— Ладно, попробую проще, Джейк. Для этой женщины мы — обуза, балласт. Когда упал самолет и стало ясно, что мы живы, она сперва проверила, все ли целы. А убедившись, что раненых среди нас нет, оценила запасы еды и воды и, я уверен, в кабине пилотов завладела каким-то оружием. Мы же в то время спорили о вещах несущественных. Потом возникла необходимость перенести трупы, и мы оказались неспособными переступить через свой статус — за нас всю жизнь работу выполняли другие люди. И тогда мисс Величко решила, что без нас у нее больше шансов остаться в живых. Она взяла лишь ту часть продуктов и воды, которая принадлежала ей, и ушла в джунгли. Мы для нее не были приемлемы в роли спутников.

— Она не должна была нас бросать!

— Почему? Джейк, мы все — взрослые люди и, по идее, должны сами о себе позаботиться. Не ее же вина, что никто из нас на это не способен? Например, ваша мать…

— Хватит, понял. Если смотреть на проблему под таким углом, то она была права.

— Абсолютно! Мы можем позаботиться о себе там, в нашем мире, — у нас есть деньги, власть, связи. Но тот мир искусственный, и наше существование со всеми его условностями и правилами такое же искусственное. А здесь, в реальном мире, мы словно младенцы — ничего не понимаем, не способны решить самые простые проблемы.

— Вы ее так защищаете, словно и не возмущались так же, как мы! — каркает, как ворона, миссис Хиксли. — Когда мы вернемся, я ее просто уничтожу!

— Видите ли, Мерион, ваше возвращение целиком зависит от мисс Величко. Она может вывести нас отсюда, а может плюнуть и уйти. Особенно после того, как вы пытались сдать ее бандитам…

Ну все, хватит мне нежиться, а им болтать. Тоже мне, устроили психологический диспут… А Брекстон — умный сукин сын. Мне будет очень жаль, если окажется, что именно он все безобразие устроил.

Я выхожу из ванной.

— Эд, теперь ты. И давай перенесем Луиса.

Янки подождут. Все равно ночь только началась, трупы в подвале вряд ли обнаружат до утра, если не до обеда. Я заперла их там, а ключи у меня.

— Только ничего не говори.

Эдвард сильно избит, Луис не лучше, что уж тут говорить? Сами нашли приключения на свои задницы. Теперь надо думать, как выбраться из осиного гнезда и вытащить наших неприятных спутников.

— Больно?

— Ты спрашиваешь с такой надеждой…

— Я же вам говорила!

Эд смывает с себя кровь и грязь, я делаю то же с Луисом. Он то приходит в сознание, то снова пропадает, и это меня беспокоит — я не знаю, как ему помочь. Где-то тут должны быть лекарства… Уложим его на кровать, и я попробую их найти.

— Сейчас поищу аптечку, пополним запасы медикаментов и продуктов, и надо выбираться отсюда.

— У тебя есть план?

— Ты не поверишь, но таки есть.

* * *

Знаете, сколько времени нужно, чтобы наступило трупное окоченение? Это зависит от многих факторов — от температуры воздуха, размеров покойного, места, где осталось тело после смерти. Труп Педро застыл очень быстро, а ждать десять-двенадцать часов, когда окоченение пройдет, я не могу.

— Джейк, черт подери, ты помогать мне будешь или блевать?

Толстяка выворачивает наизнанку, но он всю жизнь подчинялся властной женщине, вот и сейчас мой яростный шепот заставляет его действовать. Мы устраиваем труп на пассажирском сиденье мощного внедорожника — тяжелый, зараза, с трудом вытащили из подвала. И пришлось мне подрезать ему мышцы и сухожилия, чтоб усадить.

— Ты что, трупов никогда не видел?

— Видел, но…

— Суть та же. Просто тут он, так сказать, в диком состоянии — без гроба и цветов. Но Бешеному Педро, я думаю, плевать на условности. Джейк, если ты не возьмешь себя в руки, я тебе шею сверну!

Мы возвращаемся в апартаменты. Все уже вымылись, переоделись, а я к тому же нашла настоящий клад — контейнер с лекарствами — и успела поставить Луису капельницу. Продуктами тоже запаслись. Да и вообще, надеюсь, дальше будет проще.

— Сейчас сядем в машину и уедем отсюда.

— Так просто? — Мерион, кажется, скоро подавится ядом.

— Да, так просто. Условие одно: все держат рты закрытыми. Если захочется чихнуть или покашлять, скажите мне, и я перережу страдальцу горло — чтоб не было шума. Ясно?

— Вы не посмеете!

— Мерион, она посмеет, и еще как! — Брекстон весело смотрит на меня. — Черт, я никогда не встречал такую деятельную женщину. Давайте помогу донести ваш груз.

Мы спускаемся в гараж, мертвый Педро удивленно пялится в пространство с пассажирского сиденья.

— О боже! — отскакивает от машины миссис Хексли. — Что это? Как?

— Это наш ключ к свободе, Мерион. А вот насчет «как» вам лучше не знать. Грузимся все на заднее сиденье!

Стекло тонированное, нас не видно. Индианка садится за руль.

— Мария, веди себя как-нибудь весело, что ли.

— Не беспокойся, Койя.

Не то чтоб я беспокоилась, но признаю: это единственный план, который я смогла придумать. Я голодна, хочу спать, зато в кабинете хозяина дома я обнаружила сейф, а там… В общем, Педро его содержимое все равно уже не нужно. Ему уже ничего не нужно.

Охранник бросает взгляд на джип, а Мария обнимает труп правой рукой, что-то весело щебечет и рулит прямо в ворота, которые ползут в сторону. Парень в камуфляже, естественно, сделал для себя вывод — Бешеный Педро напился до синих чебурашек и решил потрахаться на природе, ему не надо мешать.

— Мария, далеко ли отсюда шоссе?

— Нет.

Ревет двигатель, свет фар разрезает джунгли на части, и вот уже видна дорога. Скоро рассвет, надо остановиться и уходить.

— Мария, а что там, впереди?

— Шоссе и большой город, Ла-Пас. Только я там никогда не была. Педро забрал меня к себе в прошлом году, у него было много женщин, но я — дочь вождя. Наше племя выращивало для него коку, а теперь сможет уйти на новое место. Койя освободила меня и мое племя.

«Так, так, — думаю я, — значит, мы сейчас в Боливии. Наш самолет рухнул в джунглях либо на ее территории, либо все же в Перу, а мы с моими Синча, пробираясь сквозь дебри, не заметили, как перешли границу».

— Ты из племени мочика?

— Нет, наска. Мария — наска. Вон, там большая дорога. Я пойду домой, Койя?

— Возьми продукты, воду.

— Не надо. Есть нож, есть веревка — больше ничего не надо. Прощай, Койя. Я счастлива, что видела тебя, говорила с тобой и была тебе полезна. За это Инка будет милосерден ко мне и моему племени.

— Инка?

— Да, Инка — Солнце. Видишь, уже восходит, чтобы поздороваться с тобой.

Девушка коснулась лбом моей руки и исчезла в зарослях. Надеюсь, она дойдет, куда собиралась.