На подъемном мосту судьи взяли парочку в кольцо и сравнили записи в своих блокнотах. Затем Карисведер взмыл на несколько ярдов вверх, чтобы объявить результаты.

– Милорды и миледи! Мне выпала честь объявить победителя сегодняшней охоты. Это принц Бошир! А вот и Его Величество! Король Генриартурджон сейчас вручит победителю заветный приз.

И действительно, вскоре из-за последнего холма показался король, за ним Ааз, а за ним гиппусы, которые везли носилки с волшебным ларцом. Постойте! Я удивленно заморгала. Ларца-то на носилках как раз и не оказалось! Вместо приза на них восседал растерянный джинн, и все, больше ничего. Вид у Ааза был мрачный. Мы встретились с ним взглядом, и мой друг покачал головой. Все понятно, ящик не уберегли. Все наши меры предосторожности оказались тщетны.

Король подъехал ближе, и хотя принцесса, судя по всему, не торопилась спуститься на землю, помог дочери слезть со скакуна победителя соревнований. Король поцеловал любимое чадо, обменялся рукопожатием с принцем, после чего поднял руку вверх, призывая своих подданных и гостей успокоиться.

– Мы хотели бы поблагодарить наших слуг и друзей, а также в особенности нашего нового друга Ааза, который буквально несколько мгновений назад пришел к нам на помощь, – произнес король и помахал рукой в мою сторону. – Увы, к моему великому прискорбию, я вынужден сообщить вам, что приз, который мы первоначально намеревались вручить самому галантному из победителей, был украден.

Было видно, что Бошир расстроен. Генриартурджон похлопал его по спине.

– И в первую очередь хотелось бы принести наши извинения принцу Боширу. Увы, даже самые высокопоставленные персоны в стране не застрахованы от посягательств со стороны деятелей преступного мира. Однако этот храбрый и честный молодой человек не уйдет отсюда, не будучи по достоинству вознагражденным. Из всех моих сокровищ я дарю ему самое дорогое…

Глориннамарджоли пролезла вперед и взяла принца под руку…

– …руку его дочери!

– Что? – переспросил отец и лишь потом заметил, что Глори крепко уцепилась за руку принца.

Брови Его Величества тотчас удивленно поползли вверх, однако король из тех людей, кто умеет смело смотреть правде в лицо, даже если эта самая правда больно бьет по физиономии.

– Ого-го! Ну и отлично! Руку моей дочери!

Толпа разразилась ликующими возгласами. Глори и принц Бошир прямо-таки лучились счастьем.

Я стоял чуть в стороне от толпы, скрестив на груди руки. Маша опустилась рядом со мной.

– Ну что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Я заметила, что между этой парочкой летают искры еще до начала соревнований.

– Кажется, он доволен, – заметил я, кивая в сторону принца. – Еще бы, получить нечто куда более ценное, чем сейф.

– Но куда подевался ларец? – не унималась Маша. – Ты ведь следовал за королем. Интересно, как вообще кому-то удалось ограбить Его Величество, если ты постоянно был рядом?

Я сердито посмотрел на нее в ответ. Кому нравится признавать собственную оплошность, даже если она случилась во имя правого дела. Мне меньше всего нравилось, что моя репутация в очередной раз пострадает. Лицо Маши смягчилось – она пожалела о том, что допустила резкость в мой адрес. Ей было искренне меня жаль. Что, кстати, тоже не менее обидно.

– Маша, – довольно резко обратился к ней я. – Возможно, кто-то и считает меня непогрешимым, но я не могу быть одновременно в самых разных местах. Согласно плану грабеж должен был состояться посреди густых зарослей на другой стороне холма. Грабители наверняка уже давно поджидали в засаде. Откуда мне было это знать. Ведь тропинки, по которым должны были проехать охотники до начала соревнований, были закрыты для посторонних лиц.

– Верно, – согласилась Маша. – Скажи, а ты не заметил на земле отпечатков чьих-либо ног? Ты можешь хотя бы сказать, в какую сторону ушли грабители? – не унималась она.

– Маша, – ответил я ей, набравшись бесконечного терпения. – Ты видела этих ребят? Неужели для тебя главнее, куда подевался приз? Вон даже король, и тот не слишком-то переживает. Кстати, вельфа меньше всего интересовала эта чудо-жестянка. Ему ведь ничего не нужно, кроме твоей воспитанницы. Как и ей – ничего, кроме него, если я, конечно, по-прежнему хотя бы что-то смыслю в подобных вещах. И это куда лучший результат. Не вмешайся воры и не унеси они ларец, все было бы куда прозаичнее. А главное, Глори лишилась бы удобного предлога предложить себя в качестве главного приза.

– Ой! – До Маши дошел ход моих мыслей. Она от удивления открыла рот и посмотрела на меня с уважением. – Ты, как всегда, прав, зеленый ты мой и чешуйчатый. Ведь если бы не грабители – кто бы они ни были, возвращаться принцу Боширу домой с пустыми руками. Нет, я все-таки круглая идиотка! Ведь я рада тому, как все завершилось!

– Никакая ты не идиотка. Просто ты еще не видишь всей картины.

В эту минуту к нам присоединились Нунцио и Глип. Мы с Нунцио обменялись заговорщицкими взглядами. Глип подскочил ко мне, норовя в очередной раз обслюнявить языком.

– Кыш, не мешай!

Я оттолкнул поганца в сторону.

– Всей картины? – Маша наклонила голову. – Или ты хочешь сказать, что тоже причастен к этому делу? А? Признавайся!

Я положил руку на грудь и принял вид оскорбленной невинности.

– Маша, как только у тебя язык поворачивается говорить такие вещи? Нет, я просто в шоке!..

– В тот день, когда ты будешь в шоке, ты, сентиментальная ящерица… – Она даже прищелкнула языком, потом задумалась. – Полагаю, ты все-таки не видел, куда они скрылись. А то давай догоним нахалов, отберем у них ларец, а потом преподнесем его Глори в качестве свадебного подарка.

Я поморщился.

– Маша, если мне не изменяет память, я прибыл сюда, чтобы оказать тебе услугу личного характера, а вовсе не ради розысков какого-то пропавшего сундука с сокровищами. Я уже и без того, сидя в седле, до волдырей натер свой бедный многострадальный зад. С меня хватит, я уже внес свою лепту в процветание любви на Брейкспире. Пойдем-ка лучше в замок. Готов поспорить, там произносят тосты за счастливую пару. Я бы тоже не отказался от бокала вина.

– Да и я, честно говоря, тоже, – рассмеялась Маша и, взяв меня под руку, повела к дворцовым воротам. – Я тоже.