Больше, надеюсь, такого не случится. Он же обещал. На работе все было по-прежнему. Уже на пороге в меня метнула косой взгляд Божена Альбертовна.

– Здравствуйте, – с улыбкой сказала я и мышью прошмыгнула мимо. Скорее в сестринскую, в оплот адекватности и здравого смысла! Или просто место, где можно побыть одной, если напарница сейчас у пациентов.

Я распахнула дверь и застыла на пороге. В кресле, закинув ногу на ногу, сидела Юлька и пила кофе. Ну да, до начала смены еще несколько минут, это я прилетела в последний момент.

– Ну привет, подруга, – последнее слово она выделила как-то нехорошо. Впрочем, что я хотела, она ведь права. В последние дни я так увлеклась своими непростыми отношениями с Юрием Витальевичем, что совсем ей не звонила, и вообще вроде как бросила. И это не очень здорово.

Я вспомнила последний наш разговор. Конечно, мне может оправдать то, что слишком уж много было интереса к нашим с боссом отношениям, но и с Юлькой я поговорила излишне резко.

В конец концов в отличие от всех остальных прочих, кому вообще не должно быть дел до моих личных отношений, Юлька мой старый друг и до сих пор мы всегда делились подробностями своих романов. Так что ее интерес был нормален, а я ей – от ворот поворот. И подписку о неразглашении.

Я почувствовала, что краснею.

– Юль, ты прости. Я должна была позвонить. Но тут столько всего, и бабушка, и новая работа, и вообще…

Я подошла к ней, намереваясь обнять ее как бывало раньше и покончить с ссорой. Тем более никакой ссоры и не было.

– Да, да, я в курсе! А еще новые отношения, – она не ответила на мой порыв, даже наоборот, отодвинулась в кресле.

– Ну… – я замерла в нерешительности. Что теперь говорить о наших с Юрием отношениях, я совсем не знала.

– Поражаюсь, какими неблагодарными могут быть люди! – а вот Юлька как раз знала, что сказать.

– Неблагодарными? – удивилась я.

– Разумеется! Или уже забыла, кто тебе организовал эту работу? Правда, интересовала тебя на работа, а способ устроиться получше. Но я ж не против. Получилось – молодец, я считаю. А вот забывать подругу, когда самой привалило счастье – это я не понимаю.

– Ну как же, забывать… – пробормотала я, но Юлька говорила громко и обвинительно.

– Хотя бы подарок какой подарила, а то вообще ничего! И сама нос задрала, будто знать меня не хочешь!

Я вспыхнула: как же я не подумала! О конвертике для Божены Юлька меня предупредила, а о подарке себе… Видимо, я должна была догадаться самостоятельно.

– А что ты хочешь в подарок? – растерянно спросила я.

– Не твое дело, – сказала она, – устроит и деньгами.

– А, ну да, я спрошу у Божены, когда аванс, и сразу же…

Она расхохоталась зло и обидно.

– Аванс? Не смеши. Ты же с главным спишь, зачем тебе авансы. Неужто на зарплату жить собираешься?!

Я почувствовала, как пылают мои щеки, а на глаза наворачиваются слезы.

– Юрий Витальевич, он не… Я не… – начала я обиженно оправдываться, но тут же себя остановила: а вообще с какой стати?! Я добавила деловито и холодно: – Конечно же, в ближайшее время ты получишь свой подарок, – я выскочила из сестринской, как будто там пылал пожар.

И тут же нос к носу столкнулась с Боженой Альбертовной:

– Стой, – сказала она, пронзив меня своим фирменным взглядом сквозь очки. Кажется, все мои «доброжелатели» решили собраться вместе, чтобы меня окончательно доконать. – Иди за мной, в кабинет!

Я вздохнула и послушно посеменила за ней.

К черту эту клинику, вернусь на старое место работы, только месяц отработаю, или на новую, найду что-нибудь. Все что угодно лучше, чем вот это. А Юре скажу… Юре скажу, что мысли о нем мешают мне сосредоточится на назначениях, таблетках и инъекциях. Вот именно так и скажу.

И пока я принимала это решение, мы пересекли коридор и дошли до ее кабинета. Вошли. Божена Альбертовна уселась за свой стол и указала мне на стул напротив. Что, будем резать не дожидаясь перитонита? Уволит заблаговременно, пока сама не ушла?

Божена Альбертовна сверкнула на меня очками:

– Не вздумай этой стерве подарки носить.

– Что? – не поняла я и ошалело уставилась на нее.

– Что слышала, не того она полета птица, чтобы сюда кого-то устраивать. Так что уши не развешивай.

– Ясно, – я переваривала эту информацию, но пока как-то не очень получалось. Это что же, Юлька мне врала?

– Я уже и приказ на тебя подготовила, когда вспомнила, что она когда-то просила тебя взять. Вот и решила узнать получше, кто такая, кого нам в коллектив сватают.

Я все еще молчала.

– И знаешь, что она посоветовала?

– Что же? – равнодушно спросила я. Вряд ли меня можно было еще чем-то удивить.

– Не брать тебя ни в коем случае. Сказала, ты невнимательная, ленивая и скандальная. Если бы не распоряжение с самого верха, ни за что бы тебя не взяла.

Я охнула, словно получила удар ножом в спину. Прелательство Юльки было таким невероятным, что я даже пропустила ее слова про «верх».

Божена качнула головой.

– Но такого я от нее не ожидала. Перехватила, значит, инициативу. Ушлая девка, да только лучше держаться от нее подальше.

Она достала из стола конверт:

– Вот возьми. Я-то думала, ты знаешь, кто тебя сюда устроил, и это вроде как от него «подогрев», а с медсестричек я денег не беру. Сама найдешь, на что потратить.

Я машинально схватила конверт и стала крутить его в руках.

– Спрячь! А то еще скажут, что взятки берешь! С них станется.

Наверное, можно было уже идти, но у меня оставался один очень важный вопрос.

– А… Кто меня сюда устроил? – спросила я.

– Как кто, – она усмехнулась и по ее взгляду я прочла ответ раньше, чем она произнесла его вслух. – Юрий Витальевич, конечно.

Я вышла из кабинета Божены Альбертовны на негнущихся ногах. Как-то слишком много новостей, и все о людях, которых я считала близкими. А некоторые из них вчера уверяли, глядя мне прямо в глаза, что я знаю все, и никаких «приятных» новостей больше не будет.

Отличное начало рабочего дня!

Все это было для меня слишком. Весь день я выполняла назначения, решала кучу рабочих вопросов и улыбалась пациентам, но чувствовала себя как зомби.

С Юлькой мы неизбежно сталкивались, но умудрялись почти не взаимодействовать. Мне хотелось спросить, какого черта она заставила меня нести Божене деньги. Ну ладно, приписала себе мое устройство на работу, понимаю. Хотела получить порцию благодарности, и чтобы я оказалась ей должна.