За протоколом следовало «приказание» о приведении решения Тройки в исполнение, датированное 19 сентября 1937 года. Документ за номером 102, подготовлен в Новосибирске. Оформил приказание все тот же Писклин, и на этом документе уже была его подпись. Сравнив ее с теми, что встречал ранее в документах Вольдемара, я обнаружил ту же подпись под резолюцией «Утверждаю» на обвинительном заключении в деле моего прадеда.

Приказание о казни Писклин адресовал помощнику начальника 3-го отдела Сиблага НКВД «лично тов. Моисееву». Всего в документе шла речь о расстреле 62 человек, но у меня было только три листа из шести с фамилиями 28 человек. Осужденные были разбиты на группы по лагерям, где они находились на этот момент под арестом: три человека – в Орлово-Розовском ОЛП, семь человек – в Яйском ОДП, девять – в Тайгинском ОЛП. Где ждали решения Тройки еще девять человек, было неясно, так как лист приказа обрывался. Позже вместе с другим исследователем, у которого была информация о местонахождении одного из упомянутых в документе людей, мы предположили, что они могли находиться в Мариинске.

Третьим документом, присланным из Новосибирска, был акт о приведении приговора в исполнение. Дата – 24 сентября 1937 года, составлен в Антибесском ОЛП. В акте значатся 27 человек из 62 перечисленных в приказании – видимо, расстрельных групп было минимум две.

Документ, в котором шла речь о расстреле десятков людей, выглядел как обычный акт выполненных работ. Этот сухой канцелярский язык поражал сильнее, чем сотни прочитанных страниц о репрессиях. «Мы, такие-то, согласно решению такому-то, расстреляли таких-то. Трупы расстрелянных преданы земле». Дата. И подписи: пом. начальника 3 отдела Сиблага НКВД Моисеев, оперуполномоченный 3 части Антибесского ОЛП Капустин, командир 1 взвода Мариинского дивизиона ВОХР Москвин.

Большинства перечисленных в акте людей не было в открытых базах репрессированных, а у тех, кто был учтен, не хватало информации о расстреле. Я дополнил биографические справки на сайте «Открытый список» и создал недостающие. В моих документах упоминались несколько священников, один «федоровец» (приверженец одной из так называемых катакомбных церквей), известный подмосковный промышленник-старообрядец Евпл Шибаев, а также «толстовец» Яков Драгуновский, мемуары которого о лагере изданы обществом «Мемориал». Я нашел несколько родственников людей, расстрелянных вместе с моим прадедом, и написал им о том, что узнал, а также оставил свой электронный адрес на созданных и отредактированных страницах «Открытого списка». Уже дважды мне писали люди, которым интересна судьба этих расстрелянных, так что этот способ связи определенно работает.

Акт, в котором были перечислены эти двадцать семь фамилий, был составлен в Антибесском ОДП. На сайте «Некрополи ГУЛАГа», созданном обществом «Мемориал», я задал в поиске известные места захоронений заключенных в окрестностях Мариинска. В 14 километрах к северу от Мариинска было указано захоронение на территории песчаного карьера в поселке Малый Антибес. Когда в 1960-е здесь стали добывать песок, экскаваторы вместе с грунтом подняли человеческие кости. Об этом доложили администрации, работы прекратили, карьер закрыли. А в 2010 году по инициативе и на средства руководителя Мариинского автотранспортного предприятия Николая Плуталова, дед которого был расстрелян в Мариинске, на месте захоронения установили памятник – камень с надписью «Безвинно расстрелянным»[49].

Вроде бы все совпадало, но я не был уверен и продолжил искать информацию. Так я познакомился с Александром Винниковым – увлеченным и знающим человеком, который инициировал поиски захоронений в окрестностях Мариинска. Он много лет собирает сведения о репрессированных священниках в Кемеровской области. Я узнал об Александре на сайте Vgd.ru, посвященном генеалогии, написал письмо и очень быстро получил ответ. Оказалось, я не зря сомневался.

Он рассказал мне, что Антибесский ОЛП находился не на севере, в поселке Малый Антибес, как я предположил, а в пяти километрах к западу от Мариинска, где сейчас располагается железнодорожный разъезд и поселок Калининский. Еще дальше на запад от Калининского есть железнодорожная станция Антибесская. Столько одинаковых топонимов в этих краях появилось благодаря маленькой извилистой речушке Антибес. Александр писал о том, что собранные мной сведения подтверждают его давние догадки: в этой области было еще одно место массовых расстрелов и захоронений. И скорее всего, оно связано со станцией Антибесской, от которой в 1930-е годы шла узкоколейная железная дорога – на юг, вглубь леса.

В 2008 году Александр познакомился с одним из старожилов Мариинска, которому тогда было уже за семьдесят. Этот человек рассказал о том, что, когда он был подростком, ходил с друзьями в этот лес за грибами. На разъезде они познакомились со сторожем, который рассказал подросткам про расстрелы и указал, где убивали людей. Но приехав туда вместе с Александром, старик стал сомневаться, ссылаясь на возраст и плохую память. Поиски результатов не принесли, и рассказы старожила посчитали выдумкой. Но сомнения оставались, и мое письмо их только укрепило.

А через некоторое время после получения этого письма Александр нашел в Мариинске еще одного человека, подтвердившего рассказ десятилетней давности. Он рассказал об отце сожителя своей матери. Тот работал фотографом в Антибесском ОЛП, а на пенсии стал лесником и жил на Антибесском разъезде. Пожилой лесник брал нового знакомого Александра, тогда еще маленького мальчика, с собою в лес. Однажды они проезжали мимо места, где валялась ржавая колючая проволока, виднелось много просевших ям и неестественных бугров, и лесник рассказал мальчику, что там была специальная территория, на которой расстреливали людей. Доставляли заключенных по узкоколейке – и если ее найти, говорил собеседник Александра, она приведет туда. Но эту дорогу начали разбирать еще в 1950-е годы, потом разворовали остатки, а просека заросла лесом. Найти ее следы сейчас не так-то просто.

В 1930-е годы, когда в Антибесском ОЛП оказался мой прадед, поселка на месте станции еще не было, только домик смотрителя, разъезд и узкоколейка. Глушь, вокруг на несколько километров – никого. Почва в том районе песчаная, ее легко копать. В расстрельной команде был оперуполномоченный из Антибесского ОЛП, который мог организовать процесс. На это же указывает и составленный в Антибесском ОЛП акт: не было никакого смысла расстреливать в Мариинске, а потом ехать в лагпункт для составления документа. Учитывая эти факты, а также сохранившиеся в народе воспоминания (которые в такого рода делах часто оказываются близки к истине), можно допустить, что специальная территория для приведения приговоров в исполнение существовала, и ее еще предстоит найти.

Мы с Александром Винниковым отметили на гугл-картах несколько точек, которые могут соответствовать тому, что мы ищем. Но поверхностные исследования этим летом результатов не дали. Для дальнейших изысканий я заказал картографические материалы тех