ночного дежурства, – сообщила она и теперь слушала мать. – Мам, ты не волнуйся. Если Илья пообещал – он это сделает. Будут новости – я позвоню. – Ирина, что случилось?

– Случилось, но у вас. Второй час играем всей семьёй в игру «Испорченный телефон». Илья звонил отцу, тот маме, мама мне. Я хочу услышать всё от тебя. Услышать не о Климовых, а о твоём положении. Ты когда намерена идти в загс, на каком месяце?

– Ты сейчас спрашиваешь как подруга или как сестра жениха? Отвечу вам обеим: мне никто не делал предложения, а самой как-то не с руки, – улыбнулась Виктория. – Я не хочу шумной свадьбы, я хочу тихого семейного обеда или ужина, но обязательно в белом платье и где-нибудь на природе. Гостей не больше двадцати и только родные. Мне не денег жалко. Мне хочется быть собой, а не играть роли невесты, видеть лица, которые за меня искренне рады. Зачем мне компаньоны Ильи, нужные люди, лица которых я не вспомню на следующий день?

– Здесь я с тобой, пожалуй, соглашусь и возьму свою семью на себя. Что остаётся? Родители и дети парами, Ира Кострова с мамой, семья ваших друзей – четырнадцать. А Климовы?

– Думаю, если и придут, то только в загс, хотя Виктор может остаться ради Ирины. Ты забыла мою бабушку. Ей 78, но она вряд ли пропустит такое событие.

– Всё, как ты и хотела – человек шестнадцать-двадцать.

– Ир, тебе самой не смешно? Меня ещё замуж не позвали, а мы с тобой гостей считаем. Чего мелочиться? Поехали сразу и за платьем.

– Поедете, но только в выходной после дня рождения Вики, – сказал, вошедший незаметно, Илья. – Первого нас ждут в загсе, а двадцать четвёртого распишут. О чём ещё говорили? – продолжал он, доставая из кармана и открывая коробочку с кольцом, становясь на одно колено. – Ты же не откажешься стать моей женой? Иначе к чему все разговоры с моей сестрой?

– Назаров, я тебя очень люблю, – ответила Вика, принимая кольцо, надевая его на палец и обнимая Илью.

– Может мне уйти? – улыбнулась сестра Ильи.

– Не хочешь допроса с пристрастием, выкладывай всё и как можно подробнее. От себя скажу: родители в курсе, мама сама подключила свои связи, Татьяне Ивановне я позвонил.

Ещё минут сорок брат и сестра убеждали друг друга то в одном, то в другом. Виктория поддерживала или отклоняла идею. Проводив Ирину, Вика ответила на звонок. Телефонный разговор с мамой, которую интересовало всё, с папой и наконец, с бабушкой длился полчаса.

– Переговоры прошли на уровне с полным пониманием текущего момента, – сказала она, закончив разговор, облегчённо вздохнула и посмотрела на Илью.

– Тебе так и не удалось отдохнуть? – он нежно обнял её и прижал к груди.

– Слишком много всего и сразу на мою голову. Когда ты всё успел?

– А телефон мне зачем? Ты мне ответь: что подарить моему любимому Ангелу?

– Лучший мой подарочек – это ты, – пропела Вика песенку из мультфильма. – Отпуск отменять не будем?

– Отменять не будем, но путёвки я верну, а сами будем отдыхать за городом. Выбор пансионата, дома отдыха за тобой. Теперь ты у меня под пристальным контролем. Вика, я не хочу рисковать тобой и ребёнком. Для перелёта и смены климата не самое лучшее время. Пусть я перестраховываюсь, но мы остаёмся дома. Я тебя очень прошу: сократи свои ночные дежурства до минимума.

– Не волнуйся. Закон запрещает работу беременных в ночное время. Мне, возможно, придётся работать по графику в выходные, но только днём. Светлана Андреевна всегда хорошо относилась ко мне. Не думаю, что теперь что-то изменится и станет хуже. Давай обедать.

– Чему ты улыбаешься?

– Я представила лицо своей мамы, когда она увидит Наталью Петровну в квартире, и не могу представить встречу моих родителей с Климовыми.

– Наталью Петровну увольнять мы не стоит. Она будет тебе незаменимым помощником. Мы не замечаем её присутствия, а помощь от неё большая.

– В этом ты прав. А теперь ответь мне честно: не будь я беременной, предложения руки и сердца не было бы?

– Ты просила у меня год-два на принятие решения, а прошли четыре. Я хотел сделать это чуть раньше, но почувствовал некие изменения в тебе. Анализировал, сомневался и решил дождаться твоего признания, обнаружив в ванной упаковку от теста. Тест ты выбросила, а про упаковку забыла.

– Плохие мы с тобой конспираторы.

– Золото моё, Ангел мой, я тебя прошу: не думай ни о чём плохом. Твоя забота на сегодняшний день больше отдыхать, гулять и питаться. Прости, свадебный наряд тоже на тебе, и не экономь. Об остальном не беспокойся. Договорились?

– Хорошо. Ответь мне честно: почему ты выбрал меня? – Вика посмотрела на него в упор, и он «утонул» в её глазах.

– Ты не такая, как все, этим и привлекаешь. Ты – особенная. И эта особенность – твоя искренность, твоё оружие. Ты, Виктория, не подходишь под стандартные рамки. Ты – уверенная, сильная, независимая, потрясающая женщина, выбирающая то, что нужно именно тебе. Знаешь дорогу, по которой идёшь, не оглядываясь назад. Ты не меняешь облик, не притворяешься, не пытаешься быть удобной. Можешь позволить себе быть наивной, непонятной, умной, серьёзной, такой, какой желает душа, и плевать тебе на мнение окружающих. И всё это несмотря на то, что внутри тебя продолжает жить маленькая девочка, с большим и добрым сердцем. Ты мой Ангел! Как же мне повезло с тобой…

Родители и бабушка Виктории прилетели за день до свадьбы. Бабушка, переступив порог квартиры, заохала:

– Апартаменты будь здоров! Красота и комфорт. Если у тебя и клиника, где ты работаешь такая же, я за тебя, внучка, спокойна, – обойдя квартиру, говорила она. – Здравствуйте, милочка, – заметив Наталью Петровну, продолжала она. – Вы, я понимаю, помощница по хозяйству? А я бабушка этой принцессы. Чем будешь кормить дорогих гостей?

– Бабуля, не смущай Наталью Петровну. Ты же у нас умная и интеллигентная дама в седьмом поколении.

– Я на три дня приехала, пусть потерпит старуху. Моя Глафира давно не обращает внимания на мои командования. Дай возможность побрюзжать. Сегодня я у вас ночую – мне здесь нравится.

– Татьяна Ивановна, а вы меня не узнаёте? – робко спросила домработница. – Я мама Панина Алексея.

– Высокий, худой и рыжий из 9а, выпуск девяносто пятого года?

– Вы были у него классным руководителем. Я, когда узнала фамилию Виктории Сергеевны, хотела поинтересоваться, а услышала, что она из Питера, поняла, что однофамильцы.

– Мы переехали, живём в Питере уже пятнадцать лет. Как вам воспитание моей дочери? Командует, обижает?

– Мы редко