– Почему? – удивилась Инна. – Никто еще и не думает расходиться. Может, лучше выпьем?

– Давай, – согласилась Кира, – выпьем. Напоследок. И я пойду.

– Можно подумать, ты куда-то торопишься! Куда тебе спешить – в пустую квартиру?

Инна угодила прямиком под дых. Кира передернула плечами:

– В конце концов, это его дом, не твой, Максим вовсе не обязан терпеть здесь посторонних…

Инна рассмеялась:

– Похоже, ты совсем не веришь в хорошее отношение к тебе со стороны отдельно взятых личностей? Кроме того, ты – моя подруга… В общем, не морочь мне голову. Никто тебя не отпускает. Давай, решай: повторим опыт с красным или попробуем белого?

Отобрав у кого-то пульт, Инна защелкала кнопками. Через несколько секунд на экране появилось изображение французской певицы Ализе, звонкоголосой и миловидной. Это был какой-то музыкальный канал, не известный Кире…

Потом у нее в руке оказался бокал с вином. У этого вина вкус был более терпким, но и более сладким. Кира обнаружила, что они с Инной и еще с какими-то двумя загорелыми парнями стоят на лоджии, изучают ночные огни, попутно весело болтая о чем-то. Кира никак не могла уловить основную нить разговора, поэтому старалась выдавать нейтральные реплики. Но, когда перешли на забавные истории, она поднапряглась и выдала парочку курьезов из жизни в приемной «Техдалса».

– Веселитесь? – незаметно подошедший Максим обнял Инну за талию.

– Ага…

– Может, принесем с кухни фруктов? Я посмотрел, почти все закончилось.

– Конечно, – легко кивнула Инна. – Кира, пойдем, поможешь мне…

– Зачем? – удивился Максим. – Я сам помогу…

В результате они оказались на кухне втроем, потому что Кира чувствовала себя не в своей тарелке и обрадовалась возможности хоть как-то помочь.

Инна расставила на столе несколько больших плоских блюд. Кира промывала в дуршлаге под струей воды крупную отборную клубнику и раскладывала на одном из блюд. Максим извлекал внутренности из спелых дынь, ловко разделывал пахучую мякоть на ломтики ножом, больше похожим на тесак. Инна принимала заполнившиеся фруктами тарелки и относила в гостиную.

Кира настолько увлеклась процессом, что даже не заметила, как Максим к ней обращается.

К тому же в ушах и голове у нее бодро шумело от выпитого вина.

– …Кира?..

Она вздрогнула. Вода плеснулась ей на живот.

– Что, прости?

– Я говорю – вот груши. Пожалуйста, ополосни и их тоже, если тебе не сложно.

Она кивнула, покраснев:

– Да, конечно.

И повернулась к Максиму.

Он протягивал ей пакет с коричнево-золотистыми грушами, спелыми, наливными. Улыбались не только его губы, но и глаза.

Кира с отчаянием подумала: такой цвет глаз для мужчин надо бы запретить, слишком уж это вызывающе смотрится, тем более, если сам мужчина производит вполне достойное, славное, благонадежноевпечатление…

Как же так? Вот он смотрит на нее и улыбается, видно, что у него прекрасное расположение духа, что он готов и пошутить, и завести долгоиграющий разговор… и при этом он не узнает ее. Ведь он же сидел совсем рядом с ней в вагоне метро, заглядывал через плечо в ее телефон, говорил с ней, слышал ее голос… И, видимо, даже тени мысли у него не мелькает, что они уже встречались где-то раньше.

Это открытие побудило Киру принять решение о необходимости новой порции вина. Или мартини. Лучше – двух порций.

– Спасибо, – сказал Максим, принимая от Киры вымытые груши.

От прикосновения его пальцев к рукам Кира дернулась, как от слабого электрического разряда.

Она тут же выругала себя: вовсе незачем проявлять это так явно! Держись естественно! И будь дружелюбной. Больше, кажется, от тебя ничего не требуется. Или это так сложно?..

– Ты ведь училась вместе с Инной? – вдруг поинтересовался Максим.

– Да, – кивнула Кира.

– Ну и как? Работаешь по специальности? Нравится?

– Нет, – Кира засмеялась. – По специальности я не работала ни дня.

– А чем же ты занималась после того, как получила диплом?

– Была секретарем. Но уже уволилась. Со следующей недели выхожу на новую работу, администратором.

– Понятно, – сказал Максим. Мгновение размышлял. Поинтересовался: – Пишешь что-нибудь?

– В каком смысле? – округлила глаза Кира.

– В любом. Для газеты, в журналы, в ЖЖ. Что угодно – заметки, эссе, собственные наблюдения, какие-нибудь статьи.

Кира отрицательно покачала головой:

– Нет, с журналистикой покончено… Собственно, я толком и не начинала. Просто, пока училась, успела разочароваться. А всякие ЖЖ… Я далека от социальных сетей. В Интернете в основном проверяю почту.

– Что ж… понятно.

– А почему ты спрашиваешь?

– Так… Было интересно… Слушай, а пока ты училась, как у тебя получалось?

– Время от времени меня хвалили, – неохотно сказала Кира.

– Что ж, жаль, что ты забросила это окончательно. Сейчас так мало адекватных пишущих людей… Я иногда готовлю небольшие статьи для нашего сайта. Пытался подбить Инну, чтобы она помогала мне. Но маленькая лентяйка отказывается. А мне нужно, чтобы кто-то почитал, посмотрел на текст, оценил его со стороны… Поправил ту же стилистику, в конце концов. Конечно, в сети полно копирайтеров, но долгоиграющего сотрудничества ни с кем не сложилось.

Максим испытующе посмотрел на Киру, продолжая все так же безмятежно улыбаться.

Интересно, к чему это он клонит?

– А я-то здесь при чем?

– Ты могла бы мне помочь. – Максим скрестил руки на груди и прислонился к столешнице.

Кира едва не расхохоталась. Вино притупило сдерживающие факторы в ее сознании. Становилось все труднее держаться в рамках приличия.

– Помочь? Что ж… Знаешь, думаю, что загруженности мне хватит и на новой работе.

– Само собой. Но это же не благотворительность. Это труд, который я оплатил бы, в данном случае – с удовольствием.

Кира вспыхнула. Она и в обычное время с трудом контролировала свои реакции, а уж в теперешнем состоянии…

За кого он ее принимает? За бедную родственницу? Впрочем… наверное, с точки зрения Максима она выглядит вполне себе… бедно…

Или… Кира чуть не хлопнула себя по лбу во внезапно озарившей ее догадке. Наверное, это дело рук Инны. Очередная невинная проделка? Мягко намекнула своему обеспеченному любовнику: мол, вот это – хорошая девочка, но положение у нее бедственное, и нельзя ли кинуть косточку с имитацией честно заработанного…

По лицу Киры Максим, видимо, понял: что-то не так.