На мой взгляд, решение было очевидным. Нужно ввинтиться прямо в гущу «клиентов», там твои движения и перемещения затеряются в общем колыхании толпы. А ты сам сможешь спокойно выбирать из приглянувшихся тебе кошельков самый привлекательный на вид.

Я отошла еще на несколько шагов назад, нашла скамейку и забралась на нее. Оглядев толпу сверху, я сразу же приметила мужчину в очень хорошо пошитом костюме. В руке мужчина держал трость с набалдашником из слоновой кости, а из-под его жилета свободно свисала толстая золотая цепочка для часов.

Мне он показался очень перспективным «клиентом». Нет, нет, я вовсе не собиралась украсть у него бумажник. Просто мне хотелось найти человека, который оценил бы этого мужчину так же, как я.

Я слезла со скамейки и принялась пробиваться сквозь толпу по направлению к этому мужчине.

Я подобралась к своему «клиенту» как раз вовремя, чтобы заметить скользнувшую в его карман маленькую грязную руку. Невероятно! Почему никто не замечает подобных вещей?

– Ну, вот я тебя и поймала, – сказала я, тяжело переводя дыхание.

Стики Уилл был настолько потрясен, что уронил почти уже украденный бумажник назад в карман «клиента» с тросточкой.

– Чтоб мне провалиться, это вы, мисс! Я едва не помер от страха!

– За это прошу прощения, – произнесла я. – Мне необходимо поговорить с тобой. Немедленно.

Я потащила Стики к краю толпы, а он всю дорогу бубнил о том, что этот разговор влетит ему в кругленькую сумму (которую он недоберет за это время со своих «клиентов»).

Я отыскала укрытый от дождя уголок, где, как я надеялась, толпа не затопчет нас насмерть раньше, чем я объясню Стики, что мне от него нужно.

– Так в чем дело? – спросил Стики Уилл.

– Во-первых, расскажи, что случилось с тобой вчера. Тебе удалось выследить того типа?

– Да, мисс. Он тоже направился на Карлтон Террас. Я пытался подобраться поближе, но очень уж этот тип осторожен.

– Он видел тебя?

– Нет. Уверен, что нет. Это все, за чем вы пришли?

Теперь, когда настало время выложить Стики свой план, я неожиданно лишилась дара речи. Что, если он, как все, решит, что я слетела с катушек? Уилл не знал о том, что происходит, а я должна привлечь его к делу, не нарушая запрет Вигмера. Задачка! Я, конечно, попробую сыграть на его любви к приключениям, нажать на струнку, которая называется чувством гордости за свою страну, и буду надеяться, что он никогда не узнает о том, что всей правды я ему так и не рассказала.

– Нет, – облизнув губы, начала я. – Есть дело, связанное с тем артефактом… предметом, за которым мы вчера охотились.

– Продолжайте, – кивнул Уилл.

– Жизненно важно вернуть его назад. Немцы, которые похитили предмет, – плохие парни. Наш артефакт… предмет обладает… э… особыми свойствами, которые делают его очень, очень опасным.

– Какие это свойства? – спросил Уилл, округлив глаза и подавшись вперед. – Он проклят?

Теперь пришел черед удивляться мне.

– Проклят? А что ты знаешь о проклятиях?

Уилл отодвинулся назад и презрительно ответил.

– Я недостаточно хорош, чтобы знать о проклятиях?

Опять! О нет, только не это!

– Конечно, хорош, глупенький! Просто так мало людей верит в проклятия… Я не ожидала, что ты из их числа.

– Верю. Стоит прочитать один дешевый роман ужасов, чтобы знать, что проклятия по-прежнему существуют и действуют.

Я хотела напомнить ему, что романы ужасов придумывают люди, которые их пишут, но потом подумала: а так ли уж важно, почему Уилл верит в проклятия. Главное, что верит.

– Да, ты прав, – сказала я. – Тот предмет проклят. На него наложено ужасное, тяжелое проклятие.

– Провалиться мне на месте! – воскликнул Уилл, и глаза его теперь стали совсем круглыми и большими, как блюдца.

– То-то и оно. А чтобы ничего плохого не случилось, мы должны отобрать назад этот артефакт у немцев. Для этого нужен ты.

– Я? – удивленно пискнул Уилл.

– Ты, – кивнула я. – Для этого нужен человек, обладающий твоим мастерством и опытом.

– Что нужно будет сделать?

– У меня такой план. Я прочитала в утренней газете, что немцы завтра уезжают домой. На пароходе. Ты, Генри и я пойдем вслед за ними до причалов. Там Генри каким-то образом отвлечет на себя их внимание, а ты тем временем, пока все будут наблюдать за Генри, обчистишь у немцев карманы. Ну, что скажешь? Сможешь сделать это?

– Я всю жизнь по карманам шарю. Может быть, обо мне когда-нибудь даже книжку напишут!

– Наверняка! С этим делом никто лучше тебя не справится – ты маленький, ловкий и благодаря мне знаешь своего «клиента» в лицо. Но оставить этот предмет себе ты не можешь. Его надо вернуть… с ним нужно очень осторожно обращаться.

При этих словах Уилл слегка помрачнел, но скажите сами, что уличному карманнику делать с таким предметом, как Сердце Египта?

– Этот предмет нельзя обменять на колбасу или новое пальто, – как можно деликатнее пояснила я.

– А чем это пальто вас не устраивает, хотел бы я знать? – надулся Уилл и сразу стал похож на выставившего свои иголки ежика.

– Устраивает. Всем устраивает. Я просто хотела сказать, что этот артефакт настолько уникальный и узнаваемый, что его невозможно продать или обменять – тебя сразу поймают.

– Проще говоря, предмет нужно припрятать?

– Да. Именно так.

– Есть у меня дружок, скупщик краденого… Ладно, сделаю, как вы просите.

– Значит, берешься за это дело? – спросила я.

– Да, мисс, – ответил Уилл, сверкнув глазами. – Берусь.

Отлично. Можно считать, что одна проблема решена. Теперь преодолеть еще десяток-другой препятствий, стоящих у нас на пути, и все будет в порядке.

Не прошло и десяти минут после моего возвращения с вокзала Чаринг-Кросс, как откуда-то с третьего этажа донесся леденящий кровь папин вопль.

– Теодосия Элизабет Трокмортон! Иди и забери свою проклятую кошку! Немедленно!

– Ох-хо, – вздохнула я и поспешила вверх по лестнице.

Придя в мастерскую, я увидела Исиду, прилипшую к папиной спине, словно демоническая черная пиявка. Сам папа крутился юлой и все пытался спихнуть Исиду своей тростью, но все время промахивался и вместо кошки бил самого себя по голове.

– Теодосия! – закричал, увидев меня, папа. – Забери свою кошку, или я отдам ее Генри, чтобы он сделал из нее мумию!

Конечно, ни на какую мумию он ее не отдаст, это он так, под горячую руку.

– Я заберу ее, – ответила я. – Только постой минутку спокойно, ладно?