К счастью для государств крестоносцев, властители соседних мусульманских государств ожесточенно враждовали между собой. В Дамаске правил султан Измаил, в Египте – Малик Айюб. Летом 1240 года Измаил, опасавшийся вторжения египетского султана в свои владения, предложил «франкам» заключить оборонительный союз, условия которого предусматривали возврат им сарацинами западно-иорданской территории между Тивериадой и Сидоном с крепостями Бельфор и Сафед. Со своей стороны крестоносцы должны были помочь Дамаску в отражении наступления египетского войска. Переговоры, которые от имени всех «латинян» Святой земли вели тамплиеры, были успешно завершены, и орден бедных рыцарей Христа и Храма Соломонова, в качестве награды за свои услуги, получил крепость Сафед. Иоанниты сочли этот дар чрезмерным и затаили на тамплиеров злобу, обвинив их в «сговоре с неверными».

Вследствие общего для них недоверия к императору Фридриху II оба военно-монашеских ордена на протяжении предшествовавших 12 лет держались сообща, хотя и скрепя сердце. Теперь же их союзу пришел конец, и каждый орден постарался превзойти другой в искусстве дипломатии. Иоанниты начали переговоры с Малик-Айюбом Египетским, который со своей стороны стремился во что бы то ни стало нанести поражение Измаилу Дамасскому, после чего намеревался распространить свою власть на всю Сирию. В качестве приманки Малик-Айюб предложил «франкам» освободить христианских пленников, захваченных египтянами под Газой, а также предоставить крестоносцам право занять и укрепить Аскалон. В качестве ответного шага Малик-Айюб потребовал от «франков» сохранять нейтралитет в его борьбе с властителем Дамаска. Предложение было принято.

Ярость тамплиеров не знала предела. С этого момента началось открытое враждебное противостояние обоих орденов – так, тамплиеры, к примеру, в течение шести месяцев осаждали своих противников в акконском Доме иоаннитов, и только вернувшемуся из Маргата Великому магистру госпитальеров Пьеру де Вьей-Бриду удалось после долгих переговоров добиться снятия осады. Тогдашним вице-королем Иерусалимским был Ричард Корнуэльский, брат короля Генриха III Английского и одновременно деверь императора Фридриха II Гогенштауфена. Ричард согласился одобрить заключенный иоаннитами с Измаилом договор, с условием подтверждения передачи христианам выторгованных у Измаила территорий и возврата им также остальной части Галилеи, включая крепость иоаннитов Бельвуар, крепость на горе Фавор (Монтабор) и город Тивериаду (Тиверию).

Дипломатические игры обоих военно-монашеских орденов тем временем продолжалась. Теперь тамплиерам снова представилась возможность переиграть другие ордены. Искусно используя противоречия между враждебными друг другу исламскими государствами, храмовники повели переговоры как с властелином Дамаска, так и с султаном Каира. Таким образом, им удалось добиться от обоих партнеров согласия очистить находившийся все еще в руках мусульман Храмовый квартал Иерусалима со старой резиденцией ордена тамплиеров.

Предысторией этой кровопролитной битвы послужило завоевание Иерусалима тюрками-хорезмийцами, воинами одного из кочевых пастушеских племен, вытесненных к описываемому времени повелителем монголов Чингисханом из Средней Азии. Пройдя с боями всю Персию, Месопотамию и Малую Азию, хорезмийцы разгромили войска азербайджанских атабеков Эльдегезидов, а затем – армию православного Грузинского царства во главе с пользовавшимся славой непобедимого полководца амир-спахсаларом Иванэ и его не менее прославленным братом Закарэ. Пытаясь спастись бегством от хорезмийских клинков, грузинские ратники срывались с круч в пропасть и заполнили ее доверху своими окровавленными телами. Пленных грузин победоносные хорезмийцы по приказу своего предводителя султана Джелал-эд-Дина Менгбурны (вошедшего в историю как самый опасный враг и неукротимый соперник Чингисхана, которому мстил за разгром и лишение власти своего отца – хорезмшаха Мухаммеда) прямо на поле боя, под страхом немедленной смерти, подвергли обрезанию. По свидетельству армянского летописца Киракоса, двое хорезмийцев держали при этом одного пленного христианина за руки, а третий, оттянув его крайнюю плоть, обрезал ее прямо мечом, еще не остывшим от крови его соплеменников и единоверцев!

После победы над Азербайджаном и Грузией хорезмийцы вторглись на территорию Сирии и Палестины и вскоре установили контакты с султаном Египта. Продвигаясь в южном направлении, хорезмийцы вторглись в Галилею, захватили Тивериаду, а затем – лишенный своих укреплений еще Салах-ад-дином и оборонявшийся слабым гарнизоном Иерусалим (ненадолго возвращенный «латинянам» в результате не санкционированного папой римским крестового похода римско-германского императора Фридриха II Гогенштауфена, возложившего на себя в 1220 году корону королей Иерусалимских невзирая на папское отлучение). Святой Град в очередной раз стал ареной ужасающей резни и грабежей. Хорезмийцами был осквернен Храм Живоносного Гроба Господня. Бренные останки «латинских» правителей Иерусалима, в том числе прах Готфрида Бульонского, были выброшены агарянами из гробниц, все христианские церкви разграблены и сожжены. В этот кровавый день – 11 июля 1244 года – западные христиане навсегда утратили власть над Святым Градом Иерусалимом.

Египетское войско под командованием Бейбарса – тогда еще не султана, а мамелюкского эмира – при поддержке отрядов хорезмийской конницы развернулось в секторе Газа. Христианское войско соединилось под Акконом с воинством дамасского султана, а также с сарацинскими контингентами расположенных юго-восточнее Дамаска султанатов Хомс и Керак. Вступление крестоносцев в военный союз с сарацинами, против которых они, собственно говоря, были призваны сражаться, невозможно расценить иначе как свидетельство полной утраты ими прежних ориентиров, упадка духа и общей внутренней нестабильности.

Ни разу с рокового дня битвы при Хиттине христианам Святой земли не доводилось выводить в поле такое громадное войско, как на этот раз. Наряду с местным сирийским рыцарством в состав армии пилигримов входили контингенты духовно-рыцарских орденов во главе с их великими магистрами, в сопровождении значительных отрядов туркопулов и большого количества сервиентов (сержантов) и пеших ратников. Численность объединившихся с христианским войском под Акконом мусульманских вооруженных сил составляла около 25 000 человек. Как и следовало ожидать, сарацины лишь вынужденно заключили военный союз с христианами и очень неохотно сражались против своих единоверцев.

Судьба сражения (вошедшего в сочинения «латинских» хронистов под названием «битвы при Ле Форби») была, по сути дела, решена в первом же столкновении, ибо мусульманские бойцы Дамаска, Хомса и Керака были, по выражению арабского современника и очевидца той битвы, попросту «развеяны, как пыль», тяжеловооруженными конными дружинами хорезмийцев. Вследствие этого мгновенного разгрома левый фланг христиан лишился мусульманского прикрытия, и хорезмийские всадники погнали крестоносцев в направлении египетского войска, так что «франки» оказались зажатыми с двух сторон в сарацинские клещи. В течение всего нескольких часов они были истреблены почти поголовно. Согласно тому же анонимному арабскому источнику, в плен было взято 800 христиан, в том числе Великий магистр ордена иоаннитов Гийом де Шатонеф.