– Принц Камиха отправился в Харуф, – сообщил Сауд. – Чтобы спасти свою возлюбленную невесту.

– Что?! – воскликнула Маленькая Роза, вырвавшись из-за занавески. Арва, очевидно, подкалывавшая края штанов, потеряла равновесие и упала. Принцесса споткнулась о болтавшийся конец ткани, но удержалась на ногах и одернула подол сорочки.

– Сын Царетворца скачет вам на помощь, – повторил Сауд сухим и нарочито бесстрастным тоном. – Купцы Камиха совершенно без ума от этой идеи, но ваши подданные восприняли ее несколько более сдержанно.

– Я с ним не поеду, – заявила Маленькая Роза. – Меня обещали отдать ему в жены, когда мне исполнится восемнадцать, и ни минутой раньше.

– Мы знаем, Захра, – сказал Тарик. Меня все еще поражало, как ему удается называть ее этим именем, особенно в такой момент. Несмотря на ее растрепанный вид и общие обстоятельства, все в ней выдавало принцессу. – Мы ему не позволим.

– Но как? – спросила она, позволяя Арве увести себя за занавеску и помогая поправить ее.

– Мы пустимся в бега, – сказал Сауд. – Сейчас же, пока он не добрался до перевала.

– Но куда же мы пойдем? – спросил я, хотя в глубине души знал ответ. Для прях была всего одна дорога.

– В пустыню, – ответил Сауд. – Пройдем через северную часть Харуфа и выйдем в пустыню. Там есть оазисы вдали от Шелкового пути, а именно там нас будут искать. Мы найдем безопасное место и укроемся там, как укрываемся здесь.

– И долго ли нам удастся там скрываться? – спросила Маленькая Роза.

– Столько, сколько потребуется, чтобы найти способ разрушить проклятие, – ответил я. – Или чтобы понять, что это невозможно.

Сауд вопросительно посмотрел на меня, и я рассказал ему про гнома и огород.

– Но как мы найдем волшебных существ Королевы-Сказочницы, если покинем горы? – спросила Арва, выходя из-за занавески со штанами в руках. Маленькая Роза вышла вслед за ней, снова одетая в платье.

– С магией ничего нельзя знать наверняка, – сказал я, хоть они и сами это знали. – Но по крайней мере она дает надежду.

– Когда нам нужно уходить? – Маленькая Роза ослабила шнуровку на левой туфле и заново завязала узелок. Я внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, не болит ли у нее снова голова. Из узелков ведь можно соткать ковер, так что, возможно, завязывание шнурков тоже считается.

– Завтра? – с вопросительной интонацией сказал Сауд, глянув на Тарика.

– Послезавтра, – ответил тот. – И то если ты позволишь Арве мне помочь.

– Тарик прав, – сказал я. – Они не могут всю ночь шить, а потом весь день провести на ногах, даже если дорога будет под гору.

– Ладно, – согласился Сауд. – Но я хочу, чтобы ты показал мне поляну.

Маленькая Роза наблюдала, как мы суетимся, составляя планы и хлопоча по хозяйству. Разумеется, мы нисколько не обижались, что она нам не помогает, но я заметил, что меня беспокоит ее взгляд. Если мы не удовлетворяем ее в качестве защитников, она может покинуть нас. Хуже того, она может нас сдать. Я был уверен, что она этого не сделает, после того как мы провели вместе столько времени, но понимал, что ей может этого захотеться, пусть даже это значило, что ей придется вернуться в свою башню и в свою тюрьму договорного брака.

– Пора закругляться на сегодня, – сказал Сауд, хотя у нас было еще полно работы. – Закончить можно и завтра, а пока надо поспать.

– Я посторожу, – предложил я. – Мне не пришлось столько ходить, сколько вам в последние дни.

– Я пойду с тобой, – сказал Сауд. – Попозже отпущу тебя поспать, а пока там хватит места и на двоих.

Мы пожелали остальным спокойной ночи, проследив, чтобы Тарик потушил костер и действительно лег спать. Я знал, что он умеет шить и в темноте, но не слишком хорошо, а я был совершенно уверен, что для Маленькой Розы он постарается сделать все в лучшем виде, пусть даже это была всего лишь поношенная туника. Потом я пошел за Саудом вверх по склону, и мы забрались на свой наблюдательный пункт.

Было темно, как бывает только в горах. Луны не было, а звезды давали ровно столько света, чтобы черные пики бледно сияли в его отражении. То, разумеется, была другая часть волшебного дара Королевы-Сказочницы: волшебные создания защищали нас, насколько могли, а железная руда ослабляла демонов и давала нам оружие, чтобы с ним сражаться. Тяжесть моего ножа, висевшего на ремне, успокаивала, хотя я знал, что против меча он будет бесполезен. Если верить слухам, сын Царетворца умело управлялся с мечом.

– Ты постриг ей волосы, – сказал Сауд после столь долгого молчания, что я уж было решил, будто он уснул.

– Она сама попросила, – ответил я. – Сказала, как только они отрастут, она начнет их заплетать. А ей нельзя, так что она попросила меня ее постричь.

– Мы думали раздобыть для нее хну, – сказал Сауд. – Но Арва сказала, что, если покрасить ей волосы, это только привлечет еще больше внимания, даже если сама Арва тоже покрасится. С платком будет надежнее.

Он снова умолк, а я в задумчивости смотрел на звезды.

– Ты правда считаешь, что мы сможем разрушить проклятие? – спросил он. За годы нашей дружбы я научился понимать его без слов. Я знал, почему он сейчас задает этот вопрос: он считает, что у нас есть шанс. Раньше его молчание выражало сомнение. Теперь же у него была надежда, как и у всех нас.

– Не знаю, – ответил я. – Я хочу в это верить. Ради моей матери и ради нее самой.

– Отец всегда говорил мне, что однажды вы с матерью вернетесь к своим истокам, и это напомнит мне, что я никогда не смогу стать одним из вас, – в темноте мне было не видно выражения лица Сауда, а значит, и ему моего было не видно. Но мне хотелось, чтобы он видел.

– Но ты и есть один из нас, – сказал я. – Мне кажется, всегда был. Во всяком случае, с тех пор как мы стали вместе учиться драться.

– Йашаа, – я не знал, что Сауд собирается сказать, но прервал его, не дав ему закончить.

– Нет, ты послушай меня, – настаивал я. – Ты был моим братом столько, сколько я тебя знаю. Ты всегда был рядом со мной, пока я учился, даже если этот урок тебя не касался. Твой отец учил меня, а моя мать – тебя, пусть ее наставления и были жесткими и холодными. И ты по собственному желанию принес присягу принцессе, служить которой я был рожден. Если уж ничто другое, так это уж точно вплетает нас в одну нить.

Сауд усмехнулся – а может, вздохнул. Звук был совсем тихий, а в темноте, не видя его лица, я не мог точно понять его значение. Но я надеялся, что мне удалось его успокоить.

– Спокойной ночи, Йашаа, – сказал он. – Разбуди меня, чтобы я тебя сменил, а не то заставлю тебя нести мой рюкзак всю дорогу.

После этого он и вправду уснул, оставив меня наедине со звездами.

Сауд разбудил меня через час после рассвета. Судя по всему, он уже сходил в пещеру проведать остальных, потому что, разбудив меня, он сообщил, что мы пойдем сразу на поляну, а с бурдюка, который он мне протянул, еще капала вода. Он также принес лепешку и маслины. Лепешка была черствая, но мне было все равно. Не считая подарков гнома, я уже много дней питался похлебкой из вики, так что даже черствый хлеб был настоящим лакомством.