Мужчины повернули свои головы в мою сторону. Генерал уже зло пожирал глазами.

— Мальчишка, ты не попутал? То, что я тебя простил, не значит, что твое мнение хоть что-то значит, — с нажимом произнес генерал.

Как же меня достала эта игра, кто кому должен! Выпрямил спину, мой взгляд похолодел, и я сказал голосом отца:

— Царева не нападала на вашу дочь.

— Что, приглянулась тебе чертовка? Будут другие, — сделал снисходительное лицо Семен Аркадьевич. — Еще молодой, найдешь себе кого-то, а того гляди, и не одну.

Голова работала, пытался найти решение, чтобы Елизавету не прикончили. Я что, зря ее помогал лечить? Мы играли в гляделки. Долгоруков думал, что я испугаюсь его или то, что за ним. Мне плевать, долги привык возвращать. Только что все сложилось: Елизавета не пыталась меня убить, она использовала свою спицу, чтобы попасть в Земанский.

Мои пули изменили направление снаряда, и он угодил в Софью. Крайне сумбурное покушение вышло. Тот, кого хотели убить, жив и здоров. Посмотрел на генерала. Пока еще… А вот те, кто ни в чем не виноват, оказались при смерти.

— Кто-то должен ответить за то, что моя дочь пострадала! — наконец прервал наши гляделки Долгоруков.

— Старший сержант Земанский, он виновен. Губить девушку из-за недоразумения? — ответил ему.

— Семен, предлагаю тебе следующее, — вставил свои пять копеек Трутень. — Дай Борису сутки. Если сможет найти Земанского, и тот признается, что он напал, вот тебе и козел отпущения. Части хорошо, что беглеца поймали.

— А если у него не получится? — повернулся к подполковнику Семен Аркадьевич.

— Тогда делай с девчонкой, что хочешь.

— Сутки! Время пошло! — озвучил условия генерал. — Теперь все зависит от тебя.

Последние слова я уже не дослушал, потому что выскочил из здания и побежал.

Глава 17

Генерал и подполковник в помещении для допросов

Долгоруков видел, как выскочил мальчишка. Поначалу Семен Аркадьевич думал действительно убить и казнить Цареву. Нападение на его дочь — крайне веская причина сделать это, но тут снова Солнцев. Сколько раз он удивил и ввел в замешательство?

Боевой генерал просто не готов к тому, что семнадцатилетний паренек, подмастерье, может так себя вести и совершать подобные поступки. Долгоруков вспомнил себя и своих пацанов в юном возрасте, помотал головой, мы по сравнению с ним… Ладно, ждем сутки, а там посмотрим, что из этого всего выйдет.

— Я пойду навещу дочь, — сказал генерал о своих планах.

Весемир ничего не ответил и молча проводил своего друга. Сейчас его занимало делать предположения относительно Бориса Ивановича. Любопытно, что в этот раз придумает Солнцев?

* * *

Я выбежал и огляделся. Как же мне добраться до города? Дима с Володей наверняка уже умотали. Подошел к воротам, сообщили, что они закрыты до утра как минимум, и вообще без разрешения лейтенанта Твердохлебова меня не выпустят.

Помчался к нему. Забегаю в кабинет, а Самсон спит. Попытался разбудить мужика — ни в какую. На столе несколько бутылок разного алкоголя.

— Я старался! — произнес над храпящим лейтенантом.

Сел за его стол нашел документы, которые он оформлял. Взял бланк, задумался. Насколько сильно я хочу обнаглеть? «На много», — улыбнулся своему решению. Попробовал три раза, и вот уже пишу, как Твердохлебов.

Сделал себе несколько разных бумаг на разные случаи жизни. Заметил, что на документах стоит штамп именной. На столе его не было, обыскал Самсона. Вот же хитрый… В сапог спрятал.

Написал послание Твердохлебову и вышел. Отправился в казарму к своим. Поднял всех и, тряся бумажкой, сказал собираться. Конечно, меня интересовали в основном Айваз, его ребята и Витя, но пришлось и Ольгу с собой брать. Нового сержанта им еще не выделили.

Возможности выбраться, ребята крайне обрадовались. Парни были готовы через пару минут, а Обручева через пять. Я посчитал бойцов — маловато будет. Заглянули еще в несколько казарм, где я вызывал сержанта и тыкал ему в лицо официальным приказом Твердохлебова.

Видимо, сегодня день такой: подполковник, генерал, побег и нападение, никто не решился пойти к Самсону узнать, что я за суматоху поднял. Вот, что делает официальная бумажка с людьми. Когда за мной было почти тридцать человек, мы выдвинулись к воротам.

Там я вызвал Краснобородого и передал ему приказ лейтенанта. Всем ребяткам изменили их «присягу», теперь они могут добраться до Охотничьего действует двое суток, потом их мозги сгорят.

Уже вошел во вкус с силой приказа вышестоящего. Поэтому потребовал, чтобы мне выделили грузовик для перемещения военных в городок. Через тридцать минут мы уже ехали. Время для меня ускорилось, все мысли были о том, как спасти Цареву и схватить Земанского. Очень мне интересно как его купил Троцкий.

Я забрался в кабину, Ольга залезла со мной. Девушка положила свою руку на мою и улыбнулась.

— Борис, а это правда насчет Елизаветы? — спросила меня девушка.

— Что именно? — уточнил я.

— То, что она напала на Софью Долгорукову, потому что та имеет на тебя виды? Они сцепились насмерть прямо при тебе потом ты спас ее, отнес на руках в медчасть, а там помогал лечить, — перечислила факты Обручева, но как-то у нее вышло слегка по-другому.

— Я… — немного растерялся от такой версии ситуации. — Все, что ты сказала, верно, только мотивы и цели дам немного перепутаны. Никто ни за кого не сражался, — махнул я рукой.

— Понимаю, неудобно, что девушки решили взять свою судьбу в руки и устроили разборки при тебе, — никак не унималась Ольга.

— Да… — сказал я, а потом задумался. — Нет… Что за ересь? Ольга, кто это сказал тебе?

— Владимир наш. Он пришел после медчасти довольный и поведал нам о случившемся, — девушка уже в какой-то момент обняла своими грудями мою руку.

Я перевел взгляд и почувствовал тепло от ее важной части тела. Ольга мило улыбалась и продолжала держать меня за руку. Не знал, что ответить, да и, если честно, не хотел.

Володя, значит? Ну, Борзов, ты у меня попляшешь, бард хренов! Мало тебе было с Цветковой покувыркаться, еще мозги нашим промыл. Собака сутулая! Моя рука вспотела, я вырвался из захвата, делая вид, что показываю дорогу водителю, который смотрел на меня, как на придурка, потому что ехать нам прямо.

Девушка не сводила с меня взгляда, я уже пожалел, что взял ее и вообще она села со мной. Наконец-то показался городок. Быстро вылез и на воротах предоставил документ Василькову. Сержант долго его изучал, потом впустил нас, а сам побежал докладывать. Вот же сученыш!

Водиле я сказал ехать к нашему пункту приема. Толпа военных выгрузилась, приказал всем ждать снаружи. Сейчас Борзов у меня обрадуется. Зашел, обнаружил грустных ребят, сидящих около прилавка.

— Володенька, милый человек! — обратился я.

— Ай, больно! Боря, не надо! — заверещал Борзов, когда я ему ухо выкрутил.

— Надо! Ты скажи, что за хрень наплел всем? Какая драка баб за меня? — продолжал давить я на паренька.

— Да постой ты! — выставил руки Владимир. — Я лишь рассказал, что мне поведали в отряде Долгоруковой. И вообще, тебе плевать, что нас ограбили?

— Какой отряд? Что ты мелешь? — я сбился. — Что? Что ты только что сказал? Ограбили?

— Да! — вскочил Дмитрий, и мы пошли в подсобку — Все забрали! Даже то, что я честно выиграл в карты.

Я облокотился рукой о полку. Сука! Помассировал виски, чтобы найти лучшее решение для своих проблем. Посмотрел несколько документов, которые я подписал. Выбирал, что больше подойдет.

— За мной! — приказал своим дуралеям.

Мы вышли на улицу. Собрал всех, построил и заговорил:

— Господа и… дама! Задача у нас крайне простая: найти и задержать старшего сержанта Земанского. Для этого мы с вами проведем обыск всего городка.

— Разрешите обратиться? — выкрикнул паренек в строю.

— Давай!

— Но старший сержант силен, и как нам его останавливать?

— Не переживаем, у вас будет оружие! — успокоил я людей. — Заместитель сержанта Айваз, выйти из строя!

Владеющий сделал шаг вперед. Я подошел к нему и передал документ. На его основании сейчас Айваз и все остальные идут в часть местную и тычут бумагой в рожи всех, чтобы выдали оружие. Потом ждут меня.

Военные удалялись, я смотрел