— Лиз…

— Адрес помнишь? — спросила я, не желая слушать Паскаля.

— Помню, — кивнул парень, крепко сжав обивку руля, до побелевших пальцев.

— Вот и вези. Разговаривать при этом нам не обязательно, — так сильно хотелось коснуться его рук.

Сделать так, чтобы он расслабился. Успокоить. Показать, что я рядом с ним. И снова голову затуманило. Мы были наедине. Он был так близко. Ноздри щекотал запах его одеколона. Я прикрыла глаза и отвернулась, стараясь разместиться на кресле так, чтобы быть на максимально большом расстоянии от парня. Но это все равно не помогало.

— Лиз, — колено прошибло током и я вздрогнула, когда кончики пальцев Глеба коснулись меня, — Я больше так не могу. Я не знаю, что мне делать. Не понимаю…

— Для начала руку убери, — бросила я, впиваясь ногтями в обивку кресла, стараясь чтобы дрожь в голосе была незаметна, — Я уже все тебе сказала.

— Но ты же не любишь его! — сколько же отчаяния было в этом фразе!

— Кто тебе это сказал? — я заставила себя уверенно посмотреть на парня, который припарковался по нужному адресу и повернулся ко мне.

— А ты любишь? — одичавшая тоска наполнила его глаза и я начала задыхаться.

— Мне нужно идти, — выдохнула я, судорожно пытаясь открыть дверцу машины, что получилось с огромным трудом.

— Когда ты поедешь домой? — тихо спросил Глеб, прежде чем я вылезла из салона.

— Никогда, — бросила я, выскочив из машины, но все же что-то заставило меня добавить, — Завтра утром.

— Во сколько? Я заберу тебя.

— Забудь, Глеб, — я покачала головой, не смотря на парня, — И меня забудь.

Я захлопнула дверь и торопливо пошла к подъезду.

— Ну давай же! — громким шепотом попыталась я уговорить домофон, поскорее открыться.

Было страшно от того, что Глеб мог догнать. Надавить и я сдамся. Просто расплавлюсь в его руках. Уступлю и покорюсь. Сил сопротивляться практически не осталось.

Но к счастью, дверь пиликнула, а через минуту захлопнулась за моей спиной, позволяя выдохнуть спокойно.

А еще через час я стояла у окна и смотрела как у подъезда до сих пор был припаркован тонированный джип.

— Кто это? — раздался веселый голос за моим плечом, — Уже давно стоит.

— Мой…телохранитель. И давай не будем о нем? Сейчас он уедет.

Но он не уехал ни через час, ни через два. И даже в полночь, когда я выглянула в окно перед тем, как лечь спать, машина продолжала стоять на месте.

"Пока человек любит…". И что это значит? Что это значит для него?

Ночь терзаний

"…больше рядом с Лизой находиться я не мог."

©Глеб Паскаль

А вот сейчас меня реально крыло. Нещадно и безвозвратно затягивала в пучину отчаяния. Она была там… В этой квартире… С ним…

Сама села в машину. Сама сказала — вези. Но я не думал, что она действительно позволит мне быть тем, кто собственноручно отвезёт её к другому. Я же ей всё сказал. Признался. Черт возьми, да я никогда и никому не признавался в том, что влюблен! Я никогда и не был! Она знает, что всё что было между нами было правдой. Знает то, что сейчас я хочу получить от неё. Что хочу дать ей. И ей было плевать.

Кира ошиблась!

Больше у Лизы не было никакой любви ко мне. Но сука! Она же отвечала! Она же целовала меня! Меня же не приглючило… Я чувствовал ее. Лиза дрожала в моих руках. Жадно и дико отвечала моим губам. До боли тянула за волосы, стараясь прижаться покрепче. Она до сих пор, как и раньше растворялась во мне, как и я в ней. Тогда какого хера она творит? Почему не признаться? Почему не отпустить все эти глупости, которые по какой-то причине, забили ее голову, и не уступить?

Обида? Да я готов был замаливать ее до победного. Но она не желала этого. Не давала ни шанса. А я… Я же не железный.

Снова подняв взгляд на окна многоэтажки я пробежался по ним взглядом. Посчитал этажи и подъезды. Сопоставил с адресом, который блондинка назвала в кабинете своего отца. Нужная квартира должна была быть на шестом. Хотя какое конкретно расположение квартир в этом доме, я не знал.

Нужно было ехать… Но я не мог. Хотелось верить, что она вернется. Что-то поймет и выйдет для того, чтобы я забрал ее домой. Только она не выходила…

Резко вытолкнув из груди воздух, я потянулся к бардачку. Сто лет не курил, но пачка сигарет валялась в машине на всякий случай. И похоже этот случай сегодня. Выбив из пачки сигарету, я зажал ее губами, и прикурив, вышел из машины.

На улице уже стемнело. Во многих из окон уже загорелся свет. В машине не сиделось, да и на улице на месте остаться не удалось, и выпуская дым, я начал бессмысленно бродить по двору. А в голове снова и снова она одна.

— Черт возьми тебя, ангелочек! — сквозь зубы процедил я, облокотившись спиной на фонарный столб и прикрыв глаза.

Почему она не могла стать одной из..? Тогда уже давно я бы смог выкинуть ее из головы и жить дальше. Да, возможно с каплей чувства вины. И то только потому что я работал на ее отца и нам приходилось бы видеться. Но нет же! Она плотно засела во мне! В голове, в сердце, в каждой гребаной клетке тела! Она словно наркотик, который впитался в кровь и теперь разъедал мое естество, поражая собой весь организм. Я был зависим!

Теперь я понимал Макса. Какой же я был идиот, когда пытался достучаться до лучшего друга и уговорить выкинуть Киру из головы! Как это сделать? Это же просто невозможно! Точно так же ломало сейчас и меня самого. Сейчас я сам себя уговаривал забыть. Только точно также безрезультатно…

Глаза открылись и взгляд снова скользнул по окнам, замерев на одном из них. На том, в котором виднелся силуэт. Лиза! Не знаю как, но я чувствовал, что это именно она! Дыхание сперло. Сука! Как же я хотел броситься к ней! Выломать к хуям эту дверь, а потом еще одну и забрать ангелочка домой. А там… Целовать до одури пухлые губы, заставлять серебряные глаза закатываться от удовольствия и дарить ей такое блаженство, чтобы она и думать не смела о ком-то другом. Заполнить всю ее собой. Точно так же как она намертво забаррикадировалась в моем сердце, разуме и душе.

И я уже было шагнул к подъезду,