— Только наш друг Абдулкерим выходил из номера примерно полтора часа назад. Ему нужно было позвонить. Он вышел, чтобы не беспокоить нас.

Рахман испуганно замер. Полтора часа назад. Как раз в то время, когда был убит Эльмурза Хасанов. Неужели паломник решился на такое ужасное преступление?

— Он быстро вернулся? — не удержался от вопроса хаджи Рахман.

— Минут через пять-шесть. А больше у нас никто не выходил. Вас еще что-то интересует, уважаемый хаджи?

— Нет, спасибо.

Хаджи почувствовал, как на него навалилась невероятная тяжесть, ощутил такое же огромное разочарование. Он пробормотал свои извинения, попрощался, отошел от двери, немного подумал и достал телефон.

Конечно, сейчас глубокая ночь и в Москве, и в Мекке, но ему обязательно нужно позвонить. Он тяжело вздохнул, достал телефон и набрал знакомый номер.

Раздался первый гудок, и хаджи почти сразу услышал знакомый голос, словно его собеседник и не думал спать в такое позднее время. Нет, скорее уже очень раннее.

— Слушаю тебя, хаджи, — сказал Гасым, которому позвонил Рахман.

— Извини, что беспокою в такое время, — начал тот.

— Что-то произошло, не так ли? — понял генерал.

— У нас случилась трагедия. Погиб наш паломник.

— Кто?

— Эльмурза Хасанов.

— Тот самый, который контактировал с нашим общим знакомым?

— Да, тот самый.

— Как он погиб?

— Его задушили, — ответил Рахман и вздохнул.

— Сейчас дай отбой. Я перезвоню тебе через две минуты с другого телефона, чтобы нас труднее было подслушать, — сразу предложил генерал, понимая, какому риску он подвергает своего друга, беседуя с ним по открытой линии.

Хаджи Рахман отключился. Через пару минут звонок. Он посмотрел на дисплей своего телефона и увидел какой-то непонятный номер. Не московский. Звонили из Европы, откуда-то из Чехии или Словакии.

— Это я, — сообщил Гасым. — Как все произошло?

— Ничего не знаю. Меня разбудили и позвали на лестницу, где лежал покойник. Сказали, что его задушили. Спрашивали, были ли у него с собой деньги.

— И все?

— Сказали, что еще раз позовут после завершения всех обрядов. В шесть утра мы выходим из отеля.

— Это я понимаю. А как наш знакомый? Ты не проверил? Где он был в этот момент?

— Проверил. — Хаджи Рахман еще раз тяжело вздохнул. — Он оставался в номере с тремя нашими паломниками.

— И никуда не выходил?

— Выходил. Я проверял.

— Ты спрашивал у него? Это было неразумно, хаджи. Он может тебя заподозрить.

— Нет, я спрашивал у старшего по комнате.

— Но он слышал твой голос?

— Думаю, что да.

— Постарайся не оставаться один, — попросил Гасым. — Как он объяснил свое отсутствие товарищам по комнате?

— Сказал, что вышел позвонить. Можете проверить по его телефону.

— Не можем, — в сердцах произнес генерал. — У него два аппарата. Один — с нашим, российским номером, а другой — с катарским, к которому у нас нет доступа. Я не думал, что дойдет до такого, не предполагал, что во время паломничества может случиться подобное преступление.

— И я не думал, — признался хаджи Рахман.

— Будь осторожен, — еще раз попросил Гасым. — Видимо, мы что-то не рассчитали. Старайся вообще не подходить к нашему знакомому.

— Не беспокойся, — сказал хаджи. — У нас утром все начинается. Я всегда буду среди людей. Ты меня давно знаешь. Все в руках Аллаха. Если Милостивому и Милосердному будет угодно, то я вернусь живым и здоровым. А если нет… на все воля Всевышнего.

— Все-таки будь осторожен, — повторил генерал и закончил разговор.

Хаджи Рахман убрал телефон в карман и увидел, как по коридору идет молодая женщина. Она вежливо поздоровалась с ним. У нее в руках была бутылка воды. Видимо, спускалась, чтобы купить ее.

Он вспомнил о другой молодой особе, которая сегодня спрашивала про Хасанова.

«Кажется, она была из азербайджанской группы, — подумал хаджи Рахман. — Нужно будет завтра найти ее. Или рассказать о ней сотрудникам полиции. Это не Джамалов. Никакого вреда ей я нанести не смогу. Если она или ее сообщники виновны в таком ужасном преступлении, как убийство Хасанова, то пусть они и ответят по закону.

Конечно, Аллах рано или поздно наказывает каждого оступившегося, выносит свой справедливый приговор. Но будет правильно, если и люди будут помогать правоохранительным органам задерживать таких преступников.

Эта молодая женщина расспрашивала о Хасанове вчера вечером, а потом его нашли задушенным. Значит, нужно найти ее и передать в полицию. Пусть они выясняют, почему ей так понадобился именно этот паломник».

Хаджи взглянул на часы. Скоро начнется утренний намаз, обязательная молитва, которую нужно совершать с восходом солнца. Сегодняшняя ночь оказалась весьма тяжелой и совершенно непредсказуемой.

Он вернулся в свой номер, осторожно открыл дверь. Сосед уже похрапывал на кровати. Хаджи Рахман разделся, пробормотал молитву и лег. До утра оставалось не так много времени.

Он еще раз вспомнил покойника и нахмурился. Дело даже не в нем. Согласно исламским канонам паломник, погибший или умерший во время хаджа, обязательно попадет в рай, даже несмотря на все свои прежние грехи.

Но убийца, осмелившийся помешать паломнику совершить свое богоугодное дело, непременно угодит в ад. Он не просто преступник, лишивший человека жизни, а богоотступник, выступающий против установлений самого Аллаха именно здесь, в святом городе Мекке, центре всего мусульманского мира. Да еще и в период хаджа, когда любовь и милосердие должны переполнять сердца людей! Он убил человека, не дал ему возможности совершить хадж. Но этим негодяй загубил именно свою бессмертную душу, обрек себя на вечные страдания.

Рахман даже пожалел этого убийцу и опять вспомнил про Абдулкерима Джамалова. Неужели тот мог решиться на такое кощунство? Нужно все-таки внимательнее за ним наблюдать. Такой недостойный тип рано или поздно обязательно себя выдаст.

Интересно, как он посмеет бросать камни в шайтана, если сам служит ему? Ведь каждый паломник считается гостем Всевышнего. Как можно было поднять руку на такого человека?

С этими мыслями хаджи Рахман поднялся с кровати, опустился на колени и прочитал молитву. Он знал, что насилие в священном городе запрещено под страхом смертной казни. Здесь нельзя даже вырывать сорняки из почвы без соответствующего разрешения. Он молился за упокой души убийцы и видел перед собой лицо молодого Абдулкерима Джамалова.

Хаджи Рахман не ведал, что еще произойдет в ближайшие дни. Он пока не знал, что ему придется делать самый нелегкий выбор в своей жизни.