Верзила ведёт ножом по её груди, разрез на кофте позволяет. Делает надрез сверху с левой стороны. Слезы текут из её глаз, но она не шевелится. Позволяет резать себя. Я почти на грани срыва.

Кристина наслаждается своим триумфом. Всех нас отвлекает звук сигнализации с улицы. Кристина посылает двоих рядом со мной узнать, что случилось. Это её большая ошибка.

Её придурки меня не обыскали. Пытаюсь достать нож в рукаве куртки. Через пару секунд получается, я аккуратно перерезаю часть веревки. Мне хватает, чтобы быстро разорвать ее и освободиться.

На улице парни начали штурм, слышны звуки стрельбы и крики охраны. Не так уж и много у неё нашлось друзей. Все давно в курсе, что это все теперь принадлежит Хищнику. Мелкие сошки, которых наняла Кристина не поняли своей смертельной ошибки.

Я кидаюсь на Кристину, прикладываю нож к её горлу. Сейчас она точно станет бывшей.

— Парень, отойди от неё. Алиса, иди к той двери, — показываю малышке куда нужно отойти, чтобы её не задело. Кристина орёт, чтобы тот её послушал, и он отходит к двери. Алиса медленно на ватных ногах ползёт до двери в противоположной стороне.

Смотрю на парня и понимаю, он не отпустит мою девочку, по глазам вижу. Верный пес. Кидаю Кристину на пол, хорошенько приложив её башкой об пол. Сам бегу к этому ублюдку, он не жилец. Бычок кидается на Алису, она падает и его нож входит ей в плечо. Она издаёт страшные звуки, а затем падает в обморок.

Пока моя жена в отключке, могу наказать всех этих тварей. Он её порезал. Протыкаю его тело ножом раз десять, он уже на четвертый раз почти не дышит. Пусть сдохнет.

Разворачиваюсь, на меня смотрит дуло, Кристина трясётся, но целиться в меня.

— Давай, тварь, стреляй, но я убью тебя все равно. Ты выстрелила в мою малышку, напугала её, ты труп, как и твой отец. Вам не место в этом мире, — иду на неё, она делает шаги назад.

— А тебе место в этом мире? А? Даня, ты убийца, твои руки в крови. Ты, как мы. Признай это! — кричит стерва.

Стреляет в меня, попадает в живот, но я не чувствую ничего, кроме адреналина и ярости. Рукой выбиваю ее пистолет, она падает на пол. Провожу по её горлу ножом, потом вбиваю нож в её отравленное сердце. Вытираю ручку ножа рубахой.

Меня начинает трясти. Потом подумаю об этом. Бегу к малышке и выношу её на руках через задний ход. Мои парни уже всех положили. Машина трогает с места, как только мы заваливаемся на заднее сиденье. Осматриваю порез в плече малышки, но он неглубокий. Больше испугалась и отрубилась.

Едем в больницу. По дороге меня тоже отключает.

Просыпаюсь в палате. Рядом лежит малышка, у нас апартаменты на двоих. Снова боль, теперь в области живота. Снова весь перемотан. Бок болит. Во мне уже много дырок, а жизнь только вроде началась.

— Малышка, привет, как ты, маленькая?

Она открывает заплаканные глазки, подходит к моей лежанке, садится на стул, берет меня за руку и целует сбитые костяшки. Её порезы заклеены, плечо забинтовано. Но рукой она двигает свободно. Дышать становится легче. Она в порядке. Почти.

— Привет, все хорошо, пупсик тоже в порядке. Врач сказал небольшие шрамы останутся от надрезов. Но то, что было вчера, я не знаю, как не думать об этом. Она же могла убить нас. Был шанс умереть, — опускает свои длинные ресницы с которых капают слезы.

— Всё будет хорошо, мы справились. Ты такая храбрая, настоящий ниндзя. Прости меня, прости, что заставил в этом участвовать. Я не позволю больше такому случится. Как только я встану с этой кровати, мы улетим, а потом вернёмся на родину. Я уже нашёл нам прекрасную пятикомнатную квартиру и совсем недалеко от твоих родителей.

Она немного улыбается, но это скорее, как рефлекс. Впереди много часов с психотерапевтом. Так я и думал.

— Скоро придет врач, он сказал пуля не задела никаких важных органов. Но все же, дырка в животе и ей нужно время зажить. Я съезжу домой, потом вернусь, привезу тебе твои вещи, — она целует меня в лоб, как мёртвого, и выходит.

Снова придётся её завоёвывать, она снова отдаляется и замыкается в себе. Бл*ть, убить Кристину ещё раз, чтобы вернуть мою счастливую малышку.

Данил

За полторы недели наши отношения с моей девочкой сошли на нет. Она приходила и проводила время со мной, но это было похоже на отношения сиделка — инвалид.

Я пытался с ней поговорить, но она не произносила ни слова. Алекс и Ксюха звонили часто, они были в курсе наших отношений. Ксюша, отбирала телефон у Лекса и орала на меня. Говорила, что я ублюдок, придурок и тот, кто погубил её подругу. Да, все так и есть. Мой чистый ангел не заслужила такой опасной жизни. Теперь все обидчики мертвы и можно жить спокойно, но не тут — то было. Алиса меня и близко не подпустит.

Я иду на поправку, сегодня выписка. Физически я как новый, но морально уже не тот, что прежде — я убил двоих, карал сам. У меня был выбор: оставить их или убить. Я выбрал второе.

Как с этим живёт Алекс? Я никогда не думал, что сделаю такое, но теперь и у меня руки в крови.

Мне нужна моя семья, их спокойствие. Увезу её силой, если понадобится.

Еду домой, ключи у меня есть. Охрана на всякий случай присматривала за моей девочкой, пока я валялся на больничной койке.

Парни сообщили, что она забрала документы с учёбы и купила билет до Новосибирска. Пытается сбежать от меня из столицы.

Захожу в квартиру. Меня встречает тишина. Прохожу зал, нахожу её в спальне: моя принцесса спит, обняв подушку. Её маечка задралась и виден животик. Он немного округлился, на её миниатюрном и худеньком теле все изменения видно сразу. Опускаюсь на колени рядом, целую малышку в висок, плечо, животик, покрываю его поцелуями.

— Привет, мой пупсик, как ты там? Растешь внутри? Я позабочусь о тебе и мамочке. Люблю вас безумно, — Алиса открывает глаза и отползает от меня к стенке.

— Привет, тебя выписали? Я думала на следующей неделе? — хотела сбежать раньше, чем я бы появился на пороге ее квартиры. Понятно. Всё, бл*ть, приехали.

— Поговори со мной, детка. Ты нужна мне, прости меня. Я клянусь, больше не будет ничего плохого. Давай улетим, как и хотели, нас ждут пляж и пальмы. Забудем обо всем, — почти умоляю мою крошку, но она сидит у стеночки и, обхватив руками ноги, утыкается лицом в колени. Она плачет, моё сердце разрывается.

— У нас роспись через пару дней. Даня, я забрала документы. Я не могу, — рассказывает мне о том, о чем я итак давно знаю.

Это сейчас ни к чему. Успеет взять мою фамилию до родов пупсика.

— Я понимаю, все хорошо. Сделаем тебя Градовой позже, побудешь Павловой ещё немного, — смотрю на неё с улыбкой.

— Даня, забери вещи и уходи, я не смогу быть рядом, понимаешь? Нас почти убили в том доме, меня так точно. Тот тип порезал меня! Твоя жена стреляла в меня! Ты же все видел, все было на твоих глазах! — кричит, срываясь, всё держала в себе.