Узкой улочкой они пришли на широкую площадь, окруженную гораздо более высокими, чем на окраинах, каменными домами. Башня, которую увидела Элспет, оказалась колокольней церкви, превосходившей размерами и красотой ту, которую они видели в Гластенинге, хотя на площади были дома и красивее ее. Здесь строили еще римляне, об этом говорил вид каменных зданий вокруг площади: уступая церкви высотой, они покоряли взор стройными колоннами и изысканной резьбой.

Стоял на площади и бревенчатый дом, превышавший длиной и шириной все, что доводилось видеть Элспет. «Королевский дворец!» — смекнула она, прячась с Эдмундом за мраморной колонной. Оттуда она и увидела стоявших в тени стражников в темных одеждах, с отражающими лучи заходящего солнца серебряными эмблемами на щитах.

Последние прохожие спешно, почти бегом, покидали площадь: две женщины с корзинами, старик с козой, маленький мальчик, у ног которого семенила тощая собачонка. Все они двигались по краю площади, держась от стражников подальше; их страх ощущался на расстоянии.

Вдруг Эдмунд схватил Элспет за руку и указал на противоположную сторону площади. Там, в темном дверном проеме, стоял Клуаран.

Взгляд менестреля был прикован к дворцу. Элспет решила, что он стоит так уже давно, неподвижный, как каменное изваяние. Потом его внимание привлекло движение в углу площади. Раздался стук копыт, к дворцу направлялись два стражника с горящими факелами. Эдмунд напрягся, готовый к бегству, но целью всадников было всего лишь вставить факелы в железные кольца справа и слева от главной двери.

Потом один заметил старика с козой. Бедняга почти уже пересек площадь, отчаянно подгоняя хворостиной упрямую скотину. Стражник окликнул своего напарника, тот ухмыльнулся. Оба направили коней к нарушителю.

— Ты не выполнил правило о комендантском часе, старикашка, — прогрохотал один. — Выбирай, штраф или ночь в каталажке.

Несчастный что-то залепетал, Элспет не расслышала ни слова. Второй стражник грубо засмеялся.

— Нет денег, говоришь? Зачем они тебе, ведь ты обладатель прекрасной козочки! — И он со смехом нагнулся за веревкой, чтобы потащить козу за собой.

Два стражника, несшие караул, весело наблюдали за происходящим. Старик умолял пощадить его, обнимая свою кормилицу. Элспет покосилась на мраморный дверной проем: Клуарана там больше не было.

Менестрель быстро приближался к дворцу, прячась за каменными колоннами.

Стражники ничего не замечали: они обступили старика, двое пеших держали его за руки. Он отпустил козу, та испуганно заблеяла и рванулась в сторону, едва не стянув державшего веревку стражника с лошади. Всадник с бранью бросил веревку и вместе с напарником пустился в погоню за козой.

Животное оказалось на пути у Клуарана. Увидев еще одного человека, оно заблеяло и отскочило. Пеший стражник, державший старика, отпустил его, позволив ловить козу. Теперь всем четырем стражникам было не до смеха: они занялись Клуараном.

— В чем дело? — спросил один из всадников. Второй направил коня к выходу из колоннады, отрезая Клуарану путь к бегству.

Клуаран остался стоять там, где его заметили, дожидаясь, пока его окружат. В руке он держал свою арфу, словно собирался заиграть. Можно было подумать, что он забавляется, опершись спиной о каменную колонну.

— И правда, в чем? — отозвался он.

Всадник что-то приказал пешим стражникам, и те схватили Клуарана за руки.

— Ты пришлый человек, — хрипло проговорил всадник. — Крадешься по улицам после наступления комендантского часа, да еще вооруженный. Ты опасен для короля!

— Ты намекаешь на мой лук и на нож для свежевания туш? Я менестрель, господа! Ремесло вынуждает меня скитаться, а в пути не обойдешься без еды. Вот, смотрите!

Элспет не видела, как ему это удалось, но уже в следующее мгновение державшие его стражники ослабили хватку. Менестрель поднял свою арфу.

— Я опечален тем, что потревожил храбрых защитников города. Позвольте, я спою вам.

И он тронул струны. Как только над площадью разнеслись первые звуки мелодии, оба пеших солдата уронили руки и отпрянули от менестреля. Волоча ноги, как лунатики, они попятились к колоннам.

Но всадник был ревностный служака: он вырвал у Клуарана арфу, и она, падая, издала нестройный звук, эхом отразившийся от всех домов, обступивших безмолвную площадь.

— Держите его, безмозглые болваны! — взревел он. Оба солдата, глупо моргая, снова подступили к менестрелю. — С меня довольно! Он бродяга и смутьян!

— Может, отвести его к капитану Кэтбару, сэр? — спросил один из пеших солдат.

— К этому старому ослу? — фыркнул всадник и, свесившись с седла, понизил голос: — Слушай, болван, зачем тебе Кэтбар? Не отдавай ему своих пленников и не проси его помощи. Лорд Оргрим терпеть его не может, понял?

Пеший солдат ревностно закивал.

— Значит, — задумчиво продолжил стражник, — вести его к Кэтбару мы не можем, тащить такого бродягу к его светлости и подавно было бы глупо. Лучше сразу повесить его! — И он достал из-за спины моток веревки.

Казалось, время остановилось. Элспет не понадобилось усилие мысли: хрустальный меч сам собой засверкал у нее в руке. Руку пронзила боль, заставившая ее рвануться вперед. Эдмунд вскрикнул и хотел ее удержать, но она уже бежала через площадь.

«Я его не призывала, — думала она на бегу. — Или все же призвала?..»

Впереди смутно белели лица Клуарана и стражников. Она прыгнула на одного стражника, потом на другого; оба отскочили, судорожно извлекая из ножен собственные мечи. Ей показалось, что один из них ранен, но спустя мгновение пришлось отбиваться от обоих. Она набросилась на ближнего противника, движения ее были неуклюжи, но хрустальный меч орудовал самостоятельно, успевая отбивать удары второго стражника. Первый тем временем опомнился и перешел в наступление. Хрустальный меч готов был поразить его, но сжимавшая его рука оказалась недостаточно быстрой, а тело слишком неповоротливым…

Раздался свистящий звук, и первый противник повалился; из его плеча торчала оперенная стрела. Второй пятился, испуганно глядя мимо Элспет, через площадь, туда, где она оставила Эдмунда. Тот умудрился пронести в город под туникой лук и колчан со стрелами и теперь снова натягивал тетиву.

Клуаран тем временем подобрал свою арфу и бежал назад, к колоннаде и к дверному проему. Там он подпрыгнул, ухватился за каменный карниз, подтянулся на руках. В следующее мгновение он уже целился в стражников из лука. Элспет крепче сжала рукоятку меча, внемля звучавшему внутри ее голосу: «Я твой, Элспет! Я буду сражаться за тебя!»

Но прилив уверенности оказался недолгим. Уже через секунду до нее донесся полный отчаяния крик Эдмунда:

— Элспет! Всадник! Сзади!..

Что-то ударило ее в висок — и вот она уже лежит на каменной мостовой, не в силах шевельнуть рукой. Судя по звукам, Эдмунд продолжал сопротивление, но оно казалось безнадежным. Сквозь заволакивающий глаза красный туман она успела увидеть прыжок Клуарана на крышу каменного здания. Он бросил на Элспет последний отчаянный взгляд — впрочем, не на нее, а на меч — и пропал.