Чья-то нога оказалась у меня на пути, и я не подрассчитав начала заваливаться прямо в толпу беснующихся баб. Локоть ударился обо что-то твердое, послышался вскрик и довольно похабные ругательства, и я ощутила, как ладоней коснулся ворох цветов.

Есть!

Но ноги запутались и я все-таки упала, ощущая как меня придавило к земле тяжестью чужого тела.

Элли кинулась мне на выручку с криками, «слезьте с моей беременной сестры», и я, не стесняясь выражений довольно неэлегантно выругалась, заметив, как вытягиваются лица у присутствующих.

Но знаете что?

Я уделала эту курицу!

Марк меня бесит!

Мало того, что он ржал всю дорогу, пока мы ехали домой, он и сейчас, когда мы зашли в комнату, продолжал хохотать как умалишенный!

Ну подумаешь…

— Значит, я могу не бояться, что если в темном переулке ко мне пристанут хулиганы, меня побьют. Ты вполне справишься с ними сама.

Опять он!

— С твоей стороны очень бессовестно смеяться над пострадавшей беременной женщиной. Меня могли затоптать.

Новый приступ хохота заставил Аполлона бросить тщетное занятие по расстёгиванию пуговиц рубашки, и согнуться пополам от смеха.

Он что, курил? Нет, не так. Что он курил?

— Мне есть чему у тебя поучиться… — Сквозь смех мне удалось различить его ослабший голос. — Ох! Господи, Виктория.

Он выпрямился и выдохнул, проводя по лицу ладонью.

А я в который раз раздраженно дернула молнию этого дурацкого платья мечты, которым я сегодня подтерла пол в банкетном зале.

— Чёртов замок! — Опустила руки, сдаваясь, и подошла к соседу, разворачиваясь к нему спиной. — Помоги, пожалуйста…

Ощутила, как Марк коснулся голой кожи моей спины в том месте, где собачка зажевала ткань, и попробовал подергать застежку, но у него, судя по всему не вышло, и до моих ушей донеслись тихие ругательства.

— Не выходит. Попробуй снять через голову.

Вздохнула и засеменила в ванную, услышав улыбку соседа. Это вообще нормально? Я могу слышать его улыбки…

Захлопнула дверь и предприняла еще одну попытку избавиться от надоевшего платья. При Аполлоне это делать не рискнула, все-таки никакого белья, по крайней мере, бюстгальтера, крой не предусматривал. А тоненькие трусики, напоминавшие скорее крылышко стрекозы, чем предмет одежды, совсем ничего не прикрывали.

Сделала глубокий вдох, и резко выдохнула, пытаясь сдернуть ткань с груди. И мне удалось. Почти. Если не брать в расчёт то, что платье из-за сломанного замка застряло в подмышках, и я зарычала от злости.

— Дурацкое платье! Ненавижу!

Наверно было бы логично вернуть все на круги своя и попробовать иной способ снятия вечернего наряда, и я попыталась опустить его вниз, но руки окончательно застряли, и я поняла, что влипла по-крупному!

Руки задраны вверх, на мне кроме трусиков ничего нет, и я как в наручниках запуталась в чертовом платье! Просто блеск!

День был слишком длинным и напряженным, и я вместо того, чтобы бороться, плюнула на все и заорала как резанная.

— Мааааарк!

Дверь скрипнула, и я услышала короткий смешок и разозлилась еще больше!

Мужики вообще хорошо устроились! Ни тебе диет, ни эпиляции, ни борьбы с целлюлитом. Да что там, им даже рожать не надо! Вся жесть выпала на нашу, женскую долю. И я вот сейчас, стоя в такой двусмысленной позе, готова была убить первую попавшуюся мне на глаза особь мужского пола. Даже если это окажется лжеотец моего лжеребенка.

— Что стоишь? Помоги!

Но ответа не последовало, и я попыталась стянуть платье с лица, чтобы разглядеть, где стоит этот мерзавец, но не смогла.

— Хватит пялиться, я серьезно, Марк… — Огня в моем голосе поубавилось, и я начала разговаривать почти нормальным тоном, ну ладно, приказные нотки все еще сочились сквозь слова. — Сними его с меня!

Но этот дьявол не шевелился, и я уже начала подумывать, что он просто ушел, оставив меня наедине с проблемой, но вдруг совсем рядом раздался его надменный голос.

— Ты что-то хотела, милая?

Я сейчас покажу ему милую!

— Ах ты! — Шагнула на голос, но не встретила препятствия в виде пока еще живого тела моего соседа, еще шаг в сторону, но снова пустота. А я уже хотела проверить, настолько хорошо владею тхэквондо.

— Тебе не кажется, что это закон бумеранга?

Он оказался совершенно в другом конце ванной, и я снова пошла на голос, но наткнулась на полку с полотенцами.

— Где-то нагрешила, и получила взамен вот это…

Ощутила щелчок по носу, и зарычала, пытаясь вычислить, где стоит этот нахал.

— Я нагрешу прямо сейчас, как только сниму с себя платье, и ты окажешься в моих руках!

Марк снова ухмыльнулся, и подметил.

— Это очень двусмысленно звучит, Виктория. — Голос сзади, и я шагнула назад, ударяясь о торс соседа. Ну наконец-то!

— Я не то имела в виду, и ты прекрасно это знаешь!

Руки опустились на талию, и я проигнорировала мурашки, разлившиеся по коже, и дернулась, стряхивая клешни этого мерзавца.

— Ты вела себя, как очень плохая девочка…

Даже сквозь ткань я ощутила его дыхание и бархатный шепот, который почесал за ушком мою внутреннюю богиню. Ну и что! Помогать-то он мне не спешил!

— Ты издевалась надо мной…

Руки поползли вверх, и моя попытка стряхнуть их не увенчалась успехом.

— Лгала родителям…

Еще выше, и я уже начала бояться, что Марк воспользуется моим безвыходным положением.

— Врезала Милене…

— Я ей не врезала! — Оттолкнулась от груди, и развернулась лицом к соседу. Хотя, как лицом. Передом. Скажем так… — Я просто оступилась, и заехала локтем ей в глаз! Это была случайность!

Тихий смех раздался совсем рядом, и я ощутила тепло его загорелой кожи своей грудью. Отступила назад, злясь на себя, за предательских бабочек в животе, на него, за то, что не помогал мне, на Милену, за то, что Аполлон знал, как ее зовут. Дурацкий день! Абсолютно!

— У нее фонарь под глазом благодаря тебе. И не говори, что сожалеешь, я ни за что не поверю. — Нет, ну он издевается!

— Я сожалею! — Сказано таким тоном, что Марк снова едва не расхохотался, услышав мои слова. — Доволен теперь?

— Нет, Виктория.

Голос Марка зазвучал тише, и я с ужасом осознала, что он вернулся в комнату.

— Эй! А я?

— Сама запуталась, сама и выпутывайся!

— Но ты не можешь так поступить! Это не честно! — Вошла в спальню и закрутилась вокруг своей оси, пытаясь сориентироваться. Чудо, что я не набрела на косяк, иначе красовалась бы сейчас как Милена, с фингалом.