архитектурных доминант. Третьи полагали, что Храм Христа вполне может восприниматься в единстве с кремлевским ансамблем. Четвертые замечали: пройдет время,

Храм покроется почтенной патиной, и грядущие потомки зачислят его в число классических памятников старины.

В книге «История русского искусства» В.А. Никольский в 1921 году писал: «Ярким образцом тоновского стиля служит московский Храм Спасителя (1839-1881) - этот русифицированный Исаакиевский собор, гораздо более холодный и мертвенный, чем его петербургский образец. Ни Византии, ни Древней Руси здесь нет и следов; в соответствии с общим течением архитектуры эпохи это просто «ряженый», замаскированный луковицами глав и кокошниками входов католический собор, дисгармоничный по частям (чрезмерный объем центрального купола по сравнению с угловыми башенками-колокольнями), грузный и грубый, чуждый всякой оригинальности по замыслу и выполнению».

С роковой силой подобные мнения о значимости Храма Христа зазвучали в конце 20-х - начале 30-х годов, когда решался вопрос о строительстве Дома Советов.

Решалась судьба древней столицы. Железными гвоздями в головы людей вбивались мысли о том, что новая социалистическая Москва должна строиться на могилах отжившего - патриархального, буржуазного - города, будучи обильно удобренной хорошо перемолотым прахом. Тогда, в начале 30-х годов, многим казалось: недалеко лучезарное «завтра». Один-два рывка - и под ласково-мудрым взором «отца народов» наступит вожделенное, воспеваемое миллионами коммунистов слепящее великолепием будущее.

Но сегодня в очередной раз слишком очевидно подтвердилась истина: разрушив до основания старое, нового не построишь…

Поправ идею некоторых зодчих о проведении реконструкции Москвы с учетом культурного наследия и новых достижений, «отцы города» взяли курс на уничтожение архитектурных памятников в Москве. В числе многих усадеб, дворцов, церквей одним из первых пал Храм Христа Спасителя.

Еще в 1924 году молодой архитектор В. Балахин посылает в «Правду» статью, озаглавленную «Памятник В.И. Ленину», в которой, в частности, говорилось: «Постановление первого съезда Советов СССР о постройке в Москве в память образования Союза дома всесоюзных съездов и идеи памятника Коминтерну - все воплотится в памятнике В.И. Ленину…

Заняв лучшее место в центре города на берегу Москвы, где стоит Храм Христа, памятник ЛЕНИНУ будет неиссякаемым источником самых революционных, самых ярких и лучших идей для всех поколений и всех народов. Мертвое место Москвы станет центром самой кипучей жизни. Храм должен уступить место памятнику…»

Статья не была напечатана. И.И. Скворцов-Степанов, главный редактор «Правды», пытался остудить пыл молодого зодчего. Вернув автору статью, в сопроводительной записке написал: «Боюсь, мы покажемся заслуженно смешными, если будем печатать такие декламации с планами сноса целых кварталов (верно, придется снести Манеж) и таких громад, как Храм Христа».

Бредовая идея все же парализовала и больные, и здравые умы.

Архитектор Б. Иофан вспоминал о выборе места для строительства Дворца Советов так: «В 1931 году тов. Сталин вместе с Советом строительства Дворца Советов во главе с его председателем тов. Молотовым посетил предполагавшееся место постройки - на участке Храма Христа Спасителя. Большая группа московских архитекторов присутствовала при осмотре. В этот день место строительства Дворца Советов было выбрано. Как мне кажется, тов. Сталина привлекло красивое расположение участка, его близость к Кремлю, его положение в центре города и у Москвы-реки. Тов. Сталин с большой трогательностью знакомился с участком, внимательно выслушивал и разбирался в мнениях архитекторов. Многих тов. архитекторов пугала неправильная конфигурация участка и его сравнительно небольшие размеры, возможно, что были такие… которые в душе жалели о храме, хотя вряд ли кто-нибудь мог защищать его архитектурные достоинства…»

Но противников сноса было много. Среди них академик живописи Апполинарий Васнецов. Он направил за несколько месяцев до взрыва Храма в газету «Известия» письмо:

«Обращаюсь в редакцию уважаемой газеты «Известия» с просьбой: не найдет ли она возможным поместить на ее страницах мое мнение как художника по поводу сноса архитектурного памятника второй половины XIX века - Храма Христа Спасителя.

Помимо того, что этот памятник - народное достояние огромной материальной стоимости, над которым работали более пятидесяти лет, представляет и несомненную художественную ценность. На его стенах мы видим работы таких известных художников, как Суриков, Семирадский, Марков, Сорокин, Савицкий, В. Маковский, и др. Кроме того, масса скульптурных изображений, украшающих его наружные стены и бронзовые двери, также сработана известными в то время скульпторами. Помимо того, прекрасная, тщательной работы мраморная облицовка стен внутри храма стоит того, чтобы ее сохранить как техническую и художественную ценность.

Разрушить его, конечно, легко, но когда памятник архитектуры и искусства, характерный для целой эпохи, исчезнет без следа - жалеть будет поздно…

Для постройки Дворца Советов придется кроме храма снести и массу жилых домов, а при современной жилищной тесноте едва ли это желательно. А между тем, не прибегая к сносу памятника и жилых домов, для постройки Дворца имеется прекрасная местность: ближайшая часть Ленинских (Воробьевых) гор, примыкающая к городу, это бывшая Мамонтовская дача. Мост через Москву-реку свяжет Дворец с центром города, и его следует спроектировать в архитектурном отношении в нечто целое с самим зданием, придав ему художественные формы.

Связь с городом помимо Москвы-реки как водного пути будет поддержана прилегающей вблизи окружной железной дорогой, трамвайной сетью, автобусами и предполагающимся в скором времени метрополитеном. Таким образом, связь будущей Москвы со старой будет обеспечена.

Возвышенное плато, прилегающее с юга и запада к Воробьевым горам и будущему Дворцу, считается самой здоровой местностью.

Величественное здание Дворца Советов, окруженное Нескучным садом и огромным парком Воробьевых гор, будет отовсюду видно и усилит мнение о Москве как о красивейшем городе Европы.

Академик Ап. Васнецов».

Письмо не было опубликовано.

Когда в апреле 1922 года состоялось изъятие ценностей из Храма Христа, участвовавший в работе комиссии эксперт - авторитетный знаток церковного искусства А.И. Анисимов так отзывался в своем заключении о значимости Храма Христа: «Как весь Храм, так и его внутреннее убранство, созданные по проектам архитектора Тона и видных художников того времени, являются наиболее полным и красочным выражением псевдорусско-византийского стиля и в изучении этого стиля имеют значение руководящего образца. Исследование русской культуры, поскольку оно ведется не только во всероссийском, но и в мировом масштабе, навсегда связано с Храмом Христа Спасителя как одним из наивысших достижений в области художественных исканий на протяжении целого полустолетия XIX века.

Задуманный как памятник не только московский, но и всероссийский, Храм Христа Спасителя был исполнен не только в главном, но и в мелочах как одно грандиозное целое. Он не слагался, как большинство русских церквей, из ряда последовательных наследий, а был создан как единое целое и возник одновременно, поэтому и все убранство его -иконостасы, сени, престолы и