сцену. Раненые орки подходили к высокой фигуре в плаще, преклоняли колено — и отходили исцелёнными.

Дрозд величественно вошёл во дворик, уселся на здоровенную колоду для колки дров и махнул рукой:

— Этих — сюда.

Сказано это было, по всей видимости, дракону, который распахнул кожистые крылья, как будто намереваясь подгонять ими взъерошенных эльфов. Добровольно идти захотели не все, но после откусывания очередной головы прения прекратились. Чёрный провал капюшона тяжело смотрел на четверых оставшихся:

— Кто такие?

Один из бойцов гордо вздёрнул подбородок:

— Мы светлые эльфы, подданные королевы Эалиндель! Мы выполняем важную миссию, и вы сильно пожалеете… — хрясь! Хруп-хруп-хруп…

Теперь их осталось трое: медичка, парень с лютней за плечом и рога*.

*Персонаж, специализирующийся

на скрытых передвижениях

и внезапных нападениях из ниоткуда.

Дрозд ткнул закованным пальцем в менестреля:

— Говори ты. Почему вы решили напасть на мирных крестьян?

Игроки недоумённо переглянулись, и назначенный для ответа парень неуверенно промямлил:

— Ну… Они же как бы тёмные? Силы зла — нет?

Дрозд слегка наклонился вперёд:

— Здесь есть тайный вход? Скрытый артефакт? Древнее заклятое место, способное дать вам силы или могущество?

Игроки снова переглянулись и неуверенно пожали плечами.

— Старший! — Дрозд махнул орками, и от их группки отделился тот, воскрешённый, — Что спрятано у вас в доме? Вы ведь защищали его из последних сил…

— Из последних сил, истинно, господин. Если дозволите, мы его уже откроем?

Капюшон согласно кивнул, и из распахнутых дверей опасливо выглянула орчанка. За ней вторая. Побежала зелёная малышня… Они плакали и обнимались с выжившими мужчинами, а потом кланялись судье в тёмном плаще.

Остатки пати таращились на них во все глаза.

— Мы не знали… — промямлила медичка.

Зато рога упрямо сложил на груди руки.

— Вы хотите разбудить в нас жалость? Не знаю, зачем вам это нужно, но эти… детёныши — такие же грязные орки, как и…

Петька смотрел на свой чёрный клинок, по лезвию которого, медленно впитываясь, стекала кровь. Клинок тоже хотел пить — понял он — и каким-то образом прочитал настроение носителя. И подтолкнул движение, потому что успел он, Петька, даже раньше дракона. Дракон, впрочем, на него не обиделся, подхватил отрубленную голову и аппетитно захрустел. Медичка заплакала. Менестрель молчал и крупно сглатывал.

— Убирайтесь отсюда, — велел им Дрозд, и они пошли в лес, поминутно оглядываясь — боялись, что их догонят, что ли?

Дрозд вздохнул и тяжело поднялся, пробормотав под нос что-то вроде «я слишком стар для этого дерьма…», подозвал к себе орков и вручил старшему маленькую чёрную пирамидку:

— Положите в доме. Можете на виду, можете спрятать — неважно. Делать с ней ничего не нужно. Но никому не отдавать! Она сделает вас сильнее и поможет в бою.

— Господин, неужели светлые придут снова?

— Придут, их будет много, очень много. Они будут искать то, чего у вас нет. Старайтесь не заходить в лес больше чем на километр. Дальше её действие слабеет.

* * *

Евгения Васильевна откинулась в директорском кресле и довольно потёрла маленькие ручки. Да, директор учебного центра может надавить на нужных людей, чтобы слегка скорректировать стандартный набор мобов. И их реакций. Ванька-то сам обалдел, это прямо видно было. Она усмехнулась. Не всё ж ему бедных женщин шокировать. Карма, батенька!

КУЛЬТУРНЫЙ ОТДЫХ

Дрозд и Петька уселись на дракона, и тут куратор сказал:

— А знаешь чё? Не полетим мы в этот замок, чего там смотреть… Картинок разнообразных в свободном доступе куча, хоть заразглядывайся. А сейчас народу вокруг него толпы. Увидят нас — нездоровая ажитация начнётся. Зато тут неподалёку место есть занятное. Оно уже как бы и не тёмные земли, а серое приграничье. И лететь недолго. Если на максималках, за полчаса домчим. И сверху ещё успеешь посмотреть.

Пейзаж внизу потихоньку менялся в сторону дикости и дремучести. Лес поднимался выше, и временами казалось, что в просветах крон происходит какое-то движение.

— А тут горелого меньше, — поделился своими наблюдениями Петька.

— Да, территориям, которые отделены от светлых серыми зонами, больше повезло. Заметная часть светлоликих именно что в серой зоне увязают. Да и квесты здесь больше с монстрами. Поселений почти нет, вот и жгут гораздо реже.

— Ясно. А граница где? — по ощущениям, полчаса где-то уж и прошло.

— Граница здесь несколько размыта. По реке можно ориентироваться.

— Вон по той? — Петька успел заметить промелькнувшую внизу серебристую ленту.

— М-гм. Но имей в виду, что заступы возможны как в одну, так и в другую сторону.

— О-о-ой! Это кого к нам попутным ветром занесло⁈ Ты глянь-ка! Сам Дроздобород!

Возглас оказался таким неожиданным, что Петька чуть с дракона не свалился. Прямо рядом с ними, что называется «параллельным курсом», летела почтенного возраста бабуля. Из средств передвижения у бабули была ступа и метла (ну, то самое помело, которым положено след заметать). Наряжена старушка была колоритно, в полном соответствии с этнографически-литературным образом. Баба Яга.

Горыныч неожиданную спутницу узнал, обрадовался, завилял шипастым хвостом (от чего Петька почувствовал лёгкий приступ морской болезни) и даже попытался облизать, за что Дрозд на него прикрикнул и велел не дурить.

— Здоро́во, Ягуся! Сколько лет, сколько зим!

— А что-это за мальчишечка с тобой симпатичненький?

— Курсант-стажёр, прошу любить и жаловать.

— М-м-м, любить — это мы завсегда! А не тот ли это курсант, что с тобой в зомбятню-то ходил?

— Тот, тот, откуда слышала?

— Вчера внеочередной ковен собирали… — баба Яга сделала неопределённый жест сухонькой ручкой, и Дрозд решил переменить тему:

— Ну что, красавица, в гости-то звать будешь?

— А то как же! Догоняйте! — бабуля засмеялась, блестя единственным зубом, и с лихим свистом устремилась вниз. Дракон нырнул следом, а Дрозд прокомментировал:

— Это нам жуть как повезло, что мы Ягусеньку вот так встретили. А то к её дому за просто так не выбредешь, обязательно клубок надо разматывать…

20. В РУССКОМ СТИЛЕ

ЦЫПОЧКА

Поляна вокруг избушки выглядела так, словно по ней давным-давно никто не ходил. Трава по пояс. И никого. Горыныч с утробным урчанием полез под избушку и начал тереться спиной о её мосластые ноги.

— Чего тормозим? — Дрозд ожидающе смотрел на Петьку, — Сказок, что ли, не читал?

— А-а-а… Это вы в смысле — «встань ко мне передом, к лесу задом»? — от резкого хруста Петка вздрогнул, а Дрозд прокомментировал:

— Да, немолода уже цыпочка, притирания какие бы надо — ишь, суставы-то как скрипят.

Изба завершила вращательные эволюции. На пороге, уже в праздничном, сияя пронзительно-зелёными глазами, стояла баба Яга.

— Проходи-и-ите, гости дорогие! Фу-фу-фу, русским дух… о-о-ой, гарью провоняли-то!

— Ну не ворчи, не ворчи… Летим, смотрю, очередной отряд «Белые колготки», орков жгут. Психанул, спустился…

— Да уж, психанёшь тут. Вешайте свои хламиды там, у двери. Щас простирнём.

Если Петька в своём костюме выглядел как среднестатистический среднезажиточный средневековый горожанин, то у Дрозда под плащом обнаружился полный латный доспех, весь чернёный и покрытый сплошной вязью каких-то письмен. Баба Яга, увидев его, всплеснула руками и экзальтированно застонала:

— Ой, красавец! Ой, красавец! Ну, чисто Кощей!

— Ладно тебе, перестань. Расскажи лучше — что светлые? Тебя, я смотрю, не особо беспокоят? — Петька с Дроздом присели к столу.

Баба Яга щёлкнула пальцами, и из печки начали скакать чугунки и тарелки со всякой снедью, расставляться по нарядной скатерти.

— Да нет, забредают. Не кажный день, конечно, но раза четыре в неделю быват. Выпрутся на полянку — ни бэ, ни мэ, только и знают: «Эльфийский патруль! Всем оставаться на своих местах!»

— А ты чего?

— А чего я? Остаюсь на местах, — бабуля смачно отхватила кусок пирога с какой-то подозрительно тёмной начинкой, — В окошко их разглядываю, рожи строю. Надоедят — Лихо Одноглазое свистну, у этого разговор короткий. Или Лешего, пущай по лесу гуляют. Вы угощайтесь, не побрезгуйте. Или сперва баньку? Я мигом.

— А давай баньку, — согласился Дрозд.

Яга живо выметнулась в дверь, а Дрозд наклонился поближе к Петьке:

— Слышь, юнга, ты эти пироги лучше не ешь. Давно она здесь, да безвылазно. Смотрю, сильно в роль вжилась. Как бы пирогами с эльфятиной нас не накормила.

От такой мысли Петьку аж передёрнуло:

— Фубля… А, может, наших, с буфета? Я ж взял.

— О! Давай. Только без палева, по одному.

Петька вытащил по пирогу и задал интересующий его вопрос:

— А как так получается: избушка снаружи