Конечно, нынешний дом, достаточно большой по современным понятиям, невелик по сравнению с оригиналом; он представляет собой всего лишь крыло древнего сооружения. Во время реконструкции примерно восемьдесят лет назад, когда Мэрриотты впервые стали его владельцами, под ним был найден обширный подвал — настоящий лабиринт из тоннелей, залов и ходов. И с тех пор обнаружились некоторые факты, указывавшие на его давнее предназначение.

Похоже, это крыло дома являлось чем-то вроде святилища, ибо в нем находился грубый жертвенный камень, два примитивных, похожих на купели, бассейна, несколько отталкивающих скульптурных изображений горгулий или неких «богов» и прочие крайне древние орудия и предметы. Большинство из них перешли в попечение тогдашнего куратора отдела древностей Британского музея, но скульптуры были разрушены и уничтожены. В записях ничего не говорится о том, почему…

Но вернемся к временам правления Якова I.

Тогда здесь жила семья, видимо, принадлежавшая к знатному роду, который, однако, пришел в начале семнадцатого века в серьезный упадок или поссорился с властями, а может быть, и с самим монархом — поскольку имя его так и не удалось узнать. Похоже, по какой-то причине, вероятно, весьма позорной, их фамилия была стерта из всех записей и документов того времени!

Перед пожаром, полностью уничтожившим главное здание в 1618 году, имели место некие взаимоотношения и интриги между его безымянными обитателями, де ла Поэрами из Эксхамского монастыря возле Энчестера, и загадочной эзотерической сектой монахов, обитавших в полуразрушенном замке Фэлстоун в Нортумберленде. Что касается вышеупомянутой секты, то ее полностью уничтожили разбойники с Севера — клан, который якобы разгневала «языческая деятельность» монахов. Руины замка были разобраны вплоть до последнего камня, так что сегодня лишь немногие историки могут показать даже место, где он находился!

Что касается де ла Поэров, то с их семьей связано множество зловещих мифов и легенд, так же как и с их местопребыванием в Энчестере. Достаточно сказать, что в 1923 году монастырь был взорван, так что от него не осталось даже фундамента, а последний представитель рода оказался под замком в приюте для безнадежно умалишенных.

Таким образом, связи жившей здесь безымянной семьи можно отнести к числу весьма сомнительных, по крайней мере, по тогдашним понятиям, и, вполне вероятно, что именно они стали причиной упадка их рода и его исчезновения.

Добавим ко всему этому местные слухи, ходившие в окрестных селениях в течение лет трехсот, — в основном необоснованные страхи и бабушкины сказки, которых с незапамятных времен хватало, чтобы дети и взрослые держались подальше от этого дома, земли и леса, — и вы начнете кое-что понимать в окружавшей это место ауре. А может, вы даже сейчас ощущаете эту ауру? Я точно ощущаю, а я ведь ни в коей мере не медиум и не экстрасенс.

— И чего же именно боятся местные жители? — спросил Тернбулл. — Не могли бы вы нас просветить?

— Странных теней, появляющихся на тропинках и дорогах; светящихся сетей, которые будто натянуты между деревьями, словно огромная паутина, и исчезают при свете дня; и, возможно, в связи с этим стоит упомянуть барельефы в подвале.

— Барельефы? — переспросил Лэйвери.

— Да, на стенах. На них были какие-то надписи, но на непонятном никому языке, почти иероглифы.

— Дом купил мой прадед, — объяснил Дэвид Мэрриотт. — Он был весьма начитанным человеком и хорошо разбирался во многих необычных вещах. Когда открыли подвал и он увидел иероглифы, он сказал, что они имеют отношение к культу некоего странного божества из загадочного и почти неизвестного мифа. Позднее он велел залить цементом большую часть подвала, заявив, что из-за него дом отсыревает, а фундамент становится ненадежным.

— Культ некоего странного божества? — подал голос старый Дэнфорд. — Какого именно? Какой-нибудь похотливой твари, которую притащили с собой римляне?

— Нет, еще старше, — ответил я за лорда Марриотта. — Намного старше. Культ паука.

— Паука? — презрительно фыркнув, снова переспросил Лэйвери.

— Все не столь смешно, как могло бы показаться, — сказал я. — Три года назад один пожилой, но до сих пор бодрый джентльмен снял этот дом на шесть недель. Будучи антропологом и автором нескольких книг, он нуждался в уединении, и если бы его все устроило, он собирался купить дом. На пятой неделе его увезли отсюда полностью обезумевшим!

— Грррм? Обезумевшим? — переспросил старый Дэнфорд.

Я кивнул.

— Да, он лишился рассудка и прожил после этого меньше полугода, все время бредя о существе по имени Атлач-Нача — бог-паук из Мифов Ктулху — чей призрак, по его словам, до сих пор обитает в доме и под ним.

На этот раз заговорил Тернбулл.

— Вот уж действительно! — бросил он. — Честно говоря, боюсь, что так мы быстро перейдем от возвышенного к смешному!

— Джентльмены, прошу вас! — в голосе лорда Мэрриотта чувствовалось раздражение. — Какое это имеет значение? Теперь вы знаете все, что известно на данный момент о сути нынешних проблем — более чем достаточно, чтобы выполнить работу, за которую вам заплатили. Лоренс, — он повернулся к Дэнфорду, — у вас есть возражения?

— Грррм! Что ж, если здесь действительно демон, то есть нечто, не являющееся Божьим созданием, то, конечно, я сделаю все возможное, чтобы вам помочь. Грррм! Само собой.

— А у вас, Лэйвери?

— Возражения? Нет, уговор есть уговор. Я получил ваши деньги, и вы получите ваши… звуки.

Лорд Мэрриотт кивнул, поняв, что имеет в виду Лэйвери. Талант медиума заключался в способности разговаривать на языке призраков и духов. Однако, если призрак не принадлежал человеку, произносимые медиумом звуки могли сильно отличаться от речи в обычном смысле этого слова. Они могли быть просто… звуками.

— Остались только вы, Тернбулл.

— Не беспокойтесь, лорд Мэрриотт, — ответил Тернбулл, стряхивая воображаемую пыль с рукавов. — У меня тоже нет никакого желания нарушать честную сделку. Я пообещал сделать автоматический набросок незваного гостя, с помощью искусства, которым хорошо владею, и если все пойдет хорошо, так оно и будет. Честно говоря, не вижу ничего такого, чего следовало бы бояться. Был бы рад услышать какие-то объяснения от нашего друга, который, как мне кажется, попросту делает все возможное, чтобы нас напугать.

Он вопросительно наклонил голову, глядя на меня. Я поднял руки и покачал головой.

— Джентльмены, я всего лишь хотел, чтобы вы знали о моем… да, предчувствии! Мне кажется, будто сам воздух здесь насыщен аурой… — я нахмурился. — Возможно, «катастрофа» будет чересчур сильным словом.

— Катастрофа? — привычно переспросил старый Дэнфорд. — Что вы имеете в виду?

— Честно говоря, не знаю. Это всего лишь ощущение, и оно тесно связано с желанием лорда Мэрриотта знать своего врага, определить природу таящегося здесь зла. Да, все дело именно в этом, и в том, что все вы готовы помочь.