– Ты хорошо держишься, Космачев. Хорошо. Знаешь, я даже рад, что ты оказался крепким орешком. Приятно иметь дело с сильным противником…

– Вы пришли только для того, чтобы сказать мне об этом?

– Нет, конечно, не для этого… Я для тебя, Космачев, – плохой вестник. Не очень хорошую новость тебе принес. Надеюсь, что голову ты мне рубить не будешь…

Всем своим видом Кабальцев давал понять, что все очень серьезно.

– Я слушаю, – насторожился Родион.

– Юрий Иванович Колдунов и Виктор Викторович Заболотский – тебе эти имена о чем-нибудь говорят?

– Мне говорят. И вам, конечно, тоже…

– Да, между нами возникли кое-какие трения. Но ничего плохого они мне не сделали… Так что ты не подумай…

– О чем вы?

Полковник выдержал паузу, вяло посмотрел на часы.

– Три часа тому назад… А если точнее, три часа пятнадцать минут, в своей машине были взорваны господа Колдунов и Заболотский…

– Как взорваны? – встрепенулся Родион.

– Очень просто, – заговорил спутник Кабальцева. – В машину была заложена взрывчатка…

– Да нет, не может быть…

– Не может. Но случилось…

– Они… Они живы?

Родион просто не мог поверить, что Витька и Колдуна нет в живых.

– Взрывчатку закладывал специалист достаточно высокого класса…

– Значит, их больше нет, – мрачно заключил Родион.

Полковник не злорадствовал. Голос его звучал строго и очень серьезно.

– Кто? Кто это мог сделать? – невольно спросил Родион.

– Мы бы хотели узнать это…

– У Колдунова и Заболотского нет врагов в Москве, они недавно приехали…

– А в Заволжске?

– Нет… По крайней мере, не должно быть… Были, конечно, проблемы, но все они утряслись…

– Какие проблемы?

А вдруг все это провокация? Под прессом трагического известия Родион мог наговорить много лишнего…Он с упреком посмотрел на Кабальцева.

– Если вы думаете, что мы вводим вас в заблуждение, это не так, – мгновенно парировал тот, переходя с Родионом на «вы».

– А если вводите?

– Надеетесь на чудо?… Что ж, я вас понимаю. Не так уж это легко терять…, э-э…, соратников…, э-э… Пусть будут соратники по криминальной партии…

– Какой криминал, о чем вы?

– У нас сейчас убивают тех, кто в криминале, и тех, кто борется с ним…

– Тогда Колдунов и Заболотский боролись с криминалом.

– Да, нам известно, что они пытались найти убийц еще двух ваших соратников по той же криминальной партии.

Криминал против криминала… Кстати, Космачев, у нас есть основания подозревать, что убийство и тех двух, и этих – дело рук одной банды.

– Волгоградские отморозки?

– И не только волгоградские… Насколько нам известно, казино «Пирамида» было ограблено на двести с лишним тысяч долларов.

– Да, было дело.

– За этим ограблением стоял некий уголовник по кличке Карабас, так?

– Да, это известный факт.

– И некая Мальвина из той же оперы?

– Ну да…

– И господин Макаров по кличке Васек, его тоже можно сюда приписать?

– Допустим.

– Но обвинили в крысятничестве другого. Господина Яркова обвинили, так?

Родион внимательно посмотрел на Кабальцева. Слишком близко подобрался он к истине. И, похоже, готов идти дальше… Ему что-то известно…

– Никто его ни в чем не обвинял, – отрезал Родион.

– Да нет, Космачев, в том-то и дело, что его обвиняли. За это его и убили…

– Это не больше чем ваши домыслы.

Родион очень хочет, чтобы все было именно так.

– Боюсь вас разочаровать, Космачев. Дело в том, что у нас есть неопровержимые доказательства вашей вины. Это вы застрелили господина Яркова…

– Чушь!

– И не надейтесь… Вчера вечером к нам пришел господин Макаров. Да, тот самый. Это была явка с повинной, Космачев. Макаров сдал тебя с потрохами…

Родиону стоило большого труда сохранить невозмутимость.

– Я вам не верю.

– Завидую вашей выдержке, Космачев… Врать не буду, я делал все, для того чтобы жизнь не казалась вам медом. Но вы меня начали переигрывать. Еще бы немного, и вы бы оказались на свободе. Но… Признания гражданина Макарова сломали всю вашу игру. Теперь вам не на что надеяться… Или все-таки надеетесь?

– Я не понимаю, о чем разговор? Я не убивал Яркова. И бояться мне нечего…

– Жаль, я думал, вы мне поверите на слово.

– Как можно поверить в то, чего никогда не было.

Кабальцев ничего не сказал. Вытащил из ящика стола диктофон, нажал на клавишу. Запись была некачественная.

Но Родион узнал голос Макарова.

«Нас четверо было, – рассказывал иуда. – Я был. Космач был, Кирьян тоже, с ним его телохранитель – Чижик у него кличка. И Ярков был. Ну, он сразу понял, что дело пахнет керосином. И за пистолет взялся…»

«Успел выстрелить?» – спросил чей-то голос.

«Успел. В Чижика зарядил. Только у того бронежилет был… А у Яркова бронежилета не было. Космач достал ствол да как пальнет. Ярков еще не упал, а уже трупом был. Как сейчас помню его глаза. До сих пор страх берет…»

«Вы заявляете, что Яркова убил Космачев?»

«Да, его убил Космачев… Космачев Родион Сергеевич. Я это видел своими глазами и готов подтвердить это на суде!»

Полковник выключил диктофон и серьезно посмотрел на Родиона.

– Ну, что вы скажете сейчас, гражданин Космачев?

– Брехня все это. Макаров не настоящий. Где вы нашли человека с его голосом?

– Это по меньшей мере глупо – отрицать очевидное.

А еще и преступно… Вы бы покаялись, Космачев. Еще есть возможность чистосердечно во всем признаться. Это зачтется на суде…

– На пушку меня берешь, начальник. Малышей из песочницы на дешевый понт бери, а меня дурить не надо…

– А что ты скажешь насчет трупа? – снова перешел на «ты» полковник.

– Какой труп?

– Труп гражданина Яркова… Мы не стали откладывать дело в долгий ящик и вчера же вскрыли захоронение, на которое нам показал Макаров. Двадцать пятый километр Ярославского шоссе, эта метка тебе ни о чем не говорит?… Ну что, будем дальше отпираться?

– Дожал ты меня, полковник, – мрачно изрек Родион.

– Неопровержимые факты – вещь упрямая.