— Я за вас беспокоюсь. Вы же насквозь промокли.

— Ничего, не растаю.

Он включил мигалку, вышел из машины и помог высадиться Клэр. Вместе они заспешили под широкий навес над входом в отель. Швейцар тронул фуражку, приветствуя Клэр.

— Добрый вечер, мисс Лоран.

— Привет, Грегори.

— Сыровато сегодня на улице. Но вы не волнуйтесь. Она добралась сюда, едва начался этот проливной дождь.

Клэр проследовала впереди Кассиди, войдя в престижный отель, номера в котором были названы в честь знаменитостей, некогда останавливавшихся в них. Узкий вестибюль — роскошный, в европейском духе, был обставлен антиквариатом, устлан восточными коврами и являл собой сочетание изысканного шарма и южного гостеприимства.

Мэри Кэтрин Лоран сидела у мраморной стены в полосатом кресле с подлокотниками в форме позолоченных лебедей. Ее пестрое платье еще не просохло от дождя. Поля розовой соломенной шляпы обвисли, впитав слишком много влаги. Руки в белоснежных перчатках безвольно лежали на коленях, ноги были тесно прижаты друг к другу, ступни словно приросли к полу. Рядом стоял чемодан. Со стороны она казалась молоденькой девушкой, которую по дороге в церковь на конфирмацию застал проливной дождь.

Дежурным клерком оказалась женщина с короткой прямой стрижкой и в роговых очках. Обогнув стол портье в дальнем углу коридора, она вышла навстречу Клэр.

— Я позвонила сразу же, как только она появилась, мисс Лоран.

— Большое спасибо. — Клэр сняла шляпу и присела на корточки перед матерью. — Привет, мама. Это я, Клэр.

— Он скоро придет сюда. — Мэри Кэтрин говорила тонким, еле слышным голосом. Глаза ее смотрели куда-то вдаль — в другое время, далекое прошлое, куда никто, кроме нее, не был допущен. — Он просил встретиться с ним здесь сегодня днем. Клэр сняла поникшую соломенную шляпу с головы матери и убрала с ее щек слипшиеся мокрые волосы.

— Может быть, ты перепутала дни, мама.

— Нет, не думаю. Я уверена, что выбрала день правильно. Он сказал, что придет за мной сегодня. Я должна была собраться и быть наготове. Мы договаривались встретиться здесь. — Взволнованная и явно не в себе, она подняла руку и приложила ее к груди. — Мне что-то нехорошо. Клэр подняла взгляд на Кассиди:

— Не могли бы вы принести стакан воды, пожалуйста. Совершенно сбитый с толку, он стоял, уставившись на обеих женщин; с его плаща на пол стекала вода. Услышав просьбу Клэр, он словно очнулся и поручил снующему вокруг клерку принести воды.

— Мама, — нежно произнесла Клэр, положив руку на ее колено. — Я не думаю, что он придет сегодня. Может быть, завтра. Почему бы тебе не поехать со мной домой и не подождать его там, а? Вот. Мистер Кассиди принес тебе стакан холодной воды.

Она взяла руку матери и обхватила ею стакан. Мэри Кэтрин поднесла его к губам и отпила воды. Затем подняла взгляд на Кассиди и улыбнулась.

— Вы очень любезны, мистер Кассиди. Спасибо вам.

— К вашим услугам.

Она заметила его мокрый плащ.

— Что, на улице дождь?

Он взглянул через плечо на входную дверь, возле которой крутился швейцар, тактично демонстрируя полное безразличие к происходящему. На улице все еще лило как из ведра.

— Да, думаю, дождь все идет, — ответил Кассиди.

— Можете себе представить? Ведь когда я пришла сюда, была такая жара. Пожалуй, мне сейчас лучше пойти домой. — Она протянула Кассиди руку. Он взял ее и помог Мэри Кэтрин встать, беспомощно взглянув на Клэр в ожидании дальнейших инструкций.

— Если вы хотите ехать дальше, по своим делам, — сказала Клэр, — я вызову такси для нас с мамой.

— Я отвезу вас.

Она кивнула в знак согласия и вернула стакан с водой дежурному клерку.

— Я очень благодарна вам. И ценю ваше участие.

— Не стоит, мисс Лоран. Ваша мама вовсе не причиняет нам никаких хлопот. Просто все это очень печально.

— Да, верно. — Обняв мать за плечи, Клэр направилась с ней к двери, которую швейцар уже распахнул для них.

— Не забудьте ее чемодан, мисс Лоран, — мягко напомнил он.

— Я возьму его, — сказал Кассиди.

Мэри Кэтрин совершенно не реагировала на раскаты грома и вспышки молнии, пока они с Клэр стояли под навесом, ожидая Кассиди, который укладывал чемодан в багажник. Зная, что мать сейчас находится совсем в другом измерении и абсолютно беспомощна, Клэр усадила ее на заднее сиденье и пристегнула ремнем.

На обратном пути говорила одна Мэри Кэтрин:

— Я была уверена, что мы договаривались о встрече именно сегодня. В отеле «Поншартрэн».

Клэр слегка склонила голову и прикрыла глаза, отчетливо сознавая, что Кассиди крайне интересует все, что сейчас происходит. Когда они подъехали к офису «Французского шелка», он взял чемодан, а Клэр быстро провела Мэри Кэтрин в дом. В лифте Клэр случайно встретилась с Кассиди взглядом. Она поспешно отвернулась, словно отказываясь отвечать на молчаливые вопросы, читавшиеся в его упрямых серых глазах.

Войдя в квартиру, Клэр проводила Мэри Кэтрин в ее спальню.

— Я скоро вернусь, если вы согласитесь подождать, — бросила она Кассиди через плечо.

— Я подожду.

Клэр помогла матери раздеться и аккуратно повесила в шкаф ее старомодный наряд. Проследив, чтобы Мэри Кэтрин приняла лекарство, она уложила ее в постель.

— Спать, спать, мама. Спокойной ночи.

— Я, должно быть, перепутала дни. Он придет за мной завтра, — прошептала Мэри Кэтрин. Мило улыбнувшись, умиротворенная, она закрыла глаза.

Клэр нагнулась и поцеловала прохладную гладкую щеку матери.

— Да, мама. Завтра. — Она погасила свет и вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

Клэр совершенно обессилела. Плечи ныли от напряжения.

Путь от спальни матери до гостиной показался ей слишком длинным. Войдя в гостиную, она не сразу увидела его. Решив, что он, возможно, передумал и ушел, она было облегченно вздохнула, но — увы!

Словно конвоир, Кассиди уже ждал ее во всеоружии и готовый к схватке. Клэр ничего не оставалось, как принять его вызов. Вопреки тому, что она говорила Ясмин и в чем она пыталась убедить себя, Клэр все-таки находила Кассиди привлекательным. В физическом плане — безусловно. Но было в нем и нечто другое… одержимость, воля, упорство. Эти качества привлекали ее и в то же время отталкивали, вызывали неприязнь. Она боялась его, хотя не могла не признать, что он проявил удивительную доброту и отзывчивость в отношении ее матери.

Когда глаза привыкли к темноте, Клэр различила силуэт возле буфета. Кассиди был в рубашке с закатанными рукавами, плащ его по-домашнему висел на вешалке рядом с плащом и шляпой Клэр. Когда он обернулся, Клэр заметила, что волосы у него все еще влажные от дождя, а в руках он держит два бокала с «Реми Мартэн». Кассиди подошел и протянул ей один.