«Я уже говорил, что это невозможно. Не потому, что я не хочу, а потому что я не выживу».

- Мне кажется, тебе попросту внушили, что ты не выживешь, - возразила я, все еще сжимая в руках контейнер с алмазами, - в любом случае, ты мог бы попробовать. Или… ты просто не хочешь пробовать со мной?

Он пожал плечами.

«Марго. Я очень хочу… с тобой. Но я понимаю, что одна ты можешь легко затеряться. А со мной так уже не получится, даже если предположить, что после отключения от системы я смогу выжить».

Снова отвернулся, пошарил в шкафу и вернулся, держа на раскрытой ладони пластиковый шприц с компактной иглой.

«И еще вот что. Этот препарат – исключительно девиранская нанотехнология. На два часа поднимет на ноги организм с практически любой степенью повреждения. Даже если будет позвоночник перебит. Даже если кардиосклероз. Практически все, что угодно, лишь бы голова была на месте, и артерии целы».

- Ого, какое будущее ты мне прогнозируешь!

Шприц лег мне в ладонь, и Аэдо накрыл его моими же пальцами, сжимая руку в кулак.

«Я ничего не прогнозирую. Но случиться может все, что угодно, да ты это и сама понимаешь».

Конечно, я понимала. Посмотрела на полупрозрачный пластик, внутри которого была розоватая жидкость, сунула ее в карман.

«Кстати, мы закончили, ты можешь идти к себе».

Я поднялась с кресла, так и оставив алмазы на подлокотнике, но вместо того, чтобы идти к выходу, подошла к медиуму. Со спины. И молча обняла его, прижав ладони к груди, а щеку – к широкой спине.

Ожидала, что он оттолкнет, или пришлет возмущенное сообщение – но в нейроинтерфейсе воцарилась пугающая, тревожная тишина. И Аэдо замер неподвижно, как будто и не крупным и сильным мужчиной был, а маленьким крольчонком под рукой человека.

- Мне будет не хватать тебя, - прошептала я, - быть может, все же рискнешь? Все равно твое состояние сложно назвать жизнью.

«Марго…»

Я вздрогнула, когда он накрыл мои руки своими, теплыми, немного шершавыми. А потом переплел свои пальцы с моими. Как хорошо… такие простые прикосновения, а столько в них приятного тепла.

- Мне так хочется услышать твой голос.

«Но я не могу говорить, что-то изменено во мне».

- А мы бы тебя починили, - шепнула я, - совсем починили…

И всхлипнула невольно. Аэдо осторожно повернулся ко мне, все еще держа мои руки в своих, чуть наклонился, заглядывая в лицо – а я опустила голову, чтобы не видеть этого ужасного рисунка пчелиных сот. Так мы и стояли, молча, он рассматривал меня, а я – его руки.

Вот, на правом запястье рукав сдвинулся выше, чем следует, и там – узкая белая полоска, так похожая на шрам. Но это не шрам. Скорее, участок кожи, лишенный пигмента.

Внутри меня как будто что-то хрустнуло, ломаясь.

Эта полоска, сантиметра два в длину… Такая же была у Алекса. Он говорил, что с ней родился, такой маленький депигментированный участок.

Я перестала дышать, горло перехватило.

И внутри все стремительно сжималось, в одну точку, которая, тем не менее, могла разорвать меня в клочья, как Вселенная во время Большого Взрыва. А я… слепая курица!

Я просто не принимала того, что было на поверхности. Походка. То, как он поворачивал голову. То, как работал с программными модулями. Все это было очень знакомо – а я не видела, потому что не хотела видеть и ничего не ждала. То, что он обвешал моими цифрограммами каюту. И то, что решил спасти, невзирая на последствия…

Конечно, его тело очень изменилось. Ему нарастили мышечную массу, заменили руку и ногу, которые, видимо, просто оторвало тогда… Его лицо спрятали навсегда. Но маленькое белое пятнышко на запястье – кому оно было интересно? На него попросту не обратили внимания, те, кто все это сотворил с моим…

- Алекс, - резко выдохнула я, чувствуя, что пол уходи из-под ног, - почему ты не сказал мне сразу?!!

«Я не Алекс, - прилетело мгновенно, - я – Аэдо.»

Кажется, я пошатнулась, он легко подхватил меня на руки и усадил в кресло. А я, вскинув руки, попросту сунула их под интерфейс, жадно ощупывая лицо, еще раз, которого не видела – и которое уже начала забывать.

Слепая, глупая курица!

Судорожно хватая ртом воздух, я гладила выпуклый лоб, широкие брови, твердые скулы, переносицу с небольшой кривизной… И маленький рубец прямо под нижней губой, очень старый, он почти не ощущался под пальцами, но – был!

- Но ты же Алекс, - прошептала я, понимая, что еще немного – и я сойду с ума, - у тебя его тело! Тело Александра Вейна, который погиб в ловушке девиран!

«Я не знаю, откуда у меня мое тело. Кажется, его создал Верховный стор».

Это было слишком больно. И жестоко.

И тогда я оттолкнула его от себя изо всех сил, а сама, перекатившись на другую сторону кресла, вскочила на ноги.

- Если ты… не Алекс, то… то… тогда ваш стор украл это тело, чтобы дать его тебе! Вор! Проклятый вор! Ты носишь тело того, кого вы убили!

Все вокруг словно окунулось в багровый свет, взялось мелкими точками. Я схожу с ума? Возможно. Но – мужской силуэт в черном. И в голове бьется, пульсирует мысль: это тело Алекса, моего Алекса. Но его забрали. И отдали непонятно кому. Подселили какую-то дрянь инопланетную, и теперь используют… О-о-о, Алексу даже отказали в посмертном покое, потому что самого Алекса, выходит, больше нет – а его тело движется, ходит, что-то делает. Невозможно, просто невыносимо все это понимать и видеть.

«Марго».

- Иди в задницу! – взвизгнула я, - не смей ко мне приближаться! Воры! Вы – жалкие, трусливые воры! Да лучше бы ты меня в самом деле убил, тогда бы я не увидела всего… этого…

Я хотела еще сказать… Много чего, наверное. Но слова, мысли – все путалось. И единственное, что я оказалась в состоянии сделать – это выскочить из лаборатории и бежать, задыхаясь, к себе, чтобы потом, забившись в угол между кроватью и стеной, прижать к груди колени, уткнуться в них носом и плакать. Долго, непрерывно.

Да, тело Алекса Вейна осталось. Но самого его, выходит, больше не было. В теле моего любимого теперь сидела совершенно другая личность.

***

В моей каюте было темно, единственным источником света служила плотная мембрана двери, сквозь которую просачивались редкие, рассеянные лучи ламп в коридоре.

И я… устала плакать.

Все, что оставалось – сидеть и размышлять. И тело затекло от неудобной скорченной позы. И ничего тут не сделаешь, потому что все не просто плохо, но ужасно.

Наверное, если я сейчас выйду из каюты и сделаю вид, что ничего не произошло, Аэдо последует моему примеру и будет так же слать однообразные короткие сообщения, и продолжит готовить мой побег.