— Думайте что хотите. — Тимофей напустил на лицо хмурое безразличие. — Что знал, я сказал. Эльфы ищут ларец.

Вот только эльфы всегда говорили о своем Ларце благоговейным тоном — ЛАРЕЦ, а он назвал его так, словно речь шла о безделушке. Он немного помедлил и добавил:

— Возможно, для них этот раритет очень ценен?

— Что может быть ценнее целой плане… — начал было рак и поперхнулся.

Планеты? Скорее всего, рак проглотил именно это слово. Так. Похоже, для них ценность Земли неизмеримо выше какого-то раритета. И они явно подозревают, что прилет сюда двух людей и эльфа связан со спасением Земли. И еще рак и его неизвестные товарищи заплатили за то, чтобы этих людей посадили.

А до этого они оставили нескольких людей на Земле, подсадив им биоимпланты. Зачем? Самый вероятный ответ — чтобы с помощью биоимплантов знать, что происходит. Хотя вроде бы единство венное, чего можно ожидать, это появление Пасти Дракара.

Выходит… Тимофей моргнул, заканчивая в уме рассуждения. Выходит, рак и еще кто-то, стоящий за ним, подозревают, что эльфы попытаются спасти Землю, — и препятствуют этому. Стало быть, спасателям из космоса почему-то не нужно, чтобы обреченную Землю избавили от Пасти Дракара? И именно поэтому за действиями эльфов и людей следили, а затем и заплатили магам-оружейникам за их арест?

И даже заказали их смерть от рук сокамерников…

— А теперь дальше, — оживленно начал Тимофей, стараясь не обращать внимания на растущую боль в щеке и ноге. — Что вы предложите за информацию о том, зачем мы прилетели сюда в этот раз?

— Обманываешь, землянин! — взревел рак, нервно дергая клешнями и кончиками длинных усов. — Ты не сказал мне правды!

— Нет, я сказал правду. — Резвых пожал плечами. — Зачем мне врать? Мы в тюрьме, и отсюда нам не выбраться. К тому же наши цели — говорил я о них правду или нет — для вас уже не представляют опасности. А для нас интереса. Вы же не собираетесь нас освобождать, разве не так?

— Он сказал правду, — с натугой добавил сбоку Леха, — в натуре, правду.

Рак вдруг задумался. То ли наклон почти не сдвигающейся маленькой головки у него поменялся, то ли еще что.

— В справочниках по вашему народу сказано, что у вас есть страшная клятва, которую вы никогда не нарушаете… Поклянитесь ею, что это правда!

— Э-э… — озадаченно протянул Тимофей. — А какая именно клятва, простите?

Он готов был поклясться чем угодно, хоть портянками своего дедушки. Рак вытянул клешню и торжественно провозгласил:

— Бя буду и мумой клянусь!

Леха сбоку сдержанно хрюкнул. Тимофей метнул на него предостерегающий взгляд — и увидел, что браток закусил губу, пытаясь удержать на лице серьезное выражение.

— Да, есть такая клятва, — пробормотал тренер, внутренне молясь, чтобы Леха ненароком не хихикнул и не разрушил веру рака в эту страшную-престрашную клятву. — Только звучит она немного по-другому. Гм… Леха, сообщи товарищу настоящий текст.

— Бля буду и мамой клянусь! — торжественно провозгласил Леха во всю мощь своего баса. Лицо у него, слава богу, было серьезным как никогда. — Ей-богу, в натуре, зуб даю! Браток, да это такая клятва, что я ни в жисть не нарушу!

— Вот теперь, — проникновенно произнес рак, — я вам верю. Дальше я хочу знать, зачем вы прилетели сюда во второй раз.

— Баш на баш, — ласковым голосом напомнил Тимофей. — Мы же именно так с вами договаривались. Э-э… Почему вы не хотите, чтобы эльфы спасли Землю?

— Ха! — Инопланетянин явно пришел в возбуждение. — Лакомый кусочек! Целая планета! Голубая, с морями и реками… О-о! А какие на ней омуты! И почти на всех материках!

Рак возбуждался все больше и размахивал клешнями все сильнее — на манер ветряной мельницы. «Дон-Кихота бы на тебя, паразит хитиновый», — мельком подумал Тимофей. Увы, на роль Дон-Кихота из них троих подходил один Вигала. Да и тот сейчас отсутствовал.

— Омуты у нас хороши, — пробормотал Тимофей, — тенистые, прохладные и одновременно теплые. Но они ни к чему, пока к Земле летит Пасть Дракара.

— О, мерзкие людишки, ничего вы не понимаете! — зло прошуршал рак. — Ну, прилетит Пасть Дракара. И улетит дальше — людей-то нет! А вот уже потом… — Бедного инопланетянина явно начало заносить в его мечтах. — Останется пустая прекрасная планета. Там будут жить наши стройные самки, ползающие по дну, детеныши, греющиеся на отмелях…

— Это он о нашей Земле так мечтает? — накаленным голосом прошептал Леха. — Я, конечно, не против раков к пиву, но если они все будут с него, то я изжогу заработаю! Они же даже в пасть не пролезут! Нет, братан, никаких раков, хватит с нас и омаров. Земля — для землян!

Тимофей шикнул на братка и обратился к раку:

— А разве вы не собираетесь вернуть людей обратно? Эвакуация, насколько я понимаю, должна быть явлением временным. Беженцев принято возвращать на их родные земли. И потом — а что же будет с целой человеческой расой?

— Вас что, кто-нибудь спрашивает? — надменно воскликнул рак. — Нет. Людишки будут жить там, куда их перебросили. Подумаешь, каменистая планета с угасающим солнцем! Лет на сто ее хватит. А там — ну кто хватится недоразвитой расы в таком большом космосе?

— А ведь с ними и наши братки улетели, — горестно прошептал Леха, — и все девочки. Черт, мне даже лохов, улетевших с ними, — и то жаль! Нет, но вот девочек я ему точно не простю! То есть не прощу!

— Я отвлекся, — спохватился рак. — Итак, зачем вы сюда прилетели во второй раз, жалкие мягкотелые создания?

Тимофей отцепился от прутьев решетки и, почти развлекаясь, сказал:

— Снова за Ларцом. Мы его в первый раз привезли — но он оказался поддельным.

— Ты что, издеваешься надо мной, землянин?! — взревел инопланетянин.

— Ни в жисть, — проникновенно сообщил Тимофей. — Бя буду и мумой клянусь. Ты же веришь собственному справочнику о нас, членистоногое? Значит, должен понимать, что я и сейчас говорю правду.

Существо в красном панцире, напротив, яростно задышало. Тимофей мило улыбнулся и улыбался, пока щеку не свело от боли.

— Нам все равно отсюда не выбраться, — напомнил он, — так что нет смысла врать.

Рак еще какое-то время повращал черными глазками на телескопических антеннах. А потом молча развернулся и вышел.

И в наступившей тишине Леха громко спросил:

— Так я не понял, братан, — кто тут кого допрашивал: он тебя или ты его?

Сзади раздалось хихиканье стражников. Тимофей испугался, что рак еще не отошел далеко и вполне мог расслышать и Лехины слова, и это хихиканье. Он кашлянул и потянулся локтем в сторону друга. Но Леха уже отступил предусмотрительно в сторону.

На сцену вновь выступил мужик в бордовом камзоле и скомандовал лающим голосом:

— В камеру! Стройся и быстро отсюда!