. – Твое место в моей спальне, а не здесь.

– Дуралей ты, Уэнтуорт, – рассмеялась Луиза. – А что подумают твоя жена и слуги о гостье, поселившейся в хозяйской спальне? Ведь это скандал!

– Скандал? Почему-то ты об этом не думала, когда наведывалась ко мне в лондонский дом.

– Но это совсем другое. Когда ты меня туда заманил...

– Заманил?

– ...выманил из постели моего бедного покойного мужа, должна напомнить. Но тогда ты не был женат на этой маленькой глупышке. А потом твоя жена никогда там не появлялась.

– Такая абсурдная застенчивость, Луиза, не идет светской львице.

Его рука скользнула вниз по ее животу и грубо стиснула мякоть плоти между ног под тонкой преградой из белого шелка с цветами, заставив ее вскрикнуть.

– В течение трех лет, пока ты была женой этого старого козла Нисдейла, осторожность доставляла тебе мало беспокойства. Если мне не изменяет память, он не давал тебе то, что давал я. – Сквайр еще сильнее сжал мягкий холмик. Она занесла назад руку и запустила ее в его напудренные волосы. – Ты открыто пользовалась тем, что я тебе предлагал: деньгами, одеждой... и даже грубым, грязным совокуплением время от времени, разве не так?