меня свой член. Я чувствую, как моя матка начинает сокращаться вокруг его члена. И от этого мне не хватает сил удержаться на плаву. Его это лишь забавляет. Малик усиливает толчки.

— Вот так, детка, — правая рука держит мою ногу на своём плече, а левой он начинает снова поглаживать клитор. Оргазм накатывает огромной волной. Я задыхаюсь от переизбытка чувств.

— Ах, — не выдерживаю и мои пальцы оказываются на его руке, заставляя усиливать движения. С губ слетают лишь стоны наслаждения. Наши движения быстрые. Дикие. Неугомонные. Он тоже сходит с ума от моих прикосновений. — О господи, я сейчас кончу.

— Скажи, было сильно больно, когда отец снова и снова бил тебя? Что ты чувствовала? — произносит прямо в губы. Отдёргивает руку с места, где буквально пару секунд назад трахал меня пальцами. В этот момент понимаю, Малик знал о том, что произошло у меня дома. Слёзы начинают душить. Мне хочется вырваться, но подлец с удвоенной силой удерживает меня, не прекращая трахать.

— Как? — единственное, что я могу сказать прежде, чем он кончает внутри меня. Приятная волна накрывает моё тело, но это не оргазм. Нет наслаждения после шикарного секса. Он просто получил своё.

— Спасибо, что позволила кончить. И поверь, его удары по твоему телу всего лишь маленький неприятный момент в твоей жизни. Трахать тебя и знать, что твой обожаемый отец бил тебя — это будоражит кровь. Это меня позабавило. Тебя посчитали позором, а я лишь хотел убедиться, что это правда, — после этих слов Малик полностью выходит из меня.

Не могу прийти в себя после услышанного. Он знал абсолютно всё. Знал, но при этом ничего не сделал. Просто решил мной воспользоваться.

— Я же обещал, что сюрприз придётся тебе по вкусу. Жди последнего подарка, — смотрит на меня и застёгивает ширинку.

— Ненавижу, — скольжу вниз и падаю на землю.

Глава 10

Малик

Я истощён морально и физически. Последний месяц каждый день на нервах. А всему виной моя будущая несносная жена. Она вызывает во мне самые противоречивые чувства. Ненавижу стерву. Ненавижу, но всё равно тянет к ней. Хочу до безумия. Не могу отделаться от этого чувства. Оно прочно засело глубоко внутри и его никак не вытянуть оттуда. А с учётом того, что с момента возвращения в Марокко у меня никого не было, каждая встреча с Карой становится настоящей пыткой. Вот я и не выдержал, дал слабину. Если бы кто-то нас увидел, мы уже лежали бы в сырой земле. Только мозг в тот момент отключился.

Я как узнал, что эта тварь, её отец, поднял на Кару руку, хотел собственными руками его придушить. Кроме меня, никто не имеет права истязать малышку. Да только не мог ничего сделать. Я и знать об этом не должен. Что б я ему предъявил? Это кухарка в их доме всё мне докладывает. Специально её туда устроил.

Ярость неслась по венам неудержимой лавиной. И, конечно же, я выплеснул её всю на малышку Кару. По-другому просто не получается. Я вообще не должен испытывать к ней жалости. Только самого себя обмануть не получается. Это в её глазах я бесчувственный тиран и деспот. На самом же деле мне постоянно приходится бороться с самим собой.

Предстоящая поездка в Саудовскую Аравию для меня словно глоток свежего воздуха. Наконец, смогу привести мысли в порядок и отдохнуть от терзаний.

Только в самолёте всё равно вспоминаю её лицо. То, как мы пару дней назад гуляли на побережье. Она шла впереди меня, утонув в своих мыслях и не обращая ни на кого внимания, а мне жутко хотелось подойти к ней и обнять. Не знаю, откуда взялся этот порыв. В прошлую нашу вылазку к морю я повёл себя с ней как бесчувственный монстр.

Внутри меня будто живут два разных человека. Будто тот образ, который я придумал для Кары, превратился в настоящего Винсента. Он ведь любил эту девушку.

Если бы художник из Греции был настоящим, у них бы получилось построить нормальные отношения. Кара бы получила всё, о чём мечтала. Любимого мужчину, который носит её на руках. Желанную работу. Ребёнка. Это бы была идеальная жизнь для них.

У нас с ней такого не будет никогда. Со мной её жизнь будет сущим кошмаром. Где-то в глубине души мне даже жаль девчонку. Но этого мало, чтобы отступить от своего плана. После всего произошедшего наши судьбы связаны навечно.

Спустя время мне всё же удаётся заснуть и просыпаюсь я перед самой посадкой. Недолгая поездка на такси до своей квартиры. Да, за то время, как я жил в Саудовской Аравии, успел приобрести себе жильё. Быстро приняв душ, я сначала отправляюсь на встречу со своим знакомым, а затем еду в резиденцию Аль Асада.

В этот раз мне предстоит серьёзная миссия: я должен помочь Азату накрыть очередную сделку по продаже десятка похищенных европейских девушек.

Обычно сам я никогда не участвовал в операциях, но сейчас выбора нет. Риск того, что Аль Асад может слететь с крючка слишком велик. Порой мне кажется, что этот человек непобедим. Ему столько раз удавалось выходить сухим из воды, что не сосчитать.

В резиденции я нахожусь до поздней ночи. Сначала обсуждаем дела, потом Аль Асад закатывает вечеринку. В номер возвращаюсь полностью вымотанный. Даже не помню, как уснул. Зато отчётливо помню пробуждение. Настойчивый стук в дверь разрывает барабанные перепонки. Голова дико гудит. Какого дьявола вам от меня сейчас понадобилось?

Пытаюсь игнорировать незваного гостя, но боль в висках сильно мешает. Когда открываю дверь, накатывает ступор.

— Какого чёрта тебе здесь нужно?

— И я рад тебя видеть, — хищно улыбается Саид, проходя внутрь.

— Не скажу, что эта радость взаимна, — прохожу вслед за ним внутрь номера. — Что хотел?

— Знаешь, а мы могли бы быть друзьями, — Саид вальяжно присаживается в кожаное кресло. — Прекрати вести себя как мудак.

— Это твоё любимое занятие, — понимаю, что и правда веду себя как ублюдок. — Ладно, слушай, я не в настроении вести светские беседы. Давай к делу.

— Я в курсе того, что вы задумали с агентом разведки.

— Не понимаю, о чём ты, — какого чёрта это значит? Я ведь не мог проколоться, это исключено.

— Можешь не делать удивлённый вид, — смеётся Аль Джабер. — Я пришёл