— Сейчас слишком темно, — сказал он. — Завтра я вернусь, проверю траекторию и попытаюсь установить, где находился стрелявший. Но если он стоял более чем в нескольких футах, то не мог рассчитывать попасть в цель при такой погоде.

— Здесь нет пожарной лестницы, а моя квартира на пятом этаже, — сказал Кейн. — Если стрелявший не стоял на балконе — что возможно, хотя и маловероятно, — то он не мог находиться ближе чем в одной из квартир с другой стороны двора. А до этого здания добрая сотня футов.

Ричардсон определил расстояние между дыркой в окне и полом, затем сравнил его с расстоянием от пола до отверстия в стене.

— Ну, он, безусловно, не стрелял вверх с уровня пола или вниз откуда-то с высоты. В квартирах дома напротив есть балконы?

— Да.

— Тогда нам нужно скорее всего искать пустующую квартиру. Держу пари, что мы найдем соответствующую траектории выстрела. Кто-то сидел там и наблюдал, а когда увидел у окна мисс Паркер…

— Но я стояла там не меньше двух минут, — запротестовала Фейт, — а в меня выстрелили, только когда я отошла.

— Значит, он, по-видимому, хотел вас напугать и задел только по счастливой случайности.

— Ничего себе, счастливая случайность!

— Это просто оборот речи, — улыбнулся Ричардсон. Он посмотрел на Кейна. — Вы оба делали сегодня что-нибудь такое, что могло бы привлечь чье-то внимание?

— Кто его знает. Мы разговаривали с разными людьми…

— Иными словами, ездили по всей Атланте и шарили по углам.

— Я клянусь, что за нами никто не следил. И, насколько я могу судить, ни один из тех, с кем мы сегодня говорили, не реагировал как-то необычно на наши вопросы.

Кейн сообщил детективу об их предположениях и выводах, а также о том, что узнал Бишоп насчет расследования убийств в Сиэтле.

Ричардсон вздохнул:

— Ну, кто-то достаточно сильно встревожился вашими действиями, чтобы вас предупредить. Может, вам обоим стоит убраться из Атланты, пока я во всем не разберусь? — предложил он.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать. Зато могу нанять пару охранников, чтобы они следили за квартирой. А завтра первым делом установлю на окнах жалюзи.

— Поставьте одного из охранников в гараж присматривать за машиной, — посоветовал Ричардсон. — Не мешало бы нанять еще одного, который ходил бы за тобой повсюду и следил, чтобы больше никто этого не делал.

Кейн поморщился, но согласно кивнул.

— Когда вернулся Бишоп?

— Он не вернулся и не знает, когда сможет приехать. Возникли какие-то осложнения с делом, которым он занимается.

— Попроси его позвонить мне и сообщить всю информацию, которую ему удалось добыть. — Ричардсон внимательно посмотрел на друга. — Судя по этому выстрелу и двум обыскам квартиры мисс Паркер, вокруг вас происходит нечто весьма серьезное. Кончится тем, что вас убьют.

— Постараемся этого избежать, — сухо отозвался Кейн.

Ричардсон положил расплющенную пулю в пластиковый пакет для улик.

— Я потихоньку подам рапорт об этом инциденте, но это в последний раз, Кейн. Если произойдет что-нибудь еще, я не смогу держать это за пазухой.

— Понятно.

Кейн проводил детектива к двери. Когда он вернулся, Фейт заметила:

— У вас хороший друг.

— Да, и даже не один, — согласился Кейн, внимательно глядя на нее. — Знаю, что это глупый вопрос, но все-таки задам его. С вами все в порядке?

Свернувшаяся калачиком на диване, Фейт выглядела совсем маленькой и хрупкой, а ее лицо казалось неестественно бледным при электрическом освещении.

— В полном порядке.

Кейн снова посмотрел в большие зеленые глаза и увидел в них страх и боль, которые она старалась скрыть.

— Я знаю, что мне следует пожелать вам доброй ночи и лечь спать, — продолжала Фейт, — но… мне что-то не хочется. — Она плотнее закуталась в одеяло, устремив неподвижный взгляд на огонь в камине. — Я не хочу оставаться одна.

— Вы не одна, Фейт, — сказал Кейн, думая о том аду, в котором она пребывает, лишившись памяти. — Я никуда не ухожу.

— Спасибо.

— Но моя уверенность, что здесь, со мной, вам будет безопаснее, очевидно, была чрезмерной. Я очень сожалею. Мне следовало с самого начала принять меры предосторожности…

— У вас было достаточно других забот.

— Это не оправдание. Я взял на себя ответственность за вашу безопасность и должен был ее гарантировать. Но завтра я приму меры, о которых говорил Ричардсон, — превращу свою квартиру в неприступную крепость и обеспечу нам охрану, когда мы будем выходить из дому. Обещаю, что вы будете в безопасности.

Фейт кивнула.

— Если бы только я могла вспомнить, — вздохнула она. — Тогда бы мы знали, кто они и что им нужно. Возможно, даже знали бы, где Дайна.

— Вы же не можете заставить вашу память вернуться.

— Я вышла из комы уже почти месяц назад и должна была хоть что-то вспомнить. Мои так называемые сны нельзя назвать воспоминаниями — я просто внезапно вижу, что происходило в тот или иной период времени. А что я знаю о себе? Только то, что играю на рояле и боюсь грозы. — Она вздрогнула. — Мою мать и сестру зверски убили, а я этого не помню и не испытываю по этому поводу никаких чувств. Я была замужем за человеком, который оскорблял и бил меня, но завтра я могу пройти мимо него на улице и не узнать его. Какой у меня любимый цвет? Какое любимое блюдо? Люблю ли я книги, животных, цветы? Любила ли я Тони Эллиса, прежде чем он стал бить меня?

Фейт заплакала, и Кейн обнял ее. Он не убеждал ее перестать плакать и не говорил, что все будет в порядке, — очевидно, ей было необходимо выплакаться. Стараясь не прикасаться к ране, он просто держал ее в объятиях, прижимаясь щекой к мягким волосам.

Прошло немало времени, прежде чем Фейт наконец успокоилась.

— Пожалуйста, простите меня, — произнесла она сдавленным голосом.

— Не говорите глупости.

Фейт слегка отстранилась.

— Я не так уж часто плачу. — Она нервно усмехнулась. — По крайней мере, я так думаю.

— Вы имеете на это полное право. — Кейн осторожно вытер слезы с ее щек. — Зато теперь вам стало легче, верно?

— Вообще-то да.

— Значит, слезы пошли вам на пользу.

Кейн улыбнулся и смахнул с лица Фейт прядь волос, ощущая мягкость и теплоту ее кожи. Он никогда еще не видел зеленых глаз такого оттенка, напоминающего морскую воду. Казалось, в них можно утонуть и забыть обо всем и о всех…

Кейн вдруг осознал, что не отрываясь смотрит на губы Фейт, что его рука лежит на ее затылке. Он застыл как вкопанный.

Фейт несколько раз моргнула, словно пробуждаясь от дремоты, потом медленно отодвинулась от него и встала.