Хатбор двинулся вдоль стен, зажигая свечи.

Я рот открыл от удивления, увидев огромный, в полтора раза больше обычного, доспех…

…И тут, естественно, кончилась мана!

Черт, черт, черт, ну что за невезуха такая?! И что делать? Даже метнись я кабанчиком к ведьме за эликсирами – пропущу самое интересное! Где, интересно, этот подвал? Когда я поднимался в свой номер, Хатбор был внизу, в трактире, и вряд ли успел далеко уйти за время ужина. И смысл ему уходить – он же здесь живет? Значит, тайная комната где-то в трактире. Осталось найти вход.

Я ворвался в зал. Кобольда уже не видать внутри, наверное, ушел спать. Где бы я разместил вход в подземелье, если бы был трактирщиком? Да там же, где и вход в погреб, к чему лишние сложности. Обогнул стойку. Так, эти двери ведут на кухню, сейчас там темно и пусто. Эта, низенькая, заперта. Должно быть, за ней каморка кобольда. А вот и спуск в погреб – приоткрытый люк, пробивается неяркий свет.

Нашарив кольцо, потянул крышку. Точно, погреб. На крюке висит масляный фонарь – такой же, как у Хатбора. Скользнул вниз. Банки с соленьями, окорока на крюках – пряный запах вяленого мяса, бутыли с вином, бочки пива… Зря ты, Хатбор, не запираешь кладовку, разные бывают постояльцы… Даже мне, только что сожравшему преизрядную порцию, хочется ухватить кусок… Да где же потайная дверь?!

Снял с крюка фонарь и двинулся вдоль полок с припасами. Эх, не хватает невидимости! А то приходится играть на условиях реальности, что, прямо скажем, как-то непривычно.

Проход я отыскал, не сразу, но отыскал. Уже знакомая лестница, та самая, по которой спускался тролль.

Стараясь не шуметь, ступать осторожно, оставив фонарь на верхней ступеньке, двинулся вниз. Трактирщик уже зажег свечи, подземелье утопало в ярком свете, и я надеялся, что хозяин не заметит меня – трудно разглядеть что-то в темноте, когда стоишь в освещенном месте.

Дверь он прикрыл неплотно, оставив щель, и я смог безнаказанно заглянуть внутрь.

Хатбор не смотрел по сторонам, он молился. Преклонив колени перед жертвенником, трактирщик покачивался из стороны в сторону. Я не силен в религиях Мегалона, но увиденное показалось странным: ряды черных свечей, треножник с жаровней – на углях тлеют травы. На стене – щит с выгравированной женской фигурой – условной настолько, что раса не ясна. Доспеха с того места, где стоял я, не было видно, но за жертвенником отблескивают повешенные на стену мечи, огромные, одной рукой таким не поработаешь, с волной изогнутыми лезвиями. Нечеловеческое оружие, и не подходящее по размеру Хатбору.

Амплитуда движений тролля увеличилась. До меня долетел сладковатый запах травы – Хатбор вгонял себя в молитвенный транс при помощи дурмана. Кажется, на меня тоже подействовало: силуэт трактирщика начал меняться, расплываться… я потряс головой, потер глаза – не помогло.

Хатбор тяжело поднялся с колен и воздел руки к потолку.

Тролль, мелкий, мне едва по плечо, худосочный и скрюченный, вдруг распрямился, превратившись в гиганта этак под два с половиной метра. Плечи – косая сажень. Рубашка Хатбора не выдержала, затрещала и лопнула по швам, повиснув лоскутами.

Что за наваждение?!

Разраб, ты пьян, иди домой!

– Отмщения! Отмщения прошу! – взревел Хатбор.

Вот это был рев, это был крик! Густой, низкий голос полностью соответствовал преобразившемуся трактирщику. Потрясая кулачищами, Хатбор требовал у неведомого мне божества:

– О, Праматерь, дай сил отомстить троллям! Извести под корень, кровь за кровь! Как мы умирали в битве с людьми, так пусть умирает проклятое племя! Из-за них, из-за них все! Я, Хатбор-полководец, прошу тебя: сил и союзников дай мне! Убить Мозговика!

Ого, вот это поворот! Трактирщик, оказавшийся внезапно полководцем, пустился в пляс. Дикая, точнее, дикарская пляска: он сорвал со стены изогнутые мечи (в лапах Хатбора они казались изящными и небольшими) и закружился по комнате. Кожа трактирщика отливала зеленым.

Елки, да он же – орк!

Здоровенный, не молодой уже орк, мышцы буграми перекатываются, жилы натянуты, пасть оскалена – видны стесанные клыки. Правда, от собратьев Хатбор отличался. Все-таки у него было лицо, а не тупая морда, пусть и свирепое, но умное.

Повинуясь внезапному порыву, вспышке интуиции, я, больше не скрываясь, толкнул дверь и вошел, заявив:

– Ты просил союзника, Хатбор? Вот, я здесь.

Орк замер. Недоверчиво склонил голову, разглядывая меня. Сейчас как зарубит – ни один навык не спасет.

– Ты? – Рык ничем не напоминал обычный голос трактирщика.

– Ну да, он. То есть я. Мне тоже нужен союзник, я просил о том же. Высшие силы привели к тебе.

– Вайрана?!

– Да не вайран я, сколько раз тебе говорить! Но и не человек. Чужак, такой же изгнанник, как и ты. Как получилось, Хатбор-полководец, что ты скрываешься под личиной трактирщика-тролля?

Он тяжело опустил мечи.

– Хорошо. Это знак. Нельзя пренебрегать знаком. Расскажу тебе. То – страшная история.

* * *

В легендарное время – жалких полтора десятилетия назад, хотя Хатбору казалось, что прошла вечность, – люди и орки жили в относительном мире. На самом деле, кроме роста и зеленой кожи, средний орк ничем не отличался от среднего человека (вспомнив привокзальную шушеру в родном городе, я согласился: орки, как есть орки в «абибасе»). Случались даже смешанные браки… Несмотря на суровую внешность и простые нравы, орки сохранили древнюю культуру (тут я позволил себе ироническую улыбку: «древнюю», ага! – неведомые разрабы создали ее не так давно).

Орки не признавали городов, первоначально были кочевым племенем, точнее, племенами. Под мудрым правлением вождей и старейшин зеленокожие не то чтобы процветали, но и не бедствовали, странствуя по равнинам Мегалона и воюя между собой. К слову, у них существовало подобие демократии – племя могло сняться и уйти, оставив неугодного вождя в одиночестве… Выходит, значит, вождь из шатра, чешет могучее пузо. Утро, хорошо. Степь. Птицы поют. И – никого. Доигрался.

Потом пришла эпоха централизации. Люди строили города, орки тянулись туда – наемниками, охранниками. Постепенно возникла потребность в едином царе орков, и он появился. Могуч, вонюч и лыс, как и полагается настоящему орку. Звали его просто и незамысловато – Вождь. И Хатбор стал при нем полководцем.

Новому, с иголочки, государству, требовался внешний враг. Увы, Вождь, при всех его достоинствах, умом не отличался и старейшин слушать не желал. А слушал он троллей. Эти мерзкие, по выражению Хатбора, твари появились у трона Вождя, почуяв прибыль.

И ничего лучше не придумали, как стравить людей и орков.

Хатбор прозевал интригу – был слишком занят, пытаясь призвать орочьи племена к видимости порядка.

А потом было поздно.

Разразилась война.