Однако каждый день, кроме выходных, Мэри исчезала на три часа после обеда и возвращалась, не считая должным объяснить Алексу причину своего отсутствия. Ахматов был терпелив и деликатен и не принуждал Мэри оправдываться перед ним. Но когда до его отъезда осталось несколько дней, он вежливо поинтересовался:

– Ты так и не скажешь, куда исчезаешь каждый день?

– У меня серьезные занятия в школе. Это всего полтора-два часа. Я быстро вернусь,– неопределенно ответила она.

– У меня еще три дня в запасе, и я хотел бы провести их с тобой, а у тебя все время какие-то занятия?– досадно сказал Алекс, не отпуская руку Мэри.– Не уходи. Ты можешь переписать лекции у кого-то из группы?

Мэри, наконец, все же решила объясниться:

– Алекс, я не могу. В нашу школу приехали французы. Они создали экспериментальную площадку для внедрения программы подготовки абитуриентов. Я еще не поняла, как она работает, но чувствую, что этот спецкурс поможет мне поступить в университет на юридический факультет. Я об этом много думаю с того момента, когда ощутила силы достичь чего-нибудь в жизни. Понимаешь?

– Я помогу тебе туда поступить. Разве есть проблема?

– Нет,– строго ответила Мэри.– Я сделаю это без чьей-либо помощи. Тогда я смогу себя уважать.

Алекс понимающе выставил ладони вперед и сдался:

– Хорошо, хорошо. Я буду ждать тебя у тети Амелии. Только не задерживайся, мне много нужно тебе сказать.

Мэри довольно улыбнулась и обняла Ахматова.

Его горячий поцелуй Мэри ощущала до самого зала школьных собраний. И, даже присев после приветствия группы французских преподавателей, она не могла сосредоточиться на занятии, потому что перед ее мысленным взором стояли влюбленные дорогие синие глаза.

Однако вскоре звонкий французский акцент привлек ее внимание, и девушка посмотрела на симпатичного руководителя группы.

Анализируя слова преподавателя и следя за видеопроектором, Мэри заметила, что раздражена легким беспокойством, которое возникло без видимой причины и отвлекало от занятия. В мигающем свете проектора она рассматривала сидящих рядом сверстников, группу старшеклассников, коллег – помощников преподавателя и чисто механически рисовала бессмысленный узор в конце тетрадки. Неожиданно она встретилась с глазами молодого мужчины лет двадцати восьми, который с восхищением и симпатией смотрел на нее и мягко улыбался.

Вот оно – беспокойство: ее оценивали чьи-то глаза! Мэри захотелось, чтобы ее короткая юбка превратилась в балахон до самых пят и скрыла оголенные колени. С внутренним смятением она опустила глаза, закинула ногу на ногу и положила на колени свою папку с тетрадью. Так было спокойнее, но ненамного. Напряжение возрастало. Мэри пыталась не выдать своего волнения, показаться безразличной и задумчиво устремляла взгляд то на светящийся экран, то в тетрадь. Но всей кожей она ощущала настойчивый взгляд мужчины, в голове которого зрели не понятные ей мысли. Тогда девушка сменила тактику поведения и неожиданно для мужчины так же пристально уставилась на него.

Француза это не смутило: он лишь удвоил свое внимание и развернулся в кресле всем корпусом по направлению к девушке. Казалось, ему уже было все равно, что происходило вокруг, он был озабочен одним желанием – созерцать юную леди с великолепным плащом огненно-рыжих волос, окутывающих ее хрупкие плечи, с утонченными чертами лица, линией шеи и плеч, аккуратными пальчиками с маникюром, изящной осанкой и стройными длинными ногами.

У Мэри перехватило дыхание от напряжения, возникшего между ними, но она прохладно отвела взгляд и прервала невидимый контакт. Мэри наклонилась к соседке и прошептала на ухо:

– Забыла, как зовут того парня, который сидит дальше всех, в очках?

– Патрик Фурье. Симпатяга, верно? А что, ты на него запала?

– Вот озабоченная!– возмутилась Мэри.

– Да ладно, скромничать. На него полгруппы таращится, а он такой серьезный и неприступный, да вот глядит только на тебя.

Мэри раздраженно покосилась на одноклассницу, расценив ее слова, как легкомыслие, и, снова мельком бросив взгляд в сторону француза, сосредоточилась на лекции.

После занятия слушатели спешно покинули зал, освобождая место для новой группы. Синкли, не оглядываясь по сторонам, сложила свои тетрадку и ручку в папку и направилась к выходу.

Ближе к вечеру в коридорах школы гасили основной свет и включали экономное освещение. Ни учащихся, ни преподавателей уже не было. Мэри обогнали все члены ее группы, и она одиноко шла по длинному коридору к лестничной площадке.

Когда Мэри вышла на лестничный проем, сзади послышались громкие смелые шаги. Девушка ускорила шаг. На лестничной площадке не было света, кто-то из уходящих разбил лампочку, и Мэри осторожно нащупала перила, медленно ступала по ступенькам. В тишине кто-то громко кашлянул, и Мэри испуганно прижалась к стене.

– Кто здесь?!– дрогнувшим голосом спросила она.

Неожиданно прямо перед ней вспыхнул маленький огонек. Это была зажигалка в руках молодого француза – Патрика Фурье.

– Вы меня не бойтесь,– доброжелательно произнес мужчина и приблизился к девушке на расстояние вытянутой руки.– Здесь темно, разрешите вас проводить вниз?

Мэри не сдвинулась с места и не моргая следила за каждым его движением.

Фурье заметил неестественную осторожность девушки и отступил назад.

– Не бойтесь. Я только хочу проводить вас,– почти на чистом английском сказал он.

– Только троньте меня, и я выцарапаю вам глаза!– сдавленным голосом решительно пригрозила Мэри и показала рукой на ступени.– Вы первый…

Патрик недоуменно усмехнулся и стал спускаться по ступеням. В его голове и мысли не возникло сделать что-то противозаконное и аморальное.

– Вы всегда так приветливы?– продолжил разговор Фурье, освещая путь зажигалкой.

Мэри понимала, что, возможно, этот мужчина не имел ничего общего с теми подонками, которые причинили ей нестерпимую боль, оскорбили и унизили ее, но не могла побороть страх и подозрительность ко всем незнакомцам вроде этого. Она молча шла позади мужчины и тупо смотрела в его гладко стриженный затылок. Его парфюм оставлял тонкий след в воздухе и невольно вызывал у Мэри приятные ощущения.

Наконец, темная лестница была преодолена и оба вышли в освещенный холл первого этажа школы. В холле был только старый уборщик, который уныло домывал пол.

Патрик обернулся и внимательно посмотрел в глаза девушки. Она была красива, скромна, рассудительна, насколько он мог наблюдать за ней во время занятий, но слишком молода для него. Однако он искренне хотел, чтобы эта девушка была в его судьбе.

Патрик Фурье обратил внимание на Мэри еще в первые дни знакомства с отобранной группой по осуществлению программы по обмену школьников США и Франции на юридические факультеты крупных университетов, выпускающих молодых специалистов для работы в государственных структурах. Интуиция подсказывала ему, что у девушки высокий потенциал, который требует поддержки и развития.