явились на суд в форме. К какому роду войск вы принадлежите?

Судья: Суд снимает этот вопрос.

Монахов: У меня есть заявление к суду. Я прошу суд удостоверить, что форма свидетеля Давидовича является либо формой КГБ, либо формой войск МООП.

Судья: Суд не может ответить на этот вопрос. Суд не разбирается в формах.

Калистратова: Откуда вам известна фамилия Горбаневской?

Давидович: Из опознания во время следствия.

Монахов просит суд вызвать Ястреба. (Обращаясь к ней:) Были ли митинговые речи?

Ястреба: Я не слышала. Между мною и сидящими стоял ряд людей, и был шум, и я не могла разобрать.

Монахов: На каком расстоянии от сидящих вы находились?

Ястреба: Около метра.

Монахов: И на расстоянии одного метра вы не могли разобрать, были ли речи?

Ястреба: Нет, не смогла.

Монахов: Подтверждаете ли вы ваше показание о том, что в форме милиции никто к Лобному месту не подходил?

Ястреба: Точно не утверждаю, но, кажется, нет.

Монахов просит суд вызвать свидетеля Федосеева. (Федосееву:) Вы подтверждаете ваши показания, что в ответ на оскорбления и выкрики, в частности, на слова: «Мой отец за Чехословакию погиб, а вы тут…», подсудимые опускали лица и не отвечали?

Федосеев подтверждает.

Литвинов (Давидовичу): Свидетель Давидович, с какой целью вы пришли на Красную площадь?

Давидович: Без цели.

Литвинов: Вы нас впервые увидели у Лобного места или раньше?

Давидович: Видел раньше, но внимания не обратил, а потом вспомнил. Вы были все вместе.

Литвинов: Где?

Давидович: Слева от ГУМа.

Литвинов: И Горбаневская была с нами?

Давидович: Да.

Литвинов просит суд вызвать Ястреба. (К Ястреба:) Вы подтверждаете, что мы встретились с Горбаневской только у Лобного места?

Ястреба: По-моему, да.

Литвинов (к Давидовичу): На предварительном следствии вы говорили, что вышли из ГУМа, а ГУМ в воскресенье закрыт. Чем вы это объясните?

Давидович (вызывающе): Это не имеет значения. Я рассказываю о том, что я видел.

Литвинов: Горбаневская держала плакат или флажок?

Давидович: Флажок.

Литвинов: На предварительном следствии вы утверждали, что она держала плакат. Кто вы по образованию?

Давидович: Юрист.

Бабицкий: Где находились работники милиции в форме?

Давидович: Там же.

Бабицкий: Среди тех, кто вел задержанных, были работники милиции?

Давидович: Да, они принимали участие в задержании.

Бабицкий: Те, что вели, были в форме?

Давидович: Да.

Бабицкий: Вы это видели?

Давидович: Да.

Бабицкий: Вы видели, как отнимали плакаты?

Давидович: Нет, не видел.

Бабицкий: Где находились вы в это время?

Давидович: Ближе к Спасским воротам.

Бабицкий: Видели, как ударили Файнберга?

Давидович: Нет.

Делоне: Вы опознали меня. Перечислите мои действия.

Давидович: Вы произносили речи политического содержания.

Делоне: Какой был общий смысл этих «речей»?

Давидович: Ну, вы разделяли точку зрения вашей группы. Вы спорили с гражданами и говорили, что действия правительства по вводу войск являются неправильными.

Делоне: Другие мои конкретные действия?

Давидович: Других не видел.

Делоне: Вы уверены, что вы принимали участие в моем задержании?

Давидович: Да.

Делоне: Вы предъявили удостоверение при этом?

Давидович: Нет, удостоверение предъявил работник опергруппы.

Делоне (удивленно): Какой работник?

Давидович: В штатском.

Делоне: Что я делал, когда меня вели к машине?

Давидович: Сопротивлялись, упирались, пытались вырваться.

Делоне: Руки мне заламывали?

Давидович: Кажется, нет.

Делоне: Когда я шел от Лобного места к машине, я говорил что-либо?

Давидович: Что-то говорил, кажется, «позор», но я не помню.

Делоне: Мои дальнейшие действия?

Давидович: Не знаю, я ехал не с вами.

Делоне: Вы видели потом того человека, который якобы предъявил документы?

Давидович: Да, в милиции.

Адвокат Каминская: Видели ли вы у кого-нибудь телесные повреждения?

Давидович: Да, видел у Файнберга во время очной ставки.

Каминская: Видели, как кто-нибудь наносил удары?

Давидович: Нет, не видел.

Каминская: Писал ли человек, предъявивший документ при задержании Делоне, объяснение в милиции?

Давидович: Я об этом ничего не знаю.

Каминская: Что-нибудь об этом человеке вам известно?

Давидович: Нет, ничего не известно.

Богораз: Насчет милиции, это только к Делоне относится или ко всем?

Давидович: Нет, не ко всем. Толпа была большая. Все были очень возмущены. Задерживали и люди в штатском.

Богораз: Сколько примерно было милиции в форме?

Давидович: Примерно человек пять-шесть.

Богораз: Они не допрошены. Куда они делись?

Давидович: Не знаю.

Богораз: Все происходило в течение пяти минут. По показаниям свидетеля Давидовича, речи продолжались две-три минуты, значит, мы могли говорить только одновременно. Как же свидетель мог различить, кто что говорил?

Давидович: Вот, различил.

Богораз: Всех?

Давидович: Всех.

Адвокат Калистратова: Вас допрашивали в этот же день?

Давидович: Да.

Калистратова: Тогда вы показали, что вышли из ГУМа. Чем вы объясните это утверждение?

Давидович: Я уверен, что не говорил этого следователю.

Дремлюга просит вызвать свидетеля Долгова. (Долгову:) Вы видели Давидовича?

Долгов: Нет.

Дремлюга (Давидовичу): Вы видели первого, кто подбежал к Лобному месту?

Давидович: Нет, я больше внимания обратил на демонстрантов.

Литвинов: Вы можете сказать, в каком порядке мы сидели?

Давидович: Я стоял лицом к демонстрантам. Крайняя справа была Горбаневская, затем Богораз, Файнберг, Бабицкий.

Литвинов: Сразу всех увезли?

Давидович: Нет, позже всех увезли Горбаневскую.

Делоне: Только двое меня вели, вы и гражданин в штатском, предъявивший удостоверение?

Давидович: Да.

Делоне: На каком основании вы решили меня задержать?

Давидович: По просьбе второго товарища.

Делоне: Слышали ли вы в толпе выкрики, обращенные к демонстрантам?

Давидович: Да, возмущенные выкрики.

19 часов 25 минут. Конец первого дня

10 октября 1968 года, 10.00

Богораз (делает заявление): Я не вижу в зале суда двух своих родственников: Алексееву и Бураса.

Судья: Всех родственников пустить нельзя – зал переполнен.

Литвинов: Я не вижу в зале своей жены и ее отца. Имею ходатайство по существу.

Дремлюга: Можно ли нам разговаривать между собой?

Судья: Нет. Допускается разговор только с адвокатом.

Дремлюга: Так как у меня нет родственников в Москве, прошу допустить двух-трех друзей.

Судья: Назовите фамилии ваших друзей коменданту суда, он решит этот вопрос.

Дремлюга: Якир Петр Ионович, Юлий Ким и Илья Габай.

Делоне: Так как мы дали свои показания, прошу разрешить в перерывах переговоры между подсудимыми.

Судья: Нет, следствие не закончено, поэтому разговоры не разрешаю. Какие есть ходатайства по существу?

Литвинов: Прошу направить дело на доследование, так как следствие не захотело выявить непосредственных участников – лиц, разгонявших демонстрацию, хотя у него была для этого полная возможность: по показанию Стребкова можно установить личность сотрудника КГБ, на действия другого сотрудника и милиционеров указывал свидетель Давидович. Свидетели Панова и Баева должны быть вызваны, тем более что Баеву неоднократно