что Буб подтвердил Джузеппе, что второй на фото именно тот, кого ищет этот рыжий? Безусловно, нет. Но слово уже сказано. Откуда было Бубу знать, что шеф был бы против? Все же надо рассказать шефу о случившемся. Заодно и о делах с этим итальяшкой. Да, шеф должен об этом знать. Буб отлично помнил, что, несмотря на то, что шеф был заказчиком, исполнителем убийств двух стриптизерш был он. И если дойдет до горячей фазы, то шеф обязательно укажет на Буба. При этом не важно, удастся ли самому шефу выйти сухим из воды. Буба все равно запрячут и надолго. Не надо лишний раз злить шефа. Буб позвонил и попросил о встрече.

Реакция шефа оказалась предсказуемой:

– Буб, ты продолжаешь меня разочаровывать. Мало того, что ты провалил последний заказ? Теперь ты рассказываешь обо мне неприятным для меня людям. Ты подставляешь меня под прямой удар.

– Шеф, я думал, что вы обрадуетесь. На фото вы оба выглядите корешами.

Маттиас посмотрел на Буба знакомым ему взглядом, и Буб понял, что он в очередной раз прокололся. Что мешало промолчать об этой фотографии, подсунутой итальяшкой? Дернул черт за язык… Заикаясь, Буб сказал:

– Я исправлюсь, шеф, – новый взгляд шефа, и Буб понимает, что этот ответ еще хуже.

Маттиас заходил по комнате. Губы его были плотно сжаты, а на худом лице обозначились желваки.

– Теперь ты будешь докладывать обо всех перемещениях этого рыжего. Кстати, его кличка тоже Рыжий.

– Прикажете установить за ним слежку?

– Пока не надо. Ты все равно не знаешь, где он обитает. Но держи ухо востро. Если он где-то засветится, сразу докладывай мне. И этому итальяшке прикажи поменьше болтать. Если он как-то пересечется с Рыжим, пусть докладывает тебе.

Буб закивал головой и осмелился спросить:

– Шеф, чем насолил вам этот Рыжий?

Взгляд шефа еще раз напомнил Бубу о его крайней беспардонности.

33

Маттиас Штайн опоздал к началу ночного шоу. Глазами отыскал свободное место на диванчике поближе к помосту и, часто извиняясь, двинулся туда. Никто не знал его здесь по имени, но многие знали в лицо. Он кивал этим многим, и они охотно кивали ему в ответ. Он аккуратно опустил свой тощий зад на диванчик и наконец-то перевел взгляд на помост. Возле пилона справа крутилась блондинка. Маттиас прищурил глаза. Определенно, эту блондинку он видел впервые. Новенькая? Маттиас слегка коснулся соседа справа. Вполголоса спросил:

– Послушай, приятель. Эта блондинка здесь недавно?

– Я вижу ее уже в третий раз, – так же тихо ответил клиент.

Маттиас вновь перевел взгляд на помост и принялся пожирать глазами Милеву Николич. Уже через минуту он решил, что в новенькой ему нравится все. Непроизвольно он сравнивал ее со Шметтерлинг и находил, что некоторые формы новенькой более изящны. Особенно те, которые он так любил. Его глаза предельно сузились, а шея подалась вперед, как у хищника перед атакой на жертву. На секунды он прикрыл глаза, и воображение нарисовало ему блондинку, застывшую в его квартире в одной из пикантных поз из его богатого арсенала. Он открыл глаза и снова коснулся соседа, который только что откупорил очередную бутылку крепкого пива.

– Приятель, ты не знаешь, как ее зовут?

Слегка заплетающимся языком тот ответил:

– Ее объявили как Ре9)

Действительно, она стройна как лань. Маттиас уже не сомневался, что она будет принадлежать ему, что он приручит эту Ре. И не только приручит – он заставит ее подчиняться и боготворить Маттиаса Штайна. Когда затихла громкая музыка и раздались аплодисменты, Маттиас первым рванулся к пилону и сунул в трусики Ре крупную банкноту. При этом он послал ей воздушный поцелуй. Она взглянула на него, и он понял, что она его заметила. Она не могла его не заметить. Она, конечно, почувствовала, что перед ней настоящий самец. Тот самец, который уверенно доминирует над самкой. И многие самки нуждаются в таком доминировании. В этом он не сомневался. Он вернулся на свое место и продолжал смотреть на помост. Временами он поглядывал на соседей. Те слишком явно выражали свои эмоции, и это не нравилось Маттиасу. Как они смеют разевать рот на его Ре? Пусть только закончится шоу. Он покажет им всем, что такое Маттиас Штайн, настоящий самец-доминант.

Как только шоу закончилось и Ре сошла с помоста, Маттиас бросился к ней. Она смотрела на него и не удивлялась, что он добивается ее внимания. Милева Николич узнала его сразу. Рисунок, выполненный художником, удивительно точно отражал черты его лица. Этот взгляд серых горящих глаз нельзя было спутать ни с чем. Милева оценивала его как партнера, с которым ей предстоит провести сегодняшнюю ночь. Не хуже и не лучше других. Нормальный мужчина. У нее не было причин его ненавидеть. В конце концов, он платит деньги, а Милева очень нуждалась в деньгах. Она выполнит задание этого сыщика. Ведь за это обещана крупная сумма. Она согласилась.

У Маттиаса не было времени удивляться ее скорой сговорчивости. Он торопился и не намерен был ничего анализировать. Во-первых, что тут особенного? Стриптизерши бывают, конечно, разные. Многие ломаются, прежде чем скажут да. Другие же, как, например, эта Ре, ведут себя более раскованно. Во-вторых, почему бы и не допустить, что Маттиас ей понравился? Нет, ничего особенного в этом нет. Он помог ей одеться, и они покинули "Фантазию" под завистливыми взглядами некоторых клиентов. Он быстро усадил ее в машину, и она поняла, что у нее не будет времени позвонить сыщику. Это осложняло ситуацию. Придется действовать по обстоятельствам.

Сидя в машине, Милева Николич, пыталась понять, куда они едут, но вскоре осознала, что ничего из этого не получится. Они ехали по малоосвещенным улицам. Машин было мало, и машина клиента летела быстро, почти не задерживаясь на светофорах и поворотах. Ясно было одно – его логово где-то на окраине города. Она вдруг подумала, что даже не знает, как его зовут. В ее ситуации это было не самым важным, но ради удобства она спросила:

– Милый, скажи, как тебя называть.

Он глухо ответил:

– Зови меня Юрген.

Юрген так Юрген. Она продолжала смотреть в окно, пытаясь запоминать названия улиц, какие-то примечательные места. Но все вокруг было незнакомым и однообразным – лишь редкие тусклые фонари иногда выхватывали из темноты расплывчатые контуры какого-нибудь маловыразительного строения. Машина резко повернула и почти сразу остановилась, но она, спроси ее кто-нибудь, не смогла бы вразумительно рассказать, как они попали в это место. Неожиданно ей повезло: когда она вышла из машины, то