* * *

Во мне все еще жило откровение, которое пришло ко мне в 2010 году во время нашей бесконечной поездки по пустыне в Чаде. По сравнению с мужчинами, тратящими весь день на то, чтобы превратить грязь в кирпичи, или мальчишками, бьющими ослов, чтобы те быстрее несли воду, у меня довольно легкая жизнь. Передо мной стоял постоянный вопрос: как дальше жить с этим озарением? Особенно после того, как спонсорство сделало мою жизнь еще проще.

Один ответ затрагивал образ жизни. Еще с 2007 года я жил в своем фургоне – подержанном Ford Econoline, который купил по низкой цене, так как ему уже было пять лет. К 2010 году в салоне все еще было как в гетто, но мой друг постелил туда ковер, прикрепил боковые панели, сделал облицовку и прочную изоляцию. Я готовил еду на плите с двумя горелками Coleman, ночевал в спальнике на крэшпаде в качестве матраса (мат, смягчающий последствия падения при лазании боулдеринговых трасс на скалодромах и скалах. – Ред.) и читал при свете налобного фонаря.

К 2012 году я уже мог бы легко снимать квартиру или целый дом, но решил остаться в фургоне. Основная причина была в том, что это давало мне безграничную свободу. Что-то вроде передвижного базового лагеря, когда я ехал от одной скалы к другой, следуя за сменой времен года. Постоянное место жительства ощущалось бы как раздражающий якорь. Жизнь в фургоне отражает мои идеалы простоты, умеренности и эффективности.

Вместо того чтобы обменять старый Econoline на новую модель, я решил обновить его. На сегодняшний день фургон действительно хорошо технически оснащен, даже учитывая его пробег в 290 000 км. Между скалолазными поездками в 2013 году я оставлял фургон у Джона Робинсона, семидесятилетнего пенсионера из Сакраменто, который построил свой собственный фургон. Он всячески улучшал и мой фургон. Теперь на кухне находится 20 литровый бак с водой и вместо плитки Coleman стоят пропановые баки. Все размещено в качественных, выполненных на заказ шкафах.

В задней части фургона, где я сплю, мне приходится располагаться слегка по диагонали, потому что я чуть выше ширины фургона. Для создания приватного пространства я использую занавеску. Когда я нахожусь на хорошо освещенной стоянке, то отодвигаю ее, чтобы свет попадал внутрь. Теперь на полу вместо ковра у меня лучший линолеум – Home Depot’s.

Я разуваюсь в том месте, которое называю фойе, – там открываются боковые двери и раньше располагались задние сиденья. Это также моя ванная комната, где я могу помочиться в бутылку.

Под каркасом кровати Джон построил большой выдвижной ящик, где я храню все свое скалолазное снаряжение, как раз под размер моего крэшпада. Боковые ячейки – для остальных вещей. Я даже таскаю с собой бейсбольную перчатку на случай, если кто-нибудь захочет побросать мяч. Это хороший способ размять плечи.

Goal Zero – компания, производящая солнечные батареи и спонсирующая меня, – установила на крыше фургона две панели на 60 Вт. Они питают внутренний аккумулятор, который я использую, чтобы заряжать телефон и ноутбук. А также снабжают энергией светодиодные фонари на потолке и карбон-монооксидный детектор. На его установке настоял Джон: «Если я уж делаю это, то по всем правилам!»

Econoline – полноразмерный фургон, но в нем стоит 4.2–литровый шестицилиндровый двигатель. Самый маленький, который может предложить Ford. Конечно, не локомотив, но справляется довольно хорошо. Сказать по правде, я совсем не разбираюсь в автомобилях. Я думаю, что мой больше похож на маленький движущийся дом.

Конечно, есть недостатки в жизни в фургоне. Один из них – это внимание охранников на стоянках. Несколько лет назад, когда я лазал в Red Rocks, я заехал на стоянку казино «Цезарь Палас» в Лас-Вегасе, чтобы поспать. Проснулся от громкого стука в стекло. Я понятия не имел, который был час. Приоткрыл входную дверь, чтобы поговорить с охранником.

«Вы не можете останавливаться здесь на ночевку», – сказал он раздраженно, как если бы я обидел его лично.

«Ох, простите, – сказал я, – я думал, это нормально, учитывая, что я был в казино прошлой ночью».

«Вам придется уйти», – продолжал он в достаточно пренебрежительном тоне, чтобы я понял все, что он думает по поводу тех, кто осмелился осквернить святость его «паласа».

Вялый ото сна и раздраженный, я сел за руль и уехал. Конечно, я не в первый раз подвергался таким нападкам, равно как и не в последний. Почему-то именно этот случай отпечатался в памяти, действуя на нервы. Наверное, из-за того, как он смотрел на меня сверху вниз, как ему было противно смотреть на кого-то, кто живет в фургоне. Оглядываясь назад, я бы обложил его матом и спросил, какое право имеет тот, кто проводит 40 часов в неделю, катаясь вокруг парковки на велосипеде с неоновой подсветкой, смотреть сверху вниз на мой выбор образа жизни.

Во время той прогулки по Вегасу я пользовался Интернетом на стоянке супермаркета Whole Foods («Все продукты»). Их бесплатный wi-fi был достаточно мощным, чтобы покрыть всю стоянку, так что я припарковался как можно ближе к зданию и расположился в задней части фургона. Я использовал ванные комнаты в Whole Foods по крайней мере раз в день и покупал у них много органической пищи. Так что я чувствовал, что поступаю честно.

Становиться лагерем рядом с Вегасом неудобно (палаточный лагерь в Red Rocks непомерно дорогой и заурядный). Я делил свои ночевки между стоянками рядом с отелями, круглосуточными продуктовыми магазинами и улицами, где жили мои друзья. Каждое место хорошо освещалось и было шумным из-за машин. Быть согнанным с места охранниками – это просто часть игры. Пребывание в таком месте, как Вегас, более месяца заставило меня отправиться в Индиан Крик в Юте. Это совсем другая история в сравнении с кемпингом для машин.

В то время как Вегас – раздражающе яркий и шумный, Крик – угнетающе темный и иногда даже пустынный. Ночное небо полно звезд, и звуки издают только животные (иногда еще и пьяные скалолазы). Слово «тихое» не отражает до конца того глубокого и мирного спокойствия, которое спускается на пустыню с наступлением ночи. Кемпинг здесь не контролируется, так что можно найти свободное место, которое удовлетворит вашу фантазию, и остановиться там на любой срок. Я проводил целые недели в Крик и каждый день восхищался, насколько красив здешний пейзаж. Он поистине никогда не надоедает.

Единственное, что меняется со временем, – необходимость принять душ, позвонить и поесть. Многие люди, особенно американцы, приходят в восторг от идеи пойти в поход, от того, как здорово побыть один на один с природой. Однако я думаю, что кемпинг больше всего привлекает тех, кто не занимается этим постоянно. Мне нравится принимать душ, вкусно есть и иметь возможность звонить друзьям или проверять e-mail. Каким бы красивым и романтичным местом ни был Крик, в конце концов, я устаю от кемпинга, даже учитывая то, что у меня есть фургон.

Все это – компромисс. В 2015 году я по-прежнему не хочу покупать или снимать квартиру где бы то ни было. Я вполне доволен жизнью в моем новом навороченном фургоне с солнечными батареями и прочими штуками.

* * *

Выбор образа жизни – это, конечно, личное дело каждого. Я вынес из путешествия в Чад желание сделать что-то для тех, у кого в жизни меньше возможностей выбирать и меньше средств для реализации своего выбора. К 2012 году благодаря спонсорам и рекламным роликам у меня было больше денег, чем необходимо для комфортной жизни. Поэтому я основал Honnold Foundation – Фонд Хоннольда, – девиз которого: «Помогать людям жить лучше и проще». На сайте я описал концепцию деятельности фонда так: «Фонд Хоннольда, ищет простые и устойчивые пути улучшения качества жизни во всем мире. Главное – простота. Мягкое воздействие и улучшение качества жизни – вот цель».