9. ВОСПИТАНИЕ ПО ТИПУ «КРОНПРИНЦА». Такой тип воспитания все чаще и чаще культивируется в довольно обеспеченных, зажиточных, богатых семьях, члены которых имеют значительный вес в обществе и занимают в нем высокие посты и должности, недосягаемые для большинства людей. Отдав самих себя карьере, родители не могут заниматься собственным ребенком. Вся жизнь их расписана буквально по часам. Им трудно выкроить минуту, чтоб поиграть немного с малышом, узнать о том, что его беспокоит или что хочется ему. И недостаток чувств своих они обычно компенсируют искусственной родительской любовью - одаривая и задаривая малыша. Ребенок окружен ценнейшими подарками, он с малолетства обладает тем, что многие не в состоянии купить, работая всю жизнь. Родители считают, что он счастлив. Малыш имеет даже «птичье молоко», но так обычно думают родители, а дети чаще всего - по-иному. Им не нужны ценнейшие подарки или вещи - им нужен нежный взгляд, любящая улыбка и ласковое слово. И если даже кажется, что дети гордятся положением своих родителей, то это не всегда бывает так. Наверное, при первой же возможности многие из них отдали бы все краски мира за серую, обыденную жизнь детей в обычных семьях, с обычной мамой и с обычным папой, чтоб им, как всем, было возможно делиться радостями и печалями с родителями, чтобы они, как все, могли бы в воскресенье с мамой или папой пойти в гости, в парк, а может быть, на речку, чтобы они, как все... Но их родители не могут быть, как все. И потому не в силах отыскать причину недовольства своего ребенка, ведь перед ним открыты все дороги. И разве смысл родительства не в этом? Поэтому, когда «кронпринцы», повзрослев, своей безвольностью и нерешительностью «губят» все, что подготовлено для них, или способны вдруг «протестовать» против проторенного, чтобы «идти своей тропой», им непонятно, почему ребенок их «бесцветный», не оправдал надежд, хотя они всю жизнь свою потратили на то, чтобы он их надежды оправдал.

ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ВОСПИТАНИЕ. Об этом типе воспитания мы говорим тогда, когда в одной семье, в одной квартире родители плюс бабушки и дедушки пытаются воспитывать ребенка лишь только собственными методами воспитания, противоречащими, по обыкновению, друг другу, и, словно лебедь, рак и щука, тянут малыша одновременно в ту и другую стороны, чтобы в конце концов перетянуть. В такой семье малыш не в состоянии усвоить, что можно ему делать, что нельзя. И, разрываясь между всеми, ему непонятно, кому необходимо угождать. Обычно это рано или поздно способствует развитию невроза.

СМЕНА ОБРАЗЦОВ ВОСПИТАНИЯ. Такой тип воспитания встречается тогда, когда ребенка до каких-то пор воспитывали одним методом и вдруг из-за семейных обстоятельств (появления новорожденного, развод родителей) стиль воспитания внезапно изменился. Малыш не в состоянии отвыкнуть от того, к чему привык, никак не адаптируется к перемене и в результате начинает яростно протестовать, нередко в виде невротических реакций.

Мы познакомились лишь с наиболее распространенными из типов неправильного воспитания детей, хотя на самом деле их не перечесть. Мы часто пользуемся ими, не догадываясь, как отражаются они на психике ребенка, и сами же способствуем обычно невротизации своих же собственных детей. Нередко мы сами являемся источниками стресса, психического дискомфорта малыша, а ищем лишь причину где-то извне и, бегая по разным специалистам, пытаемся ее хоть как-нибудь понять.

Ситуация для родителей

У маленькой Гульнарочки, наверное, есть все: любые куклы, даже Барби, а заводных игрушек столько, что не счесть.

Ей покупают «Баунти» и «Марс», бананы, апельсины, мандарины, другие дети ей завидуют, она же завидует все время другим детям. Ее родители в сплошных командировках, в сплошных разъездах, она их не видит, лишь только слышит, что таким путем гораздо легче заработать деньги. А деньги — это все, благодаря им можно сколько хочешь кушать «Ъаунти» и «Марс». Но как бы это ей ни объясняли, обычно каждый раз, когда ее отводят к тете, ухаживающей за ней, когда родители в отъезде, Гульнара начинает плакать, прося родных, чтобы они не уезжали, и убеждает маму с папой, что ей не нужно ничего: ни Барби, ни игрушек, ни «Баунти», ни мандарин. Пусть лучше будут мама с папой дома. Зачем им деньги, если у них есть она. И каждый раз родители в недоумении: как странно ведет себя их единственная дочь.

Какой тип воспитания используют родители Гульнарочки?

Как на их месте поступили бы Вы?

«Мне надоели, мамочка, твои «нельзялки». Скажи мне, я твоя чужая дочь?» (Марина, 4,5 года)

Конечно, мы нередко сами невротизируем ребенка, воспитывая, как придется, вернее, вздумается нам, то превратив его в кумира, который делает что хочет, то запрещая все, что можно, держа в «ежовых рукавицах». Но как бы ни были полярны все воспитательные меры, воспитываем мы обычно сакраментальными словами, все сортирующими в жизни на то, что «можно» и «нельзя».

«Нельзя» и «можно» как запреты, как поощрения, приказы, они как жезл милиционера, стоявшего на перекрестке, пытавшегося этим жезлом все регулировать вокруг.

Благодаря им Ваш ребенок быть должен роботом, и только, или хотя бы пластилином, а Вам лишь предстоит лепить его таким, как Вы хотите, как Вы задумали себе. Вы регулируете ими всю жизнь Вашего ребенка, его желания, надежды, установив для них предел, запретную черту, границу, там, где встречаются обычно и превращаются друг в друга по неизвестной нам причине все эти «можно» и «нельзя».

И если «можно» - это тройка свободных, вольных лошадей, овладевающих пространством, «нельзя» - лишь кнут для малыша, которым погоняет кучер и не дает сойти с дороги, хотя везет по бездорожью и может завезти в тупик.

«Нельзя» - «ошейник» для ребенка, который постоянно душит, а в состоянии удушья малыш готов пойти на все: и он устраивает «сцены» и демонстрирует капризы, компрометирует при всех. И попадает в разряд «нервных». Но виноват ли в этом он?

При помощи «нельзя» и «можно» Вам хочется внушить ребенку весь кодекс норм, весь кодекс правил общения людей друг с другом, как должен он себя вести, чтобы быть воспитанным для всех. При помощи «нельзя» и «можно» ребенок должен познать мир, который постоянно манит и зазывает малыша, заворожив его собою.

И, принимая этот вызов, в три года, словно опьяненный, своим «Я - сам!», «Я - сам!», «Я - сам!», малыш вступает в жизнь, как в сказку, и ожидает чудес.

Любой предмет - ему загадка. И, чтобы ее отгадать, - необходимо все потрогать или попробовать на вкус. Теперь он не такой, как раньше, он - не беспомощный младенец и многое уже умеет; ну, например, подставить стул или залезть на табуретку, чтоб самому достать предмет, взять вещь или открыть шкатулку и заглянуть, что там внутри.

В три года он уже не только лишь любознательный ребенок, но и довольно сообразительный для своих лет.

Причем не кто иной, как Вы сами так развивали малыша. И он ко многому привык, что это «можно», не понимая то, что «можно» бывает только до определенного предела, что есть очерченный круг, за которым «можно» невольно превращается в «нельзя».